Принц на белой «оке» - Тата Златова Страница 20

Она принялась с аппетитом есть, не обращая внимания на взгляды, которые бросал на нее парень. Все это время, пока дожидались заказа, они молчали, сидели как чужие люди. Похоже, до Питькина наконец дошло, что ему ничего не светит. Ну и хорошо! Может, хоть теперь отстанет.

— Димка! Какая встреча!

Внезапно к их столику подошла девушка, и Маша вздрогнула, посмотрев на нее. На первый взгляд — симпатичная и миниатюрная блондинка, только лицо уродовал ужасный синяк, причем отек был таким сильным, что левый глаз превратился в щелку.

— Аня?! — Питькин подскочил, похоже, он был изумлен не меньше Маши. — Что случилось?

Девушка опустила взгляд, плечи ее задрожали от беззвучных рыданий.

— Опять Виталик?

Виталик? Маша нахмурилась, пытаясь вспомнить, где слышала это имя. Темная улица рядом с лесом, двое хулиганов, ночной клуб… Пальцы непроизвольно сжались в кулак. Если речь идет о том самом Виталике, то она за себя не отвечает!

— Присядь, — скомандовала Маша, заметив, что блондинка вот-вот рухнет без чувств. Бедняжка уже не скрывала слез. Послушно упала в кресло и стыдливо прикрыла левую сторону лица ладошкой.

— Да, опять… — обреченно призналась. — Мы поссорились сильно, он не сдержался и…

Слова оборвались рыданиями. На этот раз громкими и душераздирающими. Маша встретилась взглядом с Питькиным, и по глазам все поняла.

— Значит, это Виталик на тебя руку поднял! — скорее утверждая, чем спрашивая сказала Маша. — Друг Димы, тот самый, который чуть не…

Питькин громко раскашлялся, прервав ее возмущенную речь. Ага, хочет друга прикрыть! Мужская солидарность, значит! Внутри мгновенно вскипела злость. Все они одинаковые! Либо участвуют, либо молча поощряют насилие. Отец, Виталька, теперь вот Димка…

— Это уже второй раз… — пробормотала девушка, прервав ее мысли. — Я не знаю, что делать, на него словно что-то находит… Всегда такой ласковый и добрый, а иногда как дикий зверь: глаза кровью наливаются и он бросается на меня…

— Муж?

— Угу.

— М-да, — протянула Маша, вспомнив, как этот негодяй чуть не надругался над ней. Пусть радуется, что не стоит сейчас здесь, а то бы снова поцеловал асфальт! Вернее, плитку ресторана.

— И почему ты терпишь?

— Ну… он раньше не был таким… — замялась собеседница. — Наверное, просто период такой, нервы, — прошептала и отвернулась.

— Аня, ты себя слышишь? Не надо его оправдывать! У всех бывают неблагоприятные периоды, так что теперь, всем мужчинам руки поднимать на своих жен? Хочет кулаками помахать? Так пусть найдет себе равного по силе противника.

— Маша, — одернул ее Димка. — Я сам с ним переговорю и все улажу. Слышишь?

Бесполезно. Маша уже завелась.

— Аня, дорогая, себя надо уважать и любить! Ты у себя одна. Тот, кто действительно любит, никогда не причинит боли.

— Я все понимаю, но… — она снова запнулась и беспомощно развела руками. Потом спохватилась и вновь прикрыла синяк ладонью. На нее было больно смотреть. — Сейчас так сложно жить без поддержки, а Виталик, он… Хоть деньги приносит, оплачивает обучение мое, я одна не справлюсь…

— Да уж… Сколько раз я слышала такие отговорки: «какой-никакой, зато свой», «лучше не найду», «не брошу, он мой, я его люблю» и так далее. А он любит? Если руку поднял — бежать надо, а не оправдывать. Я так понимаю, детей нет?

— Нет.

— Так чего ты ждешь?! Хочешь полностью зависеть от него? Хочешь, чтобы дети видели такую модель отношений и считали это нормой?! И сколько еще таких несчастных? Все молчат и терпят, поэтому общество и считает, что так и должно быть, что это правильно! Но если уйдет одна, потом уйдет другая, а за ними и остальные, то многие задумаются, прежде чем бить женщину и так самоутверждаться.

Слова произвели на Аню впечатление. Она даже забыла о синяке и сидела теперь, подперев подбородок рукой, слушала с открытым ртом. Под конец Машиной речи из ее глаз брызнули слезы.

— Я… я, конечно, понимаю, что это нехорошо, но… Я не могу так просто взять и уйти! Это очень сложно — все резко обрубать и начинать с нуля. Я боюсь не справиться… Но и терпеть тоже не могу, а навязываться к кому-то и просить помощи для меня хуже некуда. Не буду же я постоянно скрываться от насилия. Не Виталька, так кто-то другой. Меня даже в школе мальчики били.

— Вот, наконец-то ты мыслишь в правильном направлении. Прятаться — не выход, надо с этим бороться!

— Маша! — вновь попытался одернуть ее Димка, но проще было сдвинуть гору.

— Все, сопли вытирай и иди ко мне на занятия по каратэ. Я тебя даже бесплатно потренирую. Будешь учиться защищаться. Не можешь сразу уйти — значит, учись давать отпор. Пусть знают, что мы тоже можем дать сдачи!

Не успела Маша договорить, как услышала аплодисменты. Оказывается, пока она здесь распиналась, возле их столика успели собраться официантки и несколько зевак. Только сейчас осознала, что говорила слишком эмоционально и громко, зато внезапно произвела эффект. Аня перестала хлюпать носом и смотрела на нее в немом восхищении, официантки начали спрашивать, что такое каратэ и сколько стоит занятие. Знакомый охранник топтался у дверей и смотрел с еще большим недовольством. А Питькин вообще сидел в замешательстве, правда, один уголок губ был приподнят в улыбке. Да, что-то она разошлась, сама от себя не ожидала. Видимо, подействовала злость на этого мерзкого Виталика. Хотя, чему удивляться? Если ума хватило пристать к девушке в темном переулке, то что ему стоит обидеть близкого человека?

Честно говоря, Маша не относила себя к феминисткам. Но с некоторыми их убеждениями была согласна. Например, она считала, что женщина не должна терпеть побои и унижения, должна уметь защищаться. И зависеть от мужчины в финансовом плане как-то не жаждала. Чтобы потом куском хлеба попрекал? Нет уж. Лучше она сама всего добьется. А еще пунктик у нее такой есть — не бегать за мужчиной и силой не удерживать. Коль тебе я не мила, то на фиг ты мне сдался…

Но оставим лирику и вернемся в ресторан к нашей Маше. Едва отделавшись от заинтересовавшихся девушек, она, тяжко вздохнув, продолжила беседу с новой знакомой.

— Ты что, знаешь Виталика?

— Ну, можно и так сказать. Видела пару раз.

Аня опустила глаза. Да, без слез на нее не взглянешь! Насилие не может быть красивым. Оно отвратительно, с какой стороны ни посмотри. И Маша была готова бороться с несправедливостью. Достала визитку из сумочки и протянула собеседнице:

— Как только синяк сойдет — приходи, не стесняйся. А лучше позвони, согласуем удобное время. Ты далеко живешь?

— В Зябликово квартиру снимаю…

— Как здорово! Мы живем на одной и той же ветке, только я в Люблино. А тренажерный зал, где я провожу занятия, находится на соседней станции, так что тебе удобно будет ездить.