Куплю любовницу для мужа - Евгения Халь Страница 20

Он немедленно берет трубку и его голос звучит глухо на фоне громкой музыки и множества оживленных мужских голосов.

— О, да, детка, двигай попкой! — ревут мужики. — И ко мне подойди, и ко мне!

— Прости, Настя, я на работе. Сейчас зайду в кабинет и перезвоню. Ничего не слышно! У нас сегодня полный аншлаг! — кричит Макс.

Минута ожидания кажется мне вечностью. Раздается звонок, немедленно отвечаю.

— Макс, прости, что отвлекаю, мне очень нужно с тобой поговорить.

— Для тебя я всегда свободен. Что стряслось?

— Мне кажется, что Гордей уже с ней… короче, у них было. Тата тебе звонила? Что-то рассказывала?

— Ээээ… странный вопрос. Слушай, мы с ней добрые приятели, но не настолько близки. Кроме того, ты же можешь ей сама позвонить и спросить.

— Не могу! Я поэтому и звоню тебе. Макс, умоляю, позвони ей и спроси!

Макс тяжело вздыхает, молчит несколько секунд и отвечает, осторожно подбирая слова:

— Слушай… тут такое дело… я, конечно, могу позвонить. Но ты пойми: страусиная позиция в данной ситуации — это худший вариант из всех возможных. Тебе все равно придется с ней общаться. И лучше, чтобы ты это делала сама. Привыкни к мысли, что это объективная реальность. И все. В крайнем случае, есть очень хороший прием: представь, что это не ты. Что ты смотришь фильм и все происходит не с тобой, а с актрисой, которая играет главную роль. Такой взгляд со стороны — хороший выход хотя бы на первое время. Пока ты не привыкнешь.

— Я никогда не привыкну!

— Тогда у нас проблема, Хьюстон! Настя, ты…

— Макс, я тебя умоляю! — плачу в трубку, не в силах сдержаться.

— Ну все, все! — поспешно говорит он. — Настя, прошу тебя: ненавижу, когда женщины плачут. Это самая тяжелая часть моей работы. Не своди с ума своего психолога! Я позвоню, ладно. Только не плачь! Жди!

Подставляю лицо под холодную воду. Не хватало еще, чтобы Гордей увидел, что я ревела! Часы на телефоне отсчитывают десять минут. Десять вечностей! Наконец, раздается звонок.

— У них пока ничего не было, — отчитывается Макс.

— Почему?

— Не знаю. Он ее накормил в дорогом ресторане, потом отвез в полицию, снял побои, написал заявление. А потом привез в элитную гостинцу в Барвихе и там оставил, сославшись на то, что ему нужно домой. Вел себя очень вежливо. Руки не распускал. Не намекал на секс, но пожирал ее голодным взглядом и вздыхал, как больная корова.

— В гостиницу? Почему в гостиницу? Я ведь дала ей деньги на квартиру. Почему же она не сняла? В конце концов, если не успела, то могла бы пожить у тебя.

— У меня? — удивляется Макс. — Нет, у меня нельзя. Да, я живу один, но все равно это неудобно. А почему ты так разволновалась?

— Потому что в гостинице невозможно ничего контролировать. А если она завтра исчезнет? А если что-то выкинет? Где я буду ее искать? И, главное, у нас с ней есть четкий план. Мы с ней договорились у тебя в кабинете, что она получает деньги. В этот же день снимает квартиру — там достаточно наличных, чтобы не рыскать в поисках чего подешевле. В интернете полно дорогих и хороших квартир в центре Москвы с немедленным вселением — были бы только средства. А она с самого начала нарушает этот план. Как я могу ей после этого верить?

— Тата сказала, что на гостинице настоял сам Гордей. Мол, там ее никто не знает, и в гостинице, особенно в элитном траходроме, ее сложнее найти. Там же комнаты сдаются на фальшивые имена! И это, кстати, очень логично. Гордей на Тату запал, пытается защитить. Я бы себя вел точно также на его месте. Ну посуди сама: на фига ему квартира? Даже учитывая, что жена, то есть ты, в курсе, такой жук, как твой Гордей, все равно будет соблюдать осторожность. Это привычка, Настенька, а — она вторая натура.

— Откуда у него такие привычки? Гордей же мне не изменял! Я ему верю!

— А ты свечку держала? — саркастически хмыкает Макс. — Все эти разговоры про честность — пустой треп. Бла-бла-бла. Нормальный мужик дохнуть будет, но не признается в прошлых изменах. Хоть на кусочки его режь! Даже если ты его прямо на телке поймаешь, все равно будет бубнить: "Это не я. Не было меня там!"

— Ладно. Извини, за беспокойство! Спокойной ночи! И большое спасибо за помощь!

— Спокойной ночи, малыш! Если захочешь поговорить, я здесь. Просто набери номер.

— Очень тебя прошу, Макс: не называй меня малышом. Правда, раздражает.

— Хорошо, буду звать тебя карапузиком. По Блоку. Ты ценишь, какой у тебя интеллигентный психолог?

Мне совсем не до смеха сейчас, но губы сами собой растягиваются в улыбку. Это просто удивительно, как Макс умудряется меня расслабить и рассмешить в самые сложные моменты!

— Не слышу ответа! — настойчиво говорит он. — Карапузик, ты что там делаешь? Захлебываешься клюквенным соком?

— Что-то вроде того. Ладно. Карапузик — так карапузик. Твоя взяла. И да, ты самый интеллигентный психолог на свете!

— А то! — довольно хмыкает он. — Какое счастье, что я у себя есть!

Не выдерживаю и смеюсь в голос.

— Ну вот! Тебе легче, — довольно замечает он. — А теперь щеки в подушку, попку на матрац, и баиньки. И не забывай что все будет хорошо! Целую.

Сказать ему, что тоже его целую или нет? Как-то это слишком интимно, словно мы уже настоящие любовники и, как два голубка, воркуем на ночь. Хотя чего уж там? Человек изо всех сил старается. Так почему бы не сделать ему приятно?

— И я!

— Спасибо! — дрогнувшим от нежности голосом говорит он.

Повисает неловкая тишина. Никому из нас не хочется вешать трубку. Мне страшно оставаться одной. Ему… а что ему? Неужели и ему тоже нравится наше общение? Или он просто честно отрабатывает гонорар? Кажется, я сейчас вру сама себе. Никто не станет так со мной возиться только из-за денег. Это смешно. Это глупо, но я ему явно нравлюсь, как женщина. Еще там, в доме Гурджиева, я увидела в его глазах не только профессиональный интерес. Так зачем себе врать? Нравится ли он мне, как мужчина? Да. А как такой может не понравиться? Красивый, сильный, умный, всегда готов помочь. Один минус: намного моложе меня. Я как-то не привыкла к молодым мужчинам. Мне всегда нравились или ровесники или те, кто на несколько лет старше. Господи, о чем я думаю сейчас?

— Карапузик, ты там живой? Молчишь и сопишь в трубку, — осторожно интересуется Макс.

— Извини! Задумалась и забыла отключить связь.

— Если ты думала обо мне, прощаю. Если о другом — моя месть будет страшна!

— О тебе, не волнуйся, — смеясь, отвечаю я.

— Правда обо мне? — его голос вдруг звучит серьезно. — Ты не шутишь?

— Да, только не задавай вопросов. Пока!

— Нет, подожди! Не вешай трубку! Прошу: расскажи, что ты обо мне думала?