Курс молодой стервы - Злата Тур Страница 20

Почти вприпрыжку взбежала она на крыльцо подъезда. С замиранием набрала нужные цифры на домофоне. Скрежет открываемой тяжелой металлической двери отзывался в груди учащенным сердцебиением. Света даже не задумывалась, от чего ее больше трясет — от радости встречи с Филом или Денисом.

А Денис уже ждал ее на лестничной площадке, избавив от необходимости растерянно озираться в поисках нужной квартиры. Едва он помог ей снять пуховик. как прихожая огласилась почти индейским воинственным кличем — это Филимон несся, поскальзываясь на гладкой кафельной плитке и скрипя коготками. Пренебрегая правилами хорошего тона, как по дереву, с разбега вскарабкался по ногам и повис на ее джемпере, тычась мордочкой в шею. Хорошо, не купила еще новую одежду — ее было бы жалко увидеть с перфорацией от коготков.

Девушка выронила пакет с подарками, и, чуть не плача, прижала к себе урчащего от счастья котенка.

— Ой, вы тут пока обнимайтесь, а я быстренько сбегаю в кондитерку, куплю плюшек. А то у меня хоть шаром покати. Кофе попить не с чем. И это, прошу прощения за бедлам, совершенно не было времени, — Денис подкупающе улыбнулся и, прихватив внушительный пакет с мусором, умчался за вкусняшками, оставив их наедине.

Света настороженно огляделась. И ее сердце идеальной хозяйки болезненно сжалось. Видно было невооруженным глазом, что хозяин в последний момент предпринял героическую попытку навести порядок. Однако или героизма не хватило, или опыта.

Квартира — студия позволяла сразу оценить масштаб запущенности.

И первое, что прямо сигнализировало о бедствии — это раковина, доверху забитая посудой. Конечно, хозяйничать в чужом доме — это верх неприличия, но если Денис собирается накормить плюшками, то должны быть, по крайней мере, чистые тарелки и чашки.

— Фил? Как считаешь, можем без разрешения хоть посуду помыть? — задала она риторический вопрос. Однако Фил, давая понять, что он тоже здесь не случайно проходивший мимо кот, вывернулся из рук и прыгнул на раковину. Света рассмеялась, то ли он пить захотел, то ли на самом деле понял, о чем она его спросила.

Открыв кран, она с восторгом наблюдала, как это черненькое чудо лакает воду, подставив мордаху прямо под струю.

Налюбовавшись котенком, Света налила моющее на губку и вдруг замерла — стукнула входная дверь. Что-то быстро Денис вернулся, мелькнула тревожная мысль. Ей стало неловко, будто ее застигли на месте преступления. Конечно, если б она уже все перемыла, результат был бы тот же — хозяйничала она. И не скажешь, что это Филимон языком все вылизал. Однако эти переживания враз показались такими по-детски смешными, когда она услышала уверенный цокот острых каблучков о кафельную плитку в прихожей.

Света почувствовала, как ноги становятся ватными, в голове маленькими петардами взрываются воспоминания. Молнией пронеслись безобразные картины последнего дня пребывания в доме Потапа — держа в руках те злополучные сапожки, она тогда явственно представляла, как звонко они выстукивают мелодию уверенности в себе, мелодию любования собой счастливой женщины. И как больно было осознать, что эта мелодия никогда не будет звучать для нее. Поэтому — то она и вздрагивала всегда, когда слышала цокот каблучков Аксиньи. А сейчас вообще впала в ступор. Если это Аксинья, то тогда ей точно крышка. Эта пиранья сама возьмется переиначивать Андерсена, лишь бы только убрать с глаз долой неугодную сотрудницу.

Даже трусливый порыв забиться куда-нибудь в угол пришлось придушить на корню — спрятаться было негде, да и невероятно глупо. И голову, как страус в пол не засунешь.

Света почувствовала себя мышкой, которую загнал в угол кот. И вот-вот сожрет. В страхе она закрыла глаза, пытаясь как-то унять сумасшедшее биение сердца.

— Ого, Брагин уже прислугой обзавелся! Надо же! — Света выдохнула — голос принадлежал не Аксинье. Она до такой степени перенервничала, что сначала смысл сказанного не дошел до нее.

Таким пренебрежительным тоном обычно разговаривают в ресторанах напыщенные, пустоголовые девицы, пытающиеся унижением персонала показать свою значимость.

— Милочка, сделай мне кофе с одной ложкой сахара, — словно плетью обожгла следующая фраза. «Дежавю», — с тоской подумала Света, отчетливо понимая, что это уже было в ее жизни. «Кисуль, сделай нам чай»- до сих пор временами врывается в уши мерзкий голос любовницы мужа. И снова бутерброд упал маслом вниз.

«Абсолютный чемпион по попаданию в неловкие ситуации в тяжелом весе», — включился внутренний комментатор. Толку от него не было никакого, разве что мог пригодиться для тестирования чувства юмора. Как оно там? Не загнулось? Света грустно посмотрела на Фила.

Конечно, она не имеет никаких притязаний на Дениса, но как же все хорошо начиналось. То, что она должна уйти — это однозначно, но оставить Фила наедине с этой стервой — да ни за что!

— Бооооже, что это? Убери немедленно эту скотину, она же по посуде ходит!!!! — взвизгнула очередная Круэлла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Это не скотина, а кот, который имеет гораздо большее представление о хороших манерах, чем некоторые …мухи-цокотухи, -…

— А у тебя что, инстинкт самосохранения отсутствует? Я еще не видела, что б прислуга так дерзила! — красивое лицо Круэллы исказила презрительная гримаса. Она была похожа на Аксинью, как две капли воды. Словно с одного конвейера. Стройная, высокая, с черными блестящими волосами и надутым силиконовым пузырем на месте рта. И очевидно, таким же силиконом вместо мозгов. — Вылетишь без рекомендаций, и тебя ни в один дом не возьмут, если я постараюсь.

Холодные, как куски арктического льда, ее глаза сверкали бешенством. Грудь вздымалась и словно стремилась вырваться из тесных объятий блузки.

— Не стоит стараться, я не прислуга, — сдержанно ответила Света, стремясь погасить волну негатива.

Почему — то стало обидно. Понятное дело, что такие взрывоопасные штучки и привлекают мужчин, своей дерзостью и напором заводят их в постели, вьют веревки. С ними как на вулкане, не заскучаешь. Их ценят. Дарят подарки. Их выводят в свет, чтоб похвастаться, совсем как на выставке собак. Они как визитная карточка. Кисуля, с которой ей Потап изменял. Аксинья. Эта. Клоны.

Но раскочегаренный паровоз не так легко остановить. Очевидно, сравнение с Мухой — Цокотухой не льстило самолюбию Круэллы, и она горела желанием размазать строптивую чумичку по плинтусу.