Нежданный гость  - Катрин Корр Страница 20

Ну хоть где-то пригодился весь этот бред о писательстве и тонкостях творческих личностей, о котором два с половиной часа гундосил паренек со скудной бородкой, в круглых очках и помятом галстуке. Тогда, на форуме «Молодых умов», что проходил несколько дней в Омске, Матвей думал лишь о том, как ему и его команде получить главный денежный приз, а во время выступления этого очкастого студента филологического факультета, он заигрывал с девчонкой из другой команды, что тем же вечером впустила его в свой номер и в свою постель. Матвей даже и представить не мог, что параллельно с тихими разговорчиками и умелым флиртом, его мозг активно запоминал речь того простофили.

Писатель!

«Писатель!» – смеялся он про себя.

Надо же, как все круто поменялось всего-то за несколько часов! Еще день назад он не понимал, какого плана придерживаться, а с внезапным обрушением крыши, его точно осенило! Чтобы скорее сблизиться с девчонкой, нужно как можно чаще видеться с ней, мелькать перед носом, а живя в разных домах это несколько сложновато. Да и для эффективного результата требовало гораздо больше времени, которым Матвей не располагал. Если Грановский представит публике новый проект в конце декабря, то у Матвея остается на все про все весь ноябрь.

Как быстро женщины влюбляются в мужчин? Если бы на это потребовалось всего-то пару дней, то Матвей был бы как никогда счастлив. Однако же, в случае с Арианой, чье поведение раз за разом только поражало его, на это понадобится гораздо больше времени.

Чтобы оказаться в её доме и вызвать женскую жалость, Матвей впервые в жизни собственноручно поранил себя. Увидев в окне мальчишку Арианы, со смехом скачущего по лужам, он без лишних раздумий схватил кривую деревяшку, что валялась на мокром полу, и хорошенько приложил её к левой руке. Матвей чувствовал себя глупее некуда, когда опустился задницей в грязную и ледяную воду, а потом как дурачащийся пес, извалялся по полу, продрогнув от холода до самых костей. В ванной комнате он внимательно осмотрел свое отражение в зеркале и ему показалось, что расцарапанной руки и продрогшего от холода тела будет недостаточно. И тогда, заслышав, как Ариана зашла в дом, он просто измазал лоб и бровь собственной кровью и согнулся над раковиной, изображая боль в ребрах. Если бы Ариана додумалась спросить у него детали, каким образом все это с ним приключилось, Матвей бы уж точно выдавал первое, что возникало в голове, совершенно не задумываясь о какой-либо логике.

И вот, он здесь. В теплом (слава Богу!) доме. И теперь он – писатель. Эта идея пришла к нему в голову моментально. Проходя мимо гостиной, он просто заметил несколько стеллажей, забитые разноцветными корешками, и интересы Арианы стали очевидны. Вот только Матвей надеялся, что ему не придется прибегать к этой лжи, что девчонка сжалится над израненным гостем, пострадавшим из-за её халатности и скажет, что-то вроде «живите здесь столько, сколько хотите и поправляйтесь». Но она вздумала возвращать ему деньги и оплачивать лечение, только чтобы ноги его не было в этом доме. А еще…

«Я не привыкла обманывать людей».

Уверенные попытки относиться к этой девчонке исключительно как к пустоголовой дочери своего врага, на несколько минут потерпели поражение благодаря одной только фразе! А какое же глубокое уныние отражалось в женских глазах, когда те смотрели прямо на него… Матвей и сам не заметил, как на несколько секунд его дыхание остановилось. Трудно было не заметить, как стремительно ею овладевала растерянность, что плавно перерастала в смущение, вспыхивающее на светлом лице алыми пятнами. Ей-богу, в тот момент не хватало разве что светящегося нимба над её головой!

Матвей тихонько фыркнул и подошел к окну, что открывало вид на серый, но людный пляж. Он достал сотовый из кармана толстовки и набрал Славу. В нем боролись два совершенно противоречивых чувства. С одной стороны, ему безумно хотелось (не без щепотки гордости!) поделиться с другом своей изумительной и оригинальной идеей, что пришла в его светлую голову за считанные секунды. Был в этом всем какой-то мальчишеский задор, игриво щекочущий нервы. Но с другой стороны, гордость за свой поступок плотным осадком оседала где-то в его груди, не давая возможности думать и действовать так, как того бы хотелось.

Наполнив себя мнимым энтузиазмом, Матвей принялся рассказывать другу все, что произошло с ним за последние пару часов. И чем ближе он подходил к концу, тем тяжелее становились плечи, руки, а комок внутри, как снежный, катался туда-сюда, становясь все больше и больше.

– Ну даешь! Это же чертовски оригинально! – восхищался Слава. – И она поверила?

Матвей взглянул на то место, где Ариана стояла перед ним и с таким же восторженным голосом чуть ли не прикрикивала от радости.

– Поверила, – ответил он без каких-либо деталей. – Мне звонила Оксана. Говорит, что Грановский готов представить проект в конце декабря.

– Я узнал об этом вчера вечером. Решил, что не буду звонить тебе на ночь глядя и расстраивать еще больше. Так и что ты собираешься делать, писатель? – хмыкнул Слава.

– У меня есть кое-какие задумки. Мне, конечно, это не нравится, но другого выхода не вижу, – задумчиво произнес Матвей, глядя на темное море. Ему вдруг показалось, что его душа постепенно становилась такой же холодной и лишенной света. – Надо только продумать детали.

– От меня что-нибудь нужно?

– Да. – Матвей призадумался. Ему все еще не давала покоя мгновенная реакция Арианы на город, указанный в его паспорте. Тогда, она показалась ему настоящим цербером, почуявшим что-то опасное. – Насколько мне известно, Грановский уже давно живет в той «Олимпийской башне». Возможно, что и Ариана жила там когда-то. Надеюсь, по крайней мере. Можешь выяснить это?

– Мог бы, если бы сам был каким-нибудь пузатым миллионером и прикупил себе там хоромы, – фыркнул Слава. – Да меня даже на порог не пустят!