Итальянский темперамент - Джоанна Лэнгтон Страница 20

От неожиданности Саймон ослабил хватку. Пылая от смущения, она, хотя и слишком поздно, освободила руки, проклиная свою несчастную судьбу за то, что Винченцо оказался свидетелем именного этого разговора. Ей было абсолютно ясно, как он все истолкует. Теперь он уж точно подумает, что она лгала, когда говорила, что Саймон ей не любовник.

— Джеральд рассказал мне, где ты, а Сэмми показал, как сюда пройти.

Из-за спины Винченцо показалась головенка Сэма. Он выскочил вперед, совершенно не замечая напряженного молчания взрослых. В руках у него бы огромный плюшевый медведь. Мальчик тряхнул его, и медведь вдруг заворчал, шевеля глазами и ртом. У Марши чуть было не вырвался нервный смешок, но когда она встретилась с жестким взглядом темных глаз Винченцо, все желание засмеяться тут же пропало. Вдоль спины пробежала струйка холодного пота.

— Еще увидимся, — сказала она Саймону.

— Я больше не буду кусаться! — торжественно произнес Сэмми, выставив своего медведя на всеобщее обозрение. — И я сказал спасибо! А ты знаешь, что у меня есть бабушка, которая любит маленьких детей?

— Бабушка… неужели? — еле слышно отозвалась Марша, выходя вслед за сыном на улицу. Она не была готова к появлению Винченцо, да еще с подарком для Сэмми. Это яснее ясного говорило о его желании продолжить их знакомство, но еще меньше Марша была готова к тому, чтобы услышать известие о бабушке Сэмми — матери Винченцо.

— Может быть, ты все-таки расскажешь Сэмми, кто я такой и как можно скорее? — сухо предложил Винченцо.

— Не кажется ли тебе, что это будет несколько преждевременно? — пробормотала Марша, пытаясь не выдать своего страха.

— Совсем нет. Особенно если учесть, что эта новость и так опоздала на три с половиной года.

Марша удивленно посмотрела на него и поднялась по ступенькам, ведущим со стоянки автомашин на спортивную площадку. Винченцо встретил ее взгляд с холодным вызовом. Марша побледнела, ее охватило нехорошее предчувствие. Винченцо как-то пугающе отдалился от нее, и эта перемена была явно вызвана тем, что он узнал про Сэмми. Марша с первого же взгляда на него поняла, что в их отношениях все изменилось, и это очень пугало ее.

— Не хочешь ли ты сказать, что собираешься сыграть какую-то роль в его жизни? — произнесла она нетвердым голосом, стараясь при этом представить себе, во что превратится ее жизнь, если Винченцо вздумает отобрать у нее ребенка.

— Именно.

— Вот как? — Марша вся напряглась. Вновь воцарилось долгое молчание.

— Пойдем поговорим, — сказал наконец Винченцо, направляясь к дому, но тут Сэмми дернул его за штанину. — Подожди нас минуточку на улице, — пробормотал он с неожиданной теплотой.

Марша открыла дверь в гостиную.

— Я приготовлю кофе, — с трудом выговорила она.

— Забудь о кофе, — угрюмо буркнул Винченцо.

Когда он запер за собой дверь. Марша, зябко поежившись, сложила руки на груди и отошла к одному из выходящих в сад окон. Она чувствовала себя загнанной в угол. Винченцо наверняка собирается предложить ей деньги на содержание Сэмми — других вариантов ей в голову не приходило.

— Я не хочу тратить время на пустые разговоры, — заявил Винченцо. — Скажу прямо: мне нужен мой сын.

Марша резко обернулась к нему, в недоумении сдвинув брови.

— И я имею такое же право на него, как и ты, — произнес он все тем же холодным и равнодушным тоном.

— Я не понимаю… — вся дрожа, прошептала Марша, прижимая внезапно вспотевшие ладони к бедрам.

— Я могу дать ему гораздо больше, чем ты.

Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Тело покрылось холодным и липким потом.

Ледяные глаза невозмутимо смотрели на нее.

— Я желаю официально признать его своим сыном и наследником.

Марша облизнула пересохшие губы.

— Ты… ты шутишь.

— Это мой ребенок. Он мне нужен…

— Ты хочешь сказать, что он не нужен мне?! — воскликнула Марша. — Ты соображаешь, о чем говоришь, Винченцо? Ведь речь идет не о приобретении контрольного пакета акций какой-нибудь компании, а о ребенке! О моем ребенке!

— И моем тоже, — напомнил он, и промелькнувшая в его глазах вспышка гнева на миг осветила их золотистым светом. — Ты тешила свою гордыню тем, что три с лишним года отказывала мне в моих правах, — так почему же я должен быть более великодушным, когда это касается тебя?

— Я говорю не о правах, а о чувствах, — неуверенно пробормотала Марша. Подобное не могло присниться ей даже в самом кошмарном сне. Он хочет отнять у нее Сэмми! Она не верила своим ушам, просто не могла поверить.

— Не хочешь ли ты сказать, что уважала мои чувства?

Марша покраснела и, чувствуя, что ноги больше не держат ее, опустилась на краешек ближайшего кресла.

— Я не знала, что ты испытывал по этому поводу какие-либо чувства… То есть я хочу сказать, ты же не знал… — Она запнулась.

— Но теперь я знаю, и у меня нет ни малейшего намерения оставлять своего сына у тебя, — решительно заявил Винченцо.

— Ты пытаешься меня наказать. — Марша не хотела произносить эти слова вслух, но была в таком замешательстве, что они сами слетели с языка.

Его лицо потемнело, скулы еще больше заострились.

— Я не желаю, чтобы отпрыск рода Моничелли жил из милости, словно подкидыш, в семье твоих родственников!

— Джеральд сказал мне, что с осени мы с Сэмми сможем поселиться в коттедже неподалеку отсюда. Мы будем там одни, и ты сможешь навещать нас, когда только захочешь. А если хочешь… я увезу его в Лондон! — торопливо бормотала Марша, готовая на все, лишь бы успокоить его на некоторое время, пока она сможет собраться с мыслями.

— А что, если эта милая маленькая уступка меня не устраивает? — насмешливо сказал Винченцо.

— Ты хочешь мстить… ну так вот, я не отдам тебе Сэма! — Марша вскочила с места. Внезапная вспышка ярости придала ей сил, бирюзовые глаза засверкали гневным блеском. — Да кто ты такой, чтобы требовать отдать ребенка? Я очень люблю его, и, нравится тебе это или нет, он тоже любит меня, и никакие деньги на свете не смогут заменить Сэму родную мать! — сжав кулаки, выкрикнула она.

Винченцо пожал плечами с хладнокровием истого римлянина. Его черные глаза посмотрели на нее из-под великолепных ресниц пристально и испытующе.

— Что ж, ты права.

Огорошенная его неожиданным согласием, Марша, все еще дрожа от волнения, с облегчением вздохнула.

— Если ты не желаешь его отдавать и чувствуешь, что разлука только повредит мальчику, — ровным тоном продолжал Винченцо, — тогда у меня не остается другого выбора, кроме как предложить тебе жить с ним.

Марша недоуменно заморгала. Она не была уверена, что правильно поняла его слова.