Геометрия любви: Банальный треугольник - Лора Браун Страница 2

И Тибби чувствовала себя с ним неистовой и жадной, просто самкой, которая всегда хотела, чтобы ее осчастливили… Как накатывали горячие волны откуда-то из глубины сильного тугого тела, едва Свен касался губами ее затылка, приподнимая нежными пальцами копну рыжих волос! Как подавались навстречу ему потяжелевшие груди, когда Свен скользил по шее быстрыми дразнящими поцелуями! Как непроизвольно сжимались бедра, чуть Тибби слышала его низкий волнующий голос! А уж его манера медленно и немного лениво раздевать ее! А проводить кончиками пальцев по животу снизу вверх — от пылающего желанием лона до трепещущих потемневших узелков, томящихся по его ладоням! А первое проникновение в сокровенную, сочащуюся влагой раковину!

— Не пускаешь меня? — с приятной хрипотцой в голосе спрашивал Свен. — Ну же, Тибби!

И входил — резко, сильно, уверенно. Он называл это «брутально». По его представлениям, именно в энергии проникновения в женщину познавалась истинная мужественность. И так он поступал всегда в моменты их близости, и этого Тибби забыть не могла, и, что самое ужасное, ей это страшно нравилось, и она хотела, чтобы такое случалось как можно чаще.

Свен знал ее вкус. Сладкий и цветочный, кисло-смородинный, томно-вишневый, мягко-сливочный… Он описывал свои ощущения так сладко, так понятно и так возбуждающе, что Тибби таяла, чувствуя, как его язык властно вторгается в ее сосуд чувственности и заставляет реагировать так, как приходило в голову бесшабашному и талантливому в своих фантазиях Свену.

Она воистину парила над землей — и тем горше были ее разочарования, когда она узнавала, что не единственная на его горизонте. Когда он забывал о ней, не подходил к телефону, когда пропускал маленькие праздники и ничего не дарил ей. И когда в ее присутствии другие девицы бросались Свену на шею, а он их страстно обнимал, так же как он обнимал и Тиб. И тем не менее ее выдержки хватало ненадолго. Уж слишком хорошим любовником был этот ловелас, распутник и супермен.

— Свен Сомерс, ее возлюбленный, ее негодяй и предатель, ее Казанова и бойфренд, с которым Тибби никак не могла расстаться, хотя уже столько раз пыталась…

Вот и сейчас от подступившего радостного возбуждения она уже почти забыла свою обиду. Ей так хотелось пойти на примирение. Она вдруг подумала, что глупо отказывать любимому человеку и самой себе…

Надо быстро, пока не передумала, набрать номер. Гудки. Сердце так тяжело бьется, так гулко. Хоть бы взял трубку!

— Алло! — чего-то потребовал надтреснутый голос в трубке.

— Свен, это я… Прости меня. Я хочу с тобой встретиться!

Молчание на другом конце провода. Неужели откажет?

— Я рад, Огонек. Нам нужно поговорить, правда?

— Да… — выдохнула Тибби.

— Тогда я заеду за тобой в восемь, хорошо?

Даже не успев сказать второго «да», услышала короткие гудки — Свен уже повесил трубку. Что ж, он не меняет своих привычек!

В половине восьмого уже в полной боевой готовности она сидела на диване, нервно постукивая длинными аккуратными ноготками по столу — совсем рядом с телефоном. Когда раздался звонок, ей удалось мгновенно схватить трубку.

— Алло! — сказала она, мысленно прокручивая: «Передумал?! Не сможет?! О, неужели с ним случилось несчастье…»

— Привет… — Пит явно растерялся: он понял по голосу, что ждали не его…

— А, это ты…

— Тибби, что с тобой? Что-то не так? И чьего звонка, собственно говоря, ты ждала?

Сил все-таки хватило, чтобы пощебетать с Питом до двадцати минут девятого, когда наконец подъехал Свен. Он пользовался привилегией девушек опаздывать на свидания. Почти бросив трубку посреди разговора, она пулей вылетела на улицу. Забавно, что его всегда ждали и почти никогда не отчитывали.

— Куда хочешь поехать? — небрежно поинтересовался этот вечный любовник. Словно это его пригласили на свидание.

— Я хочу быть с тобой… а еще — большой шоколадный коктейль и пирожок с вишневой начинкой. Остальное не важно, — проговорила Тибби. Глаза ее сияли, точно изумруды в свете солнечных лучей.

Требуемое меню удалось заполучить в «историческом» «Макдоналдсе» — месте их со Свеном первой встречи. Дальнейшей фантазии кавалера хватило на автокинотеатр. Тибби это не сделало менее счастливой: ей было достаточно общества любимого. Что показывали на экране, она так и не поняла. Сегодня ее интересовали только взгляды Свена, смех Свена (который с увлечением смотрел комедию), рука Свена, небрежно лежащая на ее плече… Рука, кстати, где-то на середине фильма стала двигаться вниз… Тибби замерла, но отнюдь не от сдерживаемого желания. Внутри что-то дрогнуло, поскольку не ожидала и не была готова к тому, что Свен станет демонстрировать свою страсть здесь, в салоне пыльной, засаленной машины, практически на глазах других людей.

— Свен… Свен, перестань, пожалуйста… не здесь же… — Она говорила почти растерянно и поэтому недостаточно твердо, так что Казанова счел это скорее просьбой продолжить. Подключилась вторая рука. Чтобы отрезвить пылкого поклонника, Тибби неожиданно для самой себя дала ему пощечину. Легонько, но весьма чувствительно для самолюбия.

— В чем дело, Огонек? Что не так? Отвыкла от мужчин?

— Да, отвыкла! Даже и не привыкала-то я к такому обращению, черт возьми! — Она едва сдержалась, чтобы не зареветь от обиды.

Далеко за полночь в доме семейства Роули, члены которого спали, как и полагается в такое время приличным людям, громко затрещал телефон. Питер, заснувший недавно, поскольку мучился не то чтобы от ревности, а скорее от унижения, которому он постоянно подвергался из-за Свена и ему подобных, быстро нашарил трубку. Однако спросонья у него получилось даже не «алло», а только невнятное бормотание, напоминающее «ллло». Зато остатки сна как рукой сняло, когда в ответ он услышал дрожащий и деланно-веселый голос Тибби:

— Куда ты там меня приглашал сегодня? Вспоминай быстрее. Я уже собираю вещи!