Девушка "амальфи" - Ребекка Уинтерз Страница 2

Гвилио хлопнул себя по голове.

– Cielo! [1]Нам это совсем не нужно.

Все трое засмеялись.

Итак, два месяца назад она согласилась стать моделью. Теперь, после первых четырех дней в Риме, ее повезли в Равелло, родное гнездо семьи Каведзали и автомобилей «амальфи», чья красота была такой же захватывающей, как и само побережье Амальфи.

Равелло больше походил на гигантский сад, чем на город. У Гвилио здесь имелась собственная вилла. Он называл Равелло жемчужиной полуострова Соррентино. Не только обычных людей, но и принцев, кинозвезд и шейхов привлекали колоритные деревушки, лепившиеся к крутому обрыву, и сверкавшие огнями пристани на всемирно известном итальянском побережье.

Для Аннабел это стало первым отпуском после медового месяца в Мексике четыре года назад. После того как она высказала Гвилио свое желание остановиться в одном из очаровательных домиков, которые она видела в кино, он поселил ее здесь, в доме на небольшой ферме, который его первая жена оставила их сыну Лукке. Дом пятнадцать лет пустовал.

Стены снаружи были апельсиново-розовые с зелеными ставнями. Единственная дверь в дом находилась сбоку и вела на кухню. После суматошного Рима Аннабел приходила в восторг от тишины и покоя.

Терраса выходила на побережье Тирренского моря, массы белых маргариток окружали ее. Дом как будто стоял внутри корзины с цветами. Ей не терпелось дождаться утра, чтобы осмотреть все кругом до приезда в одиннадцать часов водителя.

Раздевшись, она встала под душ. Как приятно вымыть голову и выйти из-под струй воды свежей и обновленной после долгой дороги. Когда волосы подсохли, она заколола их на макушке. Взгляд в зеркало доказал ей, что девушка «амальфи» на сегодняшнюю ночь исчезла.

Можно ли считать себя в двадцать шесть лет настолько молодой, чтобы тебя называли девушкой? И скрыл ли дневной макияж, наложенный умелыми руками, следы обманутой жены? Камера наверняка скажет правду. Но Гвилио верил в то, что делает. Он верит в нее. Он ей очень симпатичен, и она полна решимости поспособствовать тому, чтобы рекламная кампания завершилась успехом.

Когда Лукка узнает, что отец сделал ради него, он будет тронут до глубины души. Гвилио похож на любящего родителя, который положил под елку заветный подарок для своего ребенка и не может дождаться, когда тот развернет обертку.

Еще только июнь. Аннабел не представляла, как Гвилио дотерпит до августа, когда автомобиль наконец выставят в демонстрационном зале. Срок приурочен к следующему отпуску сына, и торжественное представление автомобиля произойдет в Милане. Это знаменательное событие будут освещать итальянское телевидение и другие средства информации.

– Это будет грандиозно! – взволнованно заявлял Гвилио. – Достойно моего Лукки.

Аннабел пыталась представить себе его неженатого сына. Интересно, обладает ли он энергичностью и шармом своего отца? Любопытство ее росло. Гвилио рассказал, что у него на вилле в кабинете полно фотографий сына в разные периоды жизни. В том числе и последние, где запечатлен Лукка, когда он получает награды. Ей очень хотелось увидеть это своими глазами.

Потянувшись, она улыбнулась, все еще не веря, что находится в самом восхитительном месте на земле. О возвращении домой думать не хотелось.

Почистив зубы, она выключила свет и прошлепала босиком по коридору с балками на потолке в большую из двух спален, которая была приготовлена для нее. Старый дом дышал уютом: семейные фотографии, старинная мебель… Сколько же историй хранят эти стены!

Аннабел улеглась под одеяло двуспальной кровати. Опустив голову на подушку, она удовлетворенно вздохнула и закрыла глаза – она и не подозревала, что настолько устала. Хорошо бы распахнуть окна в такую прекрасную июньскую ночь, но Гвилио советовал ей этого не делать.

– Лишняя предосторожность не помешает.

Аннабел понимала – он прав.

– Завтра после съемок я дам вам машину, чтобы вы могли ездить куда захотите.

– Спасибо вам за все, Гвилио. Вы вознесли меня на небеса.

– Равелло совсем близко к небесам. Звоните, если вам что-нибудь понадобится. Спокойной ночи, Аннабел. Ciao [2].

– Ciao.

Почему у нее такое ощущение, что любовь и смех наполняли этот дом всегда?

Лукка Каведзали решил, что дальше пойдет пешком, и велел шоферу остановить машину.

Над головой светила полная луна. Тот, кто увидит его в два часа ночи, подумает, что он вторгся в чужие владения. Он огляделся. Теплый аромат ветра вернул его в прошлое – пахло апельсинами в цвету, и он вспомнил свои детские годы, когда была жива мать.

После ее смерти жизнь изменилась. Отец стал совсем другим, а вскоре женился на вдове, у которой были двое сыновей. В четырнадцать лет Лукка не смог простить отца за это и замкнулся в себе. Заниматься семейным автомобильным бизнесом, как его сводные братья и кузены, ему не хотелось, поэтому в восемнадцать лет он поступил в военное училище. Дедушка Лоренцо воевал во время Второй мировой войны, и Лукка считал старого фермера героем, мечтая тоже отправиться на войну.

Решение стать военным вызвало серьезную размолвку между ним и отцом, который кричал, что Лукке может не повезти, как его деду, и он может вообще не вернуться домой. Но ничто не могло разубедить Лукку. Хотя по мере того, как он взрослел и на собственном опыте узнал, что такое война, он стал понимать страхи отца за его жизнь и безопасность. И еще он понял, наконец, что Гвилио нуждался в любви и теплых отношениях после того, как потерял жену.

Лукка уже давно избавился от своих подростковых обид. С годами размолвка между ним и отцом забылась, и он даже полюбил свою мачеху. Она хорошо относилась к отцу, для которого самое главное в жизни была его работа – автомобильная компания «Амальфи».

Если и было что-то, о чем Лукка сожалел и чувствовал вину, это то, что он не был рядом с отцом последние пятнадцать лет. Но психиатр в госпитале обговаривал с ним эти проблемы, а также синдром «вины выжившего». Врач сказал ему, что большинство военных страдают от похожих проблем.

Но была одна проблема, с которой Лукка не хотел столкнуться, и возникла она во время его последнего отпуска. Он узнал, что отец собирается продавать земельные участки, оставшиеся после смерти матери Лукки. Участки были заброшены, поскольку за ними никто не ухаживал. Лукка тут же высказал желание их приобрести. Отец посмотрел на него как на помешанного. Если Лукка хочет сделать какие-то денежные вложения, то лучше купить собственность в городе, заявил Гвилио. Он был практичным и считал, что его мнение окончательное и обсуждать больше нечего. Лукка решил оставить вопрос открытым, а не пускаться в спор, как они часто делали раньше. Все, о чем он попросил, это чтобы отец ничего не предпринимал с участками, пока он не приедет домой в свой следующий отпуск в августе.