Сделка с врагом - Кэрол Мортимер Страница 2

– Брин Джонс – это девушка, – сухо поправил его Микаэль.

Раф поднял брови.

– Понятно…

– Не думаю, – снисходительно ответил брат.

– Может, это фото поможет. – Микаэль вытащил из папки черно-белую фотографию. – Я вчера попросил службу безопасности скачать ее фото из нашей базы данных. Правда, снимок получился не очень качественным.

Раф взял фотографию, чтобы лучше рассмотреть изображенную на ней девушку, проходящую через стеклянные двери в облицованном мрамором холле их лондонской галереи.

На вид ей было лет двадцать – двадцать пять. По черно-белой фотографии сложно было определить цвет волос, но ее великолепную фигуру подчеркивали деловой жакет, элегантная блузка и черная узкая юбка. Продолжая изучать фото, Раф отметил необыкновенную красоту девушки: правильный овал лица, задорный носик, высокие скулы, губы – пухлые и капризно чувственные, слегка заостренный подбородок и нежная гибкая шея. Очень запоминающееся и кажущееся знакомым лицо.

– У меня такое ощущение, что я где-то ее видел, – сказал Раф, отрывая взгляд от фотографии.

– Вполне возможно. Скажу больше, мы оба ее видели, – добавил Микаэль. – Представь ее немного более. полной, с большими очками в темной роговой оправе и длинными бесцветными волосами.

– Не похоже, чтобы такая женщина могла бы заинтересовать кого-нибудь из нас, – резко прервал его Раф, пристально и с подозрением вглядываясь в черно-белую фотографию.

– О да. Я забыл добавить, что тебе стоит внимательнее приглядеться к ее глазам, – иронично протянул Микаэль.

Раф быстро метнул взгляд в сторону брата.

– Не может быть! Неужели? – Он склонился над фото. – Ты хочешь сказать, что эта красивая женщина – Сабрина Харпер?

– Да, – четко произнес Микаэль.

– Дочь Вильяма Харпера?

– Она самая. – Микаэль мрачно кивнул.

На скулах Рафа заиграли желваки при воспоминании о скандале, разразившемся пять лет назад, когда Вильям Харпер хотел выставить на продажу в их лондонской галерее якобы неизвестную доселе работу Тернера. Изначально планировалось, что это останется втайне, пока картина не пройдет проверку на подлинность, но каким-то образом об ее существовании стало известно прессе. Этот случай получил большой резонанс.

В то время лондонской галереей руководил Габриэль – пока проходил процесс подтверждения подлинности и авторства картины, он неоднократно бывал в доме Харперов и хорошо общался с супругой и дочерью Вильяма. Именно поэтому ему было вдвойне сложно объявить итоги искусствоведческой экспертизы: картину признали высококачественной подделкой. Что еще хуже, полицейское расследование показало, что Вильям сам создал эту подделку. Вскоре его арестовали и посадили в тюрьму.

На протяжении всего того времени, пока длился процесс, журналисты атаковали многочисленными вопросами жену и дочь Вильяма. Спустя четыре месяца в газетах появилась печальная развязка этой истории – Вильям скончался в тюрьме, а его жена вместе с дочерью бесследно исчезли.

– Ты точно уверен, что это она? – Раф настороженно взглянул на Микаэля.

– Это досье мне передал частный детектив, которого я нанял.

– Ты говорил с ней?

Микаэль покачал головой:

– Я проходил по вестибюлю, когда увидел ее вместе с Эриком. Позже частный детектив смог установить, что Мэри Харпер взяла свою девичью фамилию спустя несколько недель после смерти мужа и тогда же изменила и фамилию дочери.

– И эта Брин Джонс действительно она?

– Да.

– И что ты собираешься делать теперь?

– Что ты имеешь в виду?

Раф негодующе вздохнул, видя такую невозмутимость брата.

– Надеюсь, ты понимаешь, что она никак не сможет быть участницей выставки в «Архангеле» в следующем месяце.

Микаэль недоуменно поднял темные брови:

– Почему?

– Во-первых, ее отца посадили в тюрьму за попытку продать подделку через нашу галерею! – Он посмотрел на брата широко раскрытыми глазами. – И ты забыл, что именно Габриэль помог отправить ее отца за решетку?!

– Ошибки отца должна взять на себя дочь?

– Нет, конечно! Но разве можно сказать точно, что в портфолио ее собственные работы?

– Это ее работы. – Микаэль кивнул. – Она с отличием окончила школу живописи. Последние два года безуспешно пыталась продать свои картины другим галереям. Я посмотрел ее портфолио, Раф, и, что бы там ни думали в других галереях, она профессионал, пишущий в оригинальной манере. Возможно, поэтому другие галереи и отказались рисковать. Но их опасения принесут нам выгоду. Я собираюсь купить картину Брин Джонс для своей собственной коллекции.

– Она будет одной из шести финалистов?

– Без сомнения.

– А как же Габриэль?

– А что Габриэль?

– Как ты думаешь, он будет себя ощущать, когда узнает, кто такая Брин Джонс? Ведь она – причина его плохого настроения последние пять лет, – в отчаянии выпалил Раф.

– Я думаю, ты согласишься, что с годами она определенно похорошела! – иронично произнес Микаэль.

– Это так… Черт побери, Микаэль!

Тон Микаэля стал серьезен:

– Брин Джонс – талантливая художница, и она заслуживает возможность выставить свои работы в «Архангеле».

– Ты не задумывался, зачем она делает это? – нахмурился Раф. – Может, она хочет отомстить нам за своего отца?

– Я думал об этом. – Микаэль спокойно кивнул.

– И?..

Он пожал плечами.

– Пока я готов ей доверять.

– А Габриэль?

– Он неоднократно пытался доказать, что давно уже вырос и не нуждается в советах братьев! – иронично ответил Микаэль.

Раф в отчаянии покачал головой, нервно расхаживая по кабинету.

– Ты действительно ничего не скажешь Габриэлю?

– Пока нет, – подтвердил Микаэль. – А ты?

Но Раф понятия не имел, что ему делать.