Мужеедка - Джиджи Леванджи Грэйзер Страница 2

Кларисса, однако, смотрела не на его свежую смазливую физиономию, а на ботинки.

Далеко не «Прада». С «Гуччи» и рядом не лежали.

В уцененке брал, не иначе.

«Паскудство, — подумала Кларисса. — Съемная квартирка в картонной хибаре; мальчик на побегушках в задрипанной студии или, того хуже, начинающий агент…»

— Свободен. — Кларисса вновь принялась как одержимая корябать на салфетке.

— Прошу прощения? Вы ведь даже не знаете…

— Топай отсюда. Прямо. Сейчас. Ну же, валяй… — прошипела она.

Бедный мальчик был потрясен до глубины души. Попытался нахмурить брови, но с непривычки не вышло, и он просто скуксился.

Однако отступать все равно не желал. И напрасно.

— Слушай-ка, из этой тарелки я уже ела, comprenez-vous? Сыта по горло, — оборвала его Кларисса, едва он открыл рот.

— Стерва. — Произнесено вполголоса. Малыш явно испугался.

Кларисса фыркнула по-рысьи, сверкнув ровнехонькими — хвала дантисту — зубами.

И вернулась к списку. В этом году она придавала ему особое значение.

Думай, принцесса. Кларисса глянула на часы. У нее тьма подружек, но доверить тайну списка нельзя никому. Конечно, она их всех обожает, но такими вещами делиться все равно не стоит. Позже она обязательно встретится с девчонками в «Особняке плейбоя» (Силиконовая Долина, Станция Большие Сиськи, Убежище Вольных и Оттраханных). Вот уж где ждет веселье: отвратная еда, полузабытые звезды комедийных сериалов, сырой, провонявший спермой подвал, пронзительный смех, наличные рекой и, конечно, толпы роскошных женщин, чья красота так бьет по глазам, что обрадуешься любому уродству.

Но всему свое время. Сперва нужно закончить работу.

5…

5. Их должно быть больше четырех.

— Неужто в округе никого не осталось, с кем я еще не переспала?

Гибкий, как резинка, официант Ларри вновь возник у ее стола.

— Si, oui, именно так — ответ «да» на любом языке. — И поставил перед ней очередной коктейль с шампанским. Не дожидаясь повторения заказа.

— Тебе лучше знать, мамочка, — согласилась она и подумала: «Мужики все до одного должны быть геями-официантами».

— Официант Ларри знает все на свете, мисс Много-Не-Бывает. Ты ведь ходишь сюда с тех самых пор, как доросла до законного права на выпивку.

Кларисса записала еще одно имя.

5. Джон Ф. Кеннеди-младший. Богат, из хорошей семьи, женат (неудачно?). Покойник. Уровень сложности: 8.

— Поправка, ваша честь. Ходила и до того. — Клариссе нравился официант Ларри. Голубой, толковый, циничный, лысый. Прелесть что за сочетание. Того и гляди слюной захлебнешься.

— Если ты, конфетка, в самом скором времени не поставишь на якорь какой-нибудь из наших лайнеров, я налеплю тебе на лоб табличку «Опасно для жизни!» и объявлю по стране тревогу номер один.

— Очень мне нужен первый встречный денежный кретин, — парировала Кларисса. — Спортивный интерес пропадает. И вообще… — добавила она чуть слышно, — может, мне тоже хочется влюбиться.

Свадьбы, младенцы, детишки, молодые мамаши на джипах, молодые папаши с закатанными рукавами, пожилые папаши в креслах-каталках… Кларисса угодила в оцепление. Мир вокруг повзрослел, и она была полна решимости не отстать от поезда на станции «Помнишь, Какой Она Была Куколкой?».

Кларисса затрясла головой, как промокшая собака. Не закончить ли на сегодня с выпивкой?

— Угу… И что мы тут имеем? — Бросив взгляд на список, официант Ларри объявил вердикт: — Все распродано. Это тебе не девяностые.

Кларисса перечитала имена. Прав? Не прав? Говорят, геи-официанты никогда не ошибаются.

— Скажи честно, радость моя, ты хочешь через десять лет таскаться сюда — с липовыми губами, литром лака на черепушке — и строить глазки старперу с подагрой, надеясь, что он расщедрится на выпивку?

Кларисса уставилась на Ларри.

— Еще чего. Рекламная девица на пенсии — это не для Клариссы.

Оба перевели взгляд на другой конец бара. Две вытравленные блондинки лет за сорок, с губами, готовыми треснуть от бесчисленных инъекций, и совершенно одинаковыми носами, по моде восьмидесятых смахивающими на горнолыжный склон, заученно хихикали над остротами своего пожилого спутника, у которого на руках темнели старческие пятна, а объемистое брюхо нависало над резиновым поясом.

Кларисса отметила, что у одной из дамочек поехал чулок. И стоптанные туфли также не пропустила.

Знакомая трагедия, персональный кошмар Клариссы Реджины Альперт. Недаром Лос-Анджелес всемирно известен как край разбитых надежд. Впорхните в своих туфельках от Джимми Чу в какой-нибудь из дорогих ресторанов — традиционных, вроде «Плюща», или крутых, вроде «Хауса» — в любом найдется столик, которого Кларисса избегала как чумы (как секонд-хенда, магазинов «Все за доллар» или тонального крема от Эсте Лаудер). Столик рядом с туалетом или с кухней, столик, который занимают две блондинки, чаще всего не в меру платиновые, с тонкими вытянутыми лицами, красивыми во времена…

Давно.

Медленно и экономно они жуют свой салат («закусочную порцию, пожалуйста»), делая вид, будто поддерживают разговор, от которого на самом деле давно устали, и если не приглядываться (хотя Кларисса приглядывалась всегда — где еще тебе так близко покажут твое собственное будущее?!), то даже не заметишь, что они не смотрят друг другу в глаза и совсем не смеются. Они ходят в туалет не меньше трех раз и ступают всегда медленно, с высоко поднятой головой и надменной маской на лице, в душе прекрасно понимая, что все их премьеры позади. Они заказывают по три бокала «шардонне» и никогда не берут десерт.

А еще они всегда косятся на твой столик; следят, как ты следишь за ними. И взгляды их прокатываются по тебе, тяжелые, как грузовики.

И осуждать их за это нельзя.

Клариссу пробрала дрожь. До конца года она обязана выйти замуж.

Крайний срок определить просто: в ноябре ей исполнится двадцать девять (тридцать два); через четыре года у них со счастливчиком-супругом будет двое детей; к сорока она разведется, но по-прежнему будет в самом соку (доктора в Беверли-Хиллз творят чудеса) и заживет в свое удовольствие, с легким сердцем отослав выращенных няньками и воспитателями детишек в интернат.

Ну а если они будут любить друг друга… Кларисса прикинула свои шансы. Однажды она была влюблена. Может, запас удачи уже исчерпан?

Нужна идея. Идей Клариссе всегда было не занимать.

(Важный момент: ее отец, Ужасный Тедди Альперт, грозился прекратить выплачивать ей содержание. И тут два варианта развития сюжета. Либо а) Клариссе придется устроиться на работу. Исключено. Она так и сказала отцу: «Я сама над собой работаю на полную ставку». Либо б) ей нужно найти мужа с высокооплачиваемой работой. К тому же Кларисса чувствовала себя так, будто на ней проставлен срок годности, и этот срок стремительно истекает.)