Искусство самовыражения - Колин Гувер Страница 2

Думаю, учитывая большую разницу в возрасте и отсутствие других братьев или сестер, ему просто пришлось найти способ развлекать себя самостоятельно.

— Поторапливаться говорит Лэйкен мама, — сказал он, переставив все слова.

Я кладу заколку в карман джинсов и направляюсь к двери, запирая свой дом в последний раз.

Следующие несколько дней мы с мамой поочередно сидели за рулем моего джипа и Ю-ХОЛА, лишь дважды останавливаясь в отеле, чтобы поспать. Кел сидит то со мной, то с мамой, но в последний день решил остаться со мной в Ю-ХОЛЕ. Мы завершаем нашу дорогу изнурительной девятичасовой ночной поездкой, лишь однажды остановившись на короткий перерыв. Чем ближе мы к Ипсиланти, нашему новому городу, тем больше я начинаю осматриваться вокруг и замечаю, что, хотя сейчас только сентябрь, подогрев в моей машине уже включен. Мне определенно нужно сменить гардероб по погоде.

Когда я делаю последний, правый, поворот на нашу улицу, мой ДжиПиЭс тут же информирует, что я «достигла своей цели».

— Моя цель, — вслух смеюсь я своим мыслям. Да что может знать этот навигатор?

Улица, на которой мы собираемся поселиться, не очень длинная, по ее бокам выстроились около восьми одноэтажных кирпичных домов. На подъездной дорожке одного из них виднеется баскетбольное кольцо, и это дает мне надежду, что у Кела может появиться друг для игр. Честно говоря, район довольно приличный. Газон аккуратно подстрижен, тротуары чистые, но здесь слишком много бетона. СЛИШКОМ много. Я уже скучаю по дому.

Новый землевладелец присылал нам фотографии дома, так что я быстро узнала какой из них наш. Он маленький. Действительномаленький. В Техасе у нас был дом-ранчо, простирающийся на несколько акров земли. Незначительное количество земли вокруг этогодома — это почти ничто, кроме бетона, маленького садика и гномов.

Входная дверь открылась, и я увидела мужчину в возрасте, который, скорее всего, является хозяином нашего нового дома. Он вышел наружу и помахал нам. Я проехала примерно на сорок метров дальше от дома, чтобы въехать задом на подъездную дорожку; тогда задний отсек фургона окажется у двери. Перед тем, как поставить машину на парковку, я протягиваю руку и встряхиваю Кела, чтобы тот проснулся. Он отключился еще в Индиане.

— Кел, проснись, — шепчу я. — Мы достигли нашей цели.

Он вытянул ноги и зевнул, затем прислонился лбом к окну, чтобы посмотреть на наш новый дом.

— Эй, смотри, там ребенок во дворе! — говорит он. — Как думаешь, он тоже живет в нашем доме?

— Не советую ему, — отвечаю я. — Но он, должно быть, наш сосед. Давай выпрыгивай и познакомься, пока я ставлю фургон.

Когда Ю-ХОЛ наконец-то оказывается на стоянке, я ставлю рычаг на парковку, закрываю окна и вынимаю ключ из зажигания.

Рядом мама паркует мой джип. Я наблюдаю, как она выходит и приветствует владельца дома. Я сползла вниз по сидению, закинула ноги на приборную панель и отклонив голову назад, начала наблюдать, как Кел и его новый друг дерутся на улице с помощью воображаемых мечей. Мне завидно. Я завидую тому факту, что он так легко привык к мысли о переезде, и теперь я приняла на себя роль вредного и злобного ребенка.

Он расстроился, когда мама впервые заговорила об отъезде сюда. По большей части потому, что у него появилась своя маленькая компания. У него были ребята, по которым он будет скучать, но в возрасте девяти лет, ваши лучшие друзья, обычно, воображаемые, и живут по другую сторону Атлантического океана. Мама легко его покорила, пообещав, что он сможет записаться в команду по хоккею, о чем он мечтал еще в Техасе. Живя на юге, в сельской местности, довольно трудно заняться таким видом спорта. После того, как она согласилась, он был позитивно настроен по поводу Мичигана, можно сказать, даже ждал переезда.

Я понимаю, почему нам пришлось это сделать. Папа обеспечивал нам приличную жизнь, управляя малярной мастерской. Мама периодически работала медсестрой, когда это было необходимо, но, по большей части, проводила время дома, с нами. Примерно через месяц после его смерти, она нашла себе полноценную работу. Я видела, что стресс от смерти отца негативно влияет на нее, как и тот факт, что она — новая глава семьи.

Однажды, после ужина, она объяснила нам, что зарабатывает недостаточно, чтобы оплачивать счета и ипотеку. Есть одна работа, за которую ей будут больше платить, но нам придется переехать. Ее предложила старая школьная подруга, Бренда. Они вместе росли на родине моей матери, Ипсиланти, рядом с Детройтом. Зарплата там была больше, чем на любой работе, которую можно было найти в Техасе, так что, у нее просто не было выбора. Я ее не виню за это. Мои бабушка и дедушка уже мертвы, а больше у нее никого нету, кто мог бы помочь. Я все понимаю, но от этого не легче.

— Лэйкен, ты покойница! — кричит Кел в открытое окно и делает выпад воображаемым мечом мне в шею. Он ждет, когда я сползу вниз, но я просто закатываю глаза.

— Я проткнул тебя. Ты должна была умереть! — говорит он.

— Поверь мне, я уже мертва, — бурчу я, открываю дверь и спрыгиваю вниз.

Плечи Кела поникли, и он уставился вниз на бетонную плитку, прижав воображаемый меч к бедру. Новый друг Кела стоит позади и выглядит таким же огорченным, заставляя меня сразу же пожалеть о своем срыве на них из-за плохого настроения.

— Я уже мертва, — говорю я, прилагая все усилия, чтобы звучать устрашающе, — потому что я зомби!

Они начали кричать. А я вытянула вперед руки, наклонила голову и издала булькающий звук.

— Мозги! — промычала я и начала обходить Ю-ХОЛ на прямых ногах. — Мозги!

Я медленно обхожу спереди грузовик, все еще вытянув руки перед собой, когда замечаю, что кто-то держит моего брата и его нового друга за воротники их футболок.

— Поймал! — кричит незнакомец, не выпуская мальчиков.

Он выглядит на пару лет старше меня и гораздо более высоким. «Сексуальный» — так бы описали его большинство девушек, но я не большинство. Мальчишки мечутся из стороны в сторону и его мышцы напрягаются под кофтой, пока он, собирая все силы, удерживает их.

В отличие от меня и Кела, по этим двоим легко понять, что они братья.

Кроме очевидной разницы в возрасте, они очень похожи. У обоих, гладкая кожа, оливкового цвета, черные, как смоль, волосы, и даже стрижка одинаковая. Он рассмеялся, когда Кел освободился и начал резать его своим «мечом», посмотрел на меня и сказал одними губами: «Помоги». Тут я поняла, что все еще стою в позе зомби. Моим первым побуждением было снова забраться в Ю-ХОЛ и прятаться на полу до конца своей жизни. Я еще один раз выкрикиваю «Мозги» и кидаюсь вперед, делая вид, что собираюсь укусить младшего мальчика за макушку, хватаю Кела с его другом и начинаю щекотать, пока они не сползают на бетонную дорожку.

Когда я выпрямляюсь, старший из братьев протягивает мне руку.

— Привет, я Уилл. Мы из дома напротив.