Поклонение - Холли Престон Страница 2

Сьюзан рассмеялась. Так или иначе Дженни можно позавидовать. Самой Сьюзан пока не встретился мужчина, от которого она сходила бы с ума. Нечто похожее было в самом начале ее романа с Колином, но с тех пор прошло много лет, и она уже не верила, что найдется мужчина, одна мысль о котором заставит ее сердце учащенно биться. Впрочем, она всегда отличалась излишней серьезностью, и все свое внимание уделяла учебе и карьере. А чувства… чувства она отодвинула в самый дальний уголок души, может быть, потому, что так легче — не обманешься, да и боль разочарований тебе не грозит.

Виктория стояла рядом и аккуратно разрезала торт.

— Если и в самом деле ожидается борьба за пирожные, то я отнесу парочку Джону, — сказала она с улыбкой, — а то, чего доброго, ему ничего не достанется.

— Мама, а как он себя чувствует? — бросила обеспокоенный взгляд на мать Сьюзан. — Он говорит, что в полном порядке, но меня не покидает ощущение, что дела обстоят далеко не так благополучно.

— Ты это заметила? — с лица Виктории исчезла улыбка. — Не знаю, что и делать, Сьюзан. Он упорно не желает ни в чем признаваться, беззаботно улыбается и ругает меня за излишнюю мнительность. Но сердце мне подсказывает: что-то здесь не так. Ты ведь знаешь, какой он упрямец. Сколько сил я положила, чтобы уговорить его показаться врачам, когда у него начало ухудшаться зрение. Если бы не моя настойчивость, он мог бы потерять глаз. Боюсь, что сейчас все это может повториться.

— Не волнуйся, мама, — попыталась успокоить ее Сьюзан, скрывая собственную тревогу. — В конце концов, операция прошла успешно, он снова видит, а что до его самочувствия… Я попробую поговорить с ним и постараюсь точно выяснить, что происходит. Я понимаю, тебе нелегко, но постарайся успокоиться.

Сьюзан и мать вернулись к столу. Максимилиан тут же схватил пакет печенья, и Сьюзан поставила на белый пластиковый столик чашки с дымящимся чаем.

— Выпей чаю, папа, — ласково сказала она, — он тебя взбодрит.

Джон сделал глоток и скорчил притворно-обиженную гримасу.

— Хоть бы добавила бренди для профилактики. А еще называешь себя доктором!

Сьюзан рассмеялась и села напротив.

— Почаще делай так, девочка моя! — сказал ей отец и, заметив удивление на ее лице, пояснил: — Тебе необыкновенно идет улыбка. Когда ты веселая, ты просто неотразима, имей это в виду. Фигура у тебя великолепная, глаза такие же восхитительно зеленые, как у матери, ну а волосы — это уже по моей линии. Они делают тебя воздушной, хрупкой.

— Спасибо, папа.

Руки у Сьюзан так задрожали, что она чуть не пролила чай себе на юбку: слишком уж похожей на последнее слово умирающего показалась ей эта речь отца.

— Смотрю я на тебя, — продолжал он, — и не могу поверить, что ты уже врач со стажем, что у тебя за плечами замужество, рождение ребенка и вдовство. Ты для меня по-прежнему малышка.

— Боже, о чем ты говоришь, папа. Мне уже двадцать девять. Я уже почти старушка.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда доживешь до моих лет. — Джон допил чай и бросил взгляд на жену. — Ты не против, если я пойду? Мне хотелось бы досмотреть матч с трибуны. Пойдешь со мной, или вы с Максимилианом останетесь здесь?

— Хочу на качели! — решительно заявил Максимилиан, порываясь спрыгнуть с колен деда на пол.

— Хм! — задумчиво сказала Виктория, глядя на малыша. — Неплохая идея. Мы с ним сходим покачаемся на лодочках, а Сьюзан тем временем сможет заняться буфетом. Позднее здесь и встретимся.

— Хорошо, — кивнул Джон. — А я после матча зайду на аукцион, вдруг присмотрю что-нибудь для рыбной ловли.

Максимилиан уже тащил Викторию за юбку. Когда родители и сын вышли за порог, Сьюзан поспешила к прилавку. Возбужденные клиенты повалили валом. Люди успели нагулять аппетит, всем без исключения хотелось пить, и в последующие полчаса от заказов не было отбоя.

— Пойду, вытру столы, — утирая пот, сказала Дженни. — А ты помой посуду — у нас уже не осталось чистых чашек и тарелок.

Футбольный матч, судя по всему, приближался к финальному свистку, и людей прибывало все больше и больше. Чтобы не толкаться в тесноте, многие покупали колу в бутылках и банках и снова выходили на свежий воздух. Заливая в заварной чайник кипяток, Сьюзан на секунду отвлеклась, чтобы откинуть прядь волос с виска, и выглянула в окно. Первое, что она увидела, — сын и мать, Максимилиан гнался за каким-то мальчиком, и едва он его настиг, как началась драка. Судя по всему, они поссорились из-за мяча. К месту происшествия уже спешила Виктория. Сьюзан застонала и закрыла глаза. Боже, почему ее сын все время попадает в какие-то переделки? Разве не выбивается она из сил, пытаясь воспитать его наилучшим образом? И это результат?

— Вам не кажется, что отвлекаться в такие минуты опасно?

Сьюзан, вздрогнув, обернулась, и глаза ее встретились с холодными голубыми глазами, блестевшими, как драгоценные камни. Густые, красиво выгнутые брови и чисто выбритый мужественный подбородок отменно сочетались с обликом этого красавца и великана, в котором Сьюзан сразу же узнала любимца своего отца. Немудрено, что медсестры присвоили ему титул самого завидного холостяка года.

Самый завидный холостяк резким движением перегнулся через прилавок и завернул кран титана. Очнувшись, Сьюзан посмотрела на свою руку и увидела, что наливает воду в чайник, уже полный до краев.

— Вот так и происходят несчастные случаи на работе, — коротко бросил парень. — Занимаясь делами, нельзя отвлекаться на посторонние вещи.

— Я бы сама справилась, — холодно отрезала она, раздраженная двусмысленностью его намека.

Еще чего доброго подумает, что она на него пялилась и зазевалась. Если другие женщины млеют от него так же, как Дженни, нетрудно возомнить себя подарком женской половине человечества.

— С замедленной реакцией лучше не браться за такую работу — можно ошпариться и на всю жизнь остаться калекой, — тоном профессионального врача продолжил парень.

— Спасибо за помощь, — с иронией отозвалась она, — без вас бы я ну никак не справилась.

Она проверила, заварился ли чай, и подчеркнуто вежливо спросила:

— Чай, кофе, кола? Извините, что я вас тороплю — очередь.

Кристофер Лезерт неторопливо окинул вздором прилавок. С улицы донеслись крики и рев, и Сьюзан с ужасом посмотрела в окно. Так и есть: Максимилиан и его ровесник катались в пыли, а бабушка грустно пыталась их разнять. Боже, с отчаянием подумала Сьюзан, неужели я так и не смогу воспитать его настоящим мужчиной. Конечно, трудно справиться с мальчишкой, если нет отца.

Из груди у нее вырвался вздох. В такой же ясный осенний день умер Колин. Максимилиан этого, разумеется, просто не может помнить, зато помнит она, и с тех пор осень для нее связана с бедой.

— Если не возражаете, я возьму чай, — заговорил после недолгого молчания Лезерт. — В конце концов, я имею некоторое отношение к его приготовлению.