Запрет на отношения - Дарья Вилкова Страница 2

Мой личный ад начался в тот момент, когда я согласилась пройти собеседование на мою нынешнюю должность. Ещё до этого момента я конечно знала, кто такой Дима, но по работе мы с ним не пересекались, и сложить о нём какого-либо мнения, я не могла.

Года три назад уволилась личная помощница гендира. Она ему досталась по наследству ещё от его отца. И она бы ещё много лет проработал, но её дочь родила тройню, и женщина переехала к ней в другой город, чтобы помогать с внуками.

Отдел кадров выбрал новую помощницу, но она и трёх месяцев не продержалась, потом ещё одну и ещё. И если по началу все думали, что проблема в большом объёме работы, с которым девушки не справлялись, то вскоре слушок прошел, что дело в их влюбленности в директора. Каждая из них попадала под чары нашего генерального и в итоге увольнялась с разбитым сердцем.

И это было не удивительно. В Георгия было сложно не влюбиться. Всё к этому способствовало. У него было породистое статное лицо, с живым лучистым взглядом карих глаз. Его взъерошенная прическа, придавала ему небрежный вид. Он бы казался моложе своих лет, если бы не лёгкая седина, проскальзывающая в темных волосах. Но и она не портила его внешность, скорее наоборот придавала ему зрелости.

Он любил спорт, и если не был на свидании, играл в теннис, плавал в бассейне, катался на лыжах, на велосипеде, в общем делал всё что угодно, лишь бы не бегать на беговой дорожке и не тягать гантели в спортивном зале. Так что одетый в со вкусом подобранный костюм, он выглядел сногсшибательно.

И ладно бы он просто был красив, но он был ещё очень харизматичен. Про таких говорят душа компании. Когда он заходил в помещении, казалось будто стало намного светлее. Он не был дураком, понимал, как на него реагируют люди, и пользовался этим на всю катушку, продвигая свой бизнес. Проблема в том, что у него не получалось своё обаяние вовремя выключать. Поэтому девушки, рано или поздно попадали под его чары, думая, что он так общается только с ней, что только она особенная для него. Всё было бы нормально, если бы девушки держали свои чувства при себе, думая, что их любовь безответна. Так можно было проработать бок о бок много лет с предметом обожания. Но каждая из них в итоге решалась сделать шаг. Каждая была уверена, что чувства взаимны. Но они ударялись о стену равнодушия, и, сгорая от стыда и обиды, увольнялись.

Кадровики пытались взять на работу кого-нибудь старше сорока пяти лет, как это было раньше, но ничего не получалось. Объем работы действительно был большой, плюс необходимое знание английского, плюс частые переработки. Зрелые женщины с непривычки просто не справлялись. Пытались нанять молодых людей, но они почему-то воспринимали эту работу не как постоянную, а как промежуточный этап в карьерном росте, а от некоторых обязанностей просто воротили носы.

Когда я пришла устраиваться на работу к маркетологам, кадровики на тот момент как раз начали искать на вакантную позицию кого угодно, только не молодых девушек. Так что я успела проработать почти год прежде чем мне предложили эту должность. И получилось всё случайно.

Я стояла в очереди за кофе в компании двух девушек из моего отдела, с которыми успела сдружиться. Они любили посплетничать и в тот момент в очередной раз начали обсуждать гендира. Обе были в восторге от него как от мужчины. И когда они спросили меня, что я думаю о нем, я ответила равнодушно "Не в моём вкусе".

Уже вечером того дня меня к себе вызвала начальница отдела кадров Елена с предложением о переводе на новую должность. Как оказалось, девочки из её отдела стояли за нами и слышали разговор. Мне дали время подумать сутки.

Подумать было о чём. На новом месте меня поджидало разгребание завала от предыдущих помощников, а главное ненормированное рабочее время. Из плюсов я видела для себя новые интересные обязанности, хороший оклад. В итоге я решила согласиться. Но новом месте всегда трудно, а что касается времени, то спустя пару часов раздумий, я решила, что для меня это всё же скорей плюс чем минус. Личной жизни нет, животных нет. Я периодически оставалась ночевать у своих родителей просто потому, что дома порой было жутко одиноко.