Принц Николас - Эмма Чейз Страница 2

Хотя некоторые мужчины выбирают женщин за их талант держать ноги широко разведенными, я предпочитаю тех, кто хорошо держит язык за зубами. Уверенность и нерушимость соглашения о неразглашении позволяют сохранить большинство грязных историй подальше от газет.

– Мне нравится верховая езда, поло, а во второй половине дня – стрелять по глиняным тарелкам с королевой.

Снова не то. Я люблю скалолазание, быструю езду, полеты, хороший виски, фильмы категории B, пассивно-агрессивный словесный обмен с королевой.

Именно последнее держит королеву на ногах. Мое остроумие – это для нее источник молодости. К тому же это хорошая практика для нас обоих. В Весско конституционная монархия, поэтому в отличие от наших церемониальных соседей королева имеет те же права, что и парламент. Это делает из королевской семьи политиков. Вершина пищевой цепи, без сомнения, но все равно политики. А политика – это быстрый, грязный, скандальный бизнес. Каждый скандалист знает: если ты хочешь принести на кулачный бой нож, то нож должен быть хорошо заточен.

Я скрещиваю руки на груди, демонстрируя загар на своих предплечьях. С закатанными рукавами бледно-голубой рубашки-оксфорд он особенно хорош. Мне сказали, что у некоторых частей моего тела есть бешеные подписчики в Твиттере. Затем я рассказываю историю моей первой охоты. Фанаты обожают ее. Я могу рассказывать ее во сне. Тедди хихикает на том месте, когда мой засранец младший брат загрузил в пусковую установку навоз вместо голубя.

Он успокаивается, поправляет свои очки, показывая этим, что сейчас начнется грустная часть программы.

– В этом мае будет уже тринадцать лет с момента трагической авиакатастрофы, унесшей жизни принца и принцессы Пембрук, – он действительно это произнес.

Я молча киваю в ответ.

– Вы часто думаете о них?

Резной тиковый браслет давит на руку.

– У меня много счастливых воспоминаний о родителях. Но самое главное для меня, что продолжают существовать их дела, которые они защищали, благотворительные организации, которые они поддерживали, пожертвования, которые названы в их честь. Это их наследие. Помогая фондам, которые они поддерживали, я гарантирую, что их будут помнить всегда.

Слова, слова, слова, разговоры, разговоры, разговоры. Я хорош в этом. Много говорю, но на самом деле не отвечаю на вопросы.

Я думаю о них каждый день.

Быть чересчур эмоциональным – это не наш путь. Держаться молодцом, вперед и только вперед. Король умер, да здравствует король. И пусть для мира они были парой королевских особ, но для меня и Генри они были просто нашими мамой и папой. Они были хорошими, веселыми и настоящими. Они часто нас обнимали и наказывали, когда мы этого заслуживали, а случалось это частенько. Они были мудрыми и добрыми и очень сильно любили нас, что достаточно редко встречается в наших кругах.

Интересно, что они бы сказали обо всем, и как бы протекала наша жизнь, будь они живы.

Тедди снова начинает говорить. Я не слушаю, но мне и не надо. Последние пару слов – это все что мне нужно услышать.

– …леди Эсмеральда в прошлые выходные?

Я знаю Иззи с наших школьных дней в «Бриар-Хауз». Она умница, но хулиганка.

– Мы с леди Эсмеральдой старые друзья.

– Просто друзья?

Также она лесбиянка. Факт, который ее семья хочет скрыть от прессы. Я ее любимое прикрытие. Наши взаимовыгодные свидания организуются через секретаря Дворца.

– Я следую правилу не разбалтывать подробности своей личной жизни, – я очаровательно улыбаюсь.

Тедди наклоняется, улавливая намек на историю. История.

– Итак, можно ли ожидать, что между вами будет что-то большее? Страна была рада наблюдать за развитием отношений ваших родителей. Люди ждут от вас, «Его Королевская Сексуальность», как они вас называют, что вы найдете свою леди и остепенитесь.

– Все возможно, – я пожимаю плечами.

Но в ближайшее время я не собираюсь жениться. И он может поспорить на свой маленький член.

* * *

Как только жаркий луч света гаснет и красный огонек камеры перестает мигать, я встаю со своего стула, снимая микрофон, прикрепленный к моему воротнику.

– Спасибо за ваше время, Ваша Светлость. – Тедди слегка склоняет голову согласно протоколу.

– Мне это всегда в радость, Литтлкок, – киваю я в ответ.

Вряд ли кто-то так ему говорит.

Бриджет, мой персональный секретарь, дородная, средних лет, хорошо обученная женщина, появляется рядом с бутылкой воды.

– Спасибо, – я отвинчиваю крышку. – Кто следующий?

«Дарк Сьютс» решили, что сейчас самое подходящее время для пиара, что подразумевает под собой дни интервью, туров и фотосессий. Для меня же это персональный четвертый, пятый и шестой круги ада.

– На сегодня он последний.

– Аллилуйя!

Она идет рядом со мной, пока я шагаю по длинному ковру, который в итоге приведет меня в «Гатри-Хаус» – мои личные апартаменты во Дворце Весско.

– Скоро прибудет лорд Эллингтон. Договоренность насчет ужина в Bon Repas подтверждена, – говорит Бриджет.

Дружить со мной гораздо сложнее, чем вы думаете. В смысле, я хороший друг, но с другой стороны, моя жизнь – это геморрой. Я не могу просто внезапно пойти в паб или повеселиться в новом клубе в пятничную ночь. Все это должно быть распланировано и организовано. Спонтанность – это единственное, что я не могу получить в своей жизни.

– Хорошо.

Бриджет направляется в офис во дворце, а я захожу в свои личные покои.

Три этажа, полностью модернизированная кухня, кабинет, библиотека, две комнаты для гостей, комнаты для прислуги, две огромные комнаты с балконами, с которых открываются самые захватывающие виды на планете. Все полностью восстановлено и обновлено: цветы, гобелены, каменная кладка, лепнина. И сохранены их исторические ценности. «Гатри-Хаус» – это официальная резиденция принцев и принцесс Пембрук – наследника, кто бы им ни был. До меня это был мой отец и моя бабушка до ее коронации.

Королевская власть – это огромные подержанные вещи.

Я направляюсь в спальню, расстегивая рубашку и с нетерпением желая оказаться в душе, включив его на полную мощность. Мой душ чертовски фантастический.

Но я не дохожу до него.

На лестнице я встречаю Фергуса.

– Она хочет видеть вас, – хрипит он.

И она не нуждается в дополнительном представлении.

– Когда? – отвечаю я, провожу рукой по лицу и царапаюсь о щетину.

– А когда вы думаете? – насмехается Фергус. – Еще вчера, конечно.

Конечно.

* * *

В былые времена трон был символом власти монарха. На рисунках его изображали с восходящим солнцем над ним, облаками и звездами, под ним же место для потомка самого Бога. Если трон был символом власти, то тронный зал был местом, где властвовал порядок. Где были выпущены указы, зачитаны наказания, и фраза «принесите мне его голову» отражалась от холодных каменных стен.