Роковой опал - Виктория Холт Страница 19

— Кроме нас с Беном, в добыче будут участвовать еще несколько известных бизнесменов. Как только получим деньги, сразу же начнем, — говорил он мне.

Из-за совещания Десмонд не мог со мной встретиться вечером, и мы договорились увидеться на следующий день — как всегда, у ручья.

Но он не пришел. Я никогда больше не видела Десмонда. Никто не знает, что случилось в ту ночь, но предположения строят все. Десмонд уехал, никому не сказав до свидания, а вместе с ним исчез знаменитый опал — Зеленый Огонь.

Представляешь, что говорили люди? Они сделали логичный вывод, но не правильный. Я в этом не сомневалась и никогда не поверю в его вину.

Десмонд не мог сбежать, не сказав мне ни слова. Мы собирались пожениться через несколько недель, уехать в Австралию, а он исчез, несмотря на назначенную встречу… В одно и то же время с проклятым опалом.

Когда я ждала его днем у ручья, внезапно появилась заплаканная Ханна.

— Он уехал, мисс Джессика, — объявила она. — Ночью или рано утром. Его никто не видел.

— Не может быть! — закричала я. — Куда?

Ханна покачала головой, а потом сердито сказала:

— Лучше бы он скорее уносил ноги. Ваш Десмонд забрал с собой самый драгоценный камень хозяина.

— Это неправда!.. Не может быть!

— Боюсь, что вы ошибаетесь, — мрачно заявила Ханна и взглянула на меня с такой жалостью, что мне захотелось разрыдаться на месте. И лишь после продолжила: — Мы только днем обнаружили, что он не спал в своей постели, и ничего не могли понять. Мистер Десмонд забрал вещи, и комната опустела. Все забеспокоились из-за его исчезновения. В это время мистеру Хенникеру понадобилось что-то в сейфе. Он сразу же понял, что там кто-то рылся. Коробка из-под Зеленого Огня оказалась пуста. Хозяин разозлился до смерти и поклялся убить мистера Десмонда. Он называет его вором, подлецом и лживой собакой. Вы бы послушали, что мистер Хенникер только не говорит… С вами все в порядке, мисс Джессика?

— Я не могу в это поверить, Ханна.

— Вы — нет, а остальные верят.

К горлу подступила тошнота: все случившееся — абсурд.

Десмонд всегда увлекался, рассказывая об опалах.

— Такого, как Зеленый Огонь, больше нет А может, мы все же найдем подобный? Как ты думаешь, Джесс?

Дни проходили, как кошмарный сон. Я повторяла, что произошла глупая ошибка и Бен обязательно найдет свой опал в другой коробке. Отправившись к нему, я обнаружила, что дружелюбный Хенникер превратился в разъяренного быка.

— Он украл его! — орал Бен. — И сбежал с Зеленым Огнем! Я его прикончу! Присутствовали три человека, когда я вечером вынимал камень из сейфа. Ваш молодой дьявол сидел справа… Я его пристрелю и верну сокровище!

— Десмонд не мог сделать этого, — плакала я. — Поверьте мне.

Он прекратил орать и принялся внимательно разглядывать меня.

— Похоже, он и вас обманул.. Симпатяга с отличными манерами. Но за его внешним лоском кроется другое…

Больше говорить было не о чем. Мистер Хенникер собрался уезжать и не терял времени даром. Он решил следовать за Десмондом на месторождение, рассчитывая разыскать его там. Бен считал, что мистер Дерехэм — фанатик опалов и не смог справиться с желанием обладать великолепным и бесценным Зеленым Огнем. Хенникер ругал себя за то, что не сразу распознал негодяя. Он называл себя слепцом и корил за то, что не смог предвидеть случившегося.

Разговоры с Беном стали невыносимы, и я перестала бывать в Оуклэнде, полностью отдавшись своему горю. Родители думали, что дочь заболела, — столь бледной и безучастной ко всему я выглядела. Какое-то время мне было вообще плевать на происходившее вокруг. Потом Ханна сказала, что Бен уезжает в Австралию.

Мы встретились перед его отъездом, но дружба дала трещину. Между нами стоял Десмонд. Хенникер не сомневался в его вине, я же отстаивала честь любимого.

Тяжко писать о моем тогдашнем состоянии. Бен уехал, я потеряла Десмонда. Это была настоящая трагедия. Я все еще бывала в Оуклэнде. Прислуга развлекала меня на кухне, говорила о возвращении мистера Хенникера, который непременно вернется в любимый замок. Никто не упоминал о Десмонде, но я не сомневалась, что в мое отсутствие его персона постоянно обсуждалась.

Мириам знала обо всем, ибо я рассказывала ей о своих любовных похождениях. Она ждала момента, когда я, возвращаясь со свиданий, открывала душу. Теперь все пошло прахом, и сестра боялась маминой реакции.

В конце ноября мои подозрения подтвердились. Сначала я просто гнала страх и уверяла себя, что этого не могло случиться. Однако во время встреч в парке мы не только разговаривали и мечтали, но и страстно занимались любовью. Десмонд все время повторял:

— Считай, что мы женаты. Я никогда не посмотрю ни на кого другого.

Я сама видела себя его женой, представляла, как мы приедем в Австралию, как я стану помогать ему, как в семье появятся дети. Перед Рождеством я уже не сомневалась, что жду ребенка, и не зная, что предпринять, рассказала обо всем Ханне, которой доверяла.

Но наши разговоры ни к какому решению не привели. Если бы мистер Хенникер остался в Оуклэнде, он помог бы мне, а больше обратиться было не к кому.

Пришлось рассказать Мириам. Я помню ту ночь на Рождество, ужасно несчастливую. Мы пошли сначала на ночную службу и утром тоже посетили церковь. В такие моменты маме казалось, что она вернулась в Оуклэнд Холл. Во время обеда она не переставала вспоминать Рождество в имении, украшенный замок и множество гостей. Внезапно у меня вырвалось:

— Сделай папе рождественский подарок — помолчи о прекрасном прошлом.

Мне трудно было сдержаться, ибо по сравнению с моей собственной трагедией и исчезновением Десмонда все остальное меркло.

Все пришли в ужас. Никто не смел разговаривать с мамой подобным образом. Папа печально сказал:

— Нужно уважительнее относиться к матери, Джессика.

— Пора ей подумать о нас! — воскликнула я — Пусть мы потеряли Оуклэнд, но у нас есть уютный дом. В жизни бывают большие несчастья, нежели существование в Дауэре.

Потом я разрыдалась и выбежала из комнаты. А вслед летели слова матери:

— Джессика становится невозможной!

Я сослалась на головную боль и провела весь день в спальне. Но вечером пришлось выйти. День прошел ужасно, а ночью я призналась Мириам, которая немедленно пришла в ужас. Она не очень понимала, что случилось, но отлично помнила, как одна из служанок попала в интересное положение, была немедленно уволена и отправлена домой, навсегда покрытая позором. Последние слова она повторяла несколько раз, пока я не закричала.

Стоял один вопрос: что делать? Я пыталась объяснить Мириам, как все произошло, но отлично понимала, что ее сочувствие моментально рассеется, как только мама будет в курсе.