Линия судьбы - Элла Уорнер Страница 19

— Но я не могу себе позволить одежду «от кутюр».

— Пусть тебя это не беспокоит. Я заплачу.

— О нет! Так не годится…

— Ты хочешь поехать в Кресси и познакомиться с детьми своей сестры?

— Вы… ты знаешь, что я хочу.

— Тогда тебе остается только принять мои условия.

Он был непреклонен. Поняв всю бесполезность борьбы, Долли сложила оружие.

— Прекрасно! Но, будь любезен, скажи своим кутюрье, какие цвета я люблю: синий, зеленый и особенно все оттенки лимонного. Они только зря потратят время, если пришлют мне что-то нейтральное, или черное, или белое. — Она прикусила губу, вспомнив Мэриан, уж на нее-то она точно не хотела быть похожей.

Долли была готова из последних сил отстаивать свои права, в душе испытывая ужас от черного цвета, который он выбрал для нее прошлым вечером, и вспоминая Мэриан в ее шикарном белом наряде. Нет, ей совсем не хотелось выглядеть, как эта красавица-брюнетка.

Во всяком случае, хоть эту малость ей удалось отстоять, с улыбкой удовлетворения вспоминала Долли, поглаживая тончайшую замшу ее нового наряда. Мягкая блуза с длинными рукавами и просторные брюки, все ярко-синего цвета, а к ним маленький шелковый топ и ремень, украшенные бирюзой с зелеными вкраплениями, придававшими комплекту некую вольность и женственность. Она не хотела ничего блеклого, серого, нейтрального, ничего черно-белого, печального и скучного, и, слава Богу, ничего такого не оказалось в ее новом гардеробе. Долли вытянула ногу, повертела носком — отличные туфли, тоже из темно-синей замши, с зелеными разводами.

У нее с собой была огромная сумка, полная новой одежды — все за счет Реймонда. Сколько ему это стоило, она представления не имела, да это и не особенно занимало ее. Дети сестры — Жиль и Лилиан — вот что сейчас занимало ее воображение.

— Расскажи мне о себе, Долли, — внезапно попросил Реймонд.

Они ехали по сельской местности; кругом простирались поля и виноградники, и у них была куча времени, которое нужно было заполнить. Долли, не останавливаясь на подробностях, просто перечислила главные события своей жизни, страны, где ей удалось побывать благодаря Джерри и его службе в армии; школьные годы, довольно сумбурные из-за бесконечных переездов. Она всерьез занялась образованием только тогда, когда они наконец обосновались в Соединенных Штатах. Здесь она и выбрала профессию медсестры.

Слушая ее рассказ, он то и дело бросал на нее пристальные взгляды.

— А как же личная жизнь? — спросил он.

Возможно, интересуется, сколько я смогу пробыть в Кресси с детьми, предположила Долли.

— На сегодняшний момент отсутствует. Джерри был очень болен последние месяцы, и у меня не оставалось времени ни для чего, кроме как ухаживать за ним, — объяснила она.

— Должно быть, это было не легко, — сочувственно заметил он.

— Я не жалею ни секунды, что поступила так.

— По всей вероятности, ты очень отзывчивый человек.

Слова сопровождались улыбкой, от которой ее мысли мгновенно спутались и сердце застучало с бешеной скоростью. Она поймала себя на том, что завидует своей сестре и ее интимной близости с этим мужчиной, завидует и Мэриан… Он был так обезоруживающе привлекателен, когда хотел! И даже когда не прикладывал никаких усилий, его аура невольно притягивала, и было бесполезно бороться с этим.

— Откуда ты так хорошо знаешь французский? — поинтересовался Реймонд.

Долли почувствовала благодарность к нему за то, что он оторвал ее от никчемных и опасных мыслей.

— Как я говорила, Джерри приходилось много ездить по долгу службы; несколько лет мы провели на Филиппинах. Отдыхать ездили в Наоми.

— А, Новая Каледония…

— Ну да. Там говорят по-французски. Я быстро начала говорить, и вообще у меня проснулся интерес к языку. Стала учить. Кэтлин купила мне кассеты. Во Франции мы тоже жили… В Париже и Провансе.

— Когда?

— Десять лет назад.

— Еще до того, как я женился на Клод, — задумчиво произнес Реймонд.

Если бы их судьбы пересеклись тогда!.. Легкая грусть тоской отозвалась в душе Долли.

— Ты знаешь, что ты родилась во Франции? — спросил Реймонд. — И в своем раннем детстве слышала французскую речь, вот почему тебе было так легко выучить французский.

Это была новость для Долли.

— Ты не рассказал мне, что случилось с Клод после землетрясения, — напомнила она, стремясь узнать побольше о жизни сестры. Может быть, они прошли мимо друг друга в Париже или в Провансе?

— Вся твоя семья отправилась на отдых в Турцию, — начал он, и его лицо потемнело, стоило ему обратиться к воспоминаниям. — Твои родители, вы обе, брат твоего отца с женой… и родители твоего отца. Все жили в кемпинге рядом с деревней, где и произошло землетрясение. Клод и твою тетю нашли на следующий день, они были живы. Остальных тоже отыскали, но все погибли…

— А почему же я не оказалась вместе с ними?

— Твоя тетка говорила, что ты потерялась во время паники.

— А ты не знаешь нашу фамилию, ту, с которой я родилась?

— Мервиль.

— Дороти… Дора… Мервиль. Дороти и Клод Мервиль. А как звали мою мать и отца?

— Айрин и Поль.

— А родители мамы? Ее семья?..

— У нее никого не было, насколько мне известно. Я так понял, что она была из Ирландии. Сирота. Поль встретил ее в Армии Спасения.

Сирота, как и ее дочери, грустно вздохнула Долли.

— Ваша тетя взяла Клод на попечение и вернулась с ней во Францию, — продолжал Реймонд. — Ее звали Жюльетт. После ранений, полученных во время землетрясения, она не могла иметь детей. В конце концов она вышла замуж за владельца виноградников и винодела, вдовца с двумя взрослыми сыновьями — Фредерика Ракурье. Его виноградники располагались недалеко от Бордо. Жюльетт застала замужество Клод, но, к сожалению, умерла два года назад.

Еще одна потеря.

— А что же Клод? Она была близка со своим отчимом? Или с его детьми? — спросила Долли.

— У Фредди и Клод были прекрасные отношения, но не близость. Его сыновья были намного старше Клод; не удивительно, что у них была своя жизнь.

Значит, никто из близких не мог помочь ей, заключила Долли. Она оказалась права в своих предположениях: Клод была очень одинока. Наверное, ей не стоило жить с семьей Реймонда под одной крышей. Видимо, со временем в ее отношениях с мужем возникла трещина, что наверняка не способствовало душевному равновесию. Но как были настроены другие члены семьи? Неужели никто не испытывал к ней симпатии?

Что ж, сейчас она едет именно туда и сможет получить ответ на этот вопрос, думала Долли, и волнение все с большей силой охватывало ее. Что происходило там, в Кресси? Наверное, что-то там было не так, если Клод ощущала в себе необходимость поехать в Женеву, несмотря на то что ее муж уже навел справки и получил хоть и отрицательный, но определенный ответ.