Паруса «Голубой птицы» - Ева Ратленд Страница 19

Ему было приятно узнать, что она звонила ему.

— Неделю назад, — сказал Симс. — Просила связаться с ней, как только вы вернетесь. Вот номер телефона.

Тот же номер, что был на чеке, заметил он и удивился, что запомнил его.

— Джейк! Спасибо, что позвонил. — В ее голосе слышалось облегчение. Не ожидала, что он перезвонит?

— Спасибо тебе, — ответил он. — Симс сказал, что ты звонила, когда я был в Боливии.

— Да. Мне нужно… то есть я бы хотела с тобой встретиться.

— Хорошо. Когда? Кстати, где ты живешь? Я мог бы прийти…

— Нет! — Резкий возглас, глубокий вдох, потом намеренно спокойный ответ: — Завтра мне нужно быть в Уилмингтоне. По делам, — добавила она после паузы. — Могли бы мы где-нибудь встретиться? Около часа? Это удобно?

— Прекрасно, — ответил он.

Они договорились встретиться за ленчем в кафе у Альдо.

Десять минут второго. Она опаздывает. Может быть, дела? Но какие у нее дела в Уилмингтоне?

Четверть второго. Джейк с нетерпением бросал взгляды на входную дверь. Половина второго.

А… вот и она! Плечи прямые, голова поднята, золотое облако волос. Что-то такое в ее позе… решительное, почти воинственное. Так она выглядела, когда запихивала в мусорный ящик свою фату.

Он внимательно смотрел на нее, не двигаясь. Но когда увидел, что она подходит к метрдотелю, поспешил навстречу.

— Привет, Джуди. Я ждал тебя в баре.

— Да, привет. — Она улыбнулась, но ее губы дрожали, а взгляд был напряженным. — Как… как дела? Как прошло твое путешествие?

— Прекрасно. Я занял столик, но… — Он кивнул в сторону бара: — Может быть, хочешь сначала что-нибудь выпить?

— О да, это было бы… — Джуди резко замолчала и покачала головой. — Нет. Лучше не надо. Я за рулем. Извини, что опоздала, — сказала она, когда они сели за столик. — Джима утром переводили в отделение для выздоравливающих, так что мне пришлось все организовать.

— Джима?

— Моего отчима. У него была операция на сердце.

— О, мне очень жаль. — Он подумал, не нужна ли ей помощь, но не решился спросить.

— Все прошло хорошо. Он прекрасно себя чувствует. Просто нужно еще несколько недель, чтобы полностью оправился.

— Если я могу что-то сделать…

— Ничего, спасибо. Джим — не самый примерный пациент, но мы справляемся. Но… я… — Она рассеянно потыкала вилкой в салат, взяла бокал, поставила его на место. — У меня небольшая проблема. Мне нужна твоя помощь, — произнесла она. И замолчала.

Почему она так нервничает? Джейк видел, как она часто моргает, как маленькие белые зубы прикусили нижнюю губу. Зубы, которые впивались в его кожу той ночью, когда она прижималась к нему, снова и снова бормоча его имя. По его телу пробежала дрожь от этих воспоминаний. Той штормовой, волнующей, сверкающей, прекрасной ночью… Почему она молчит? Разве не знает, что ради нее он сделает все что угодно?

— Все, что хочешь, — сказал он. — Только попроси.

— Я хочу, чтобы ты женился на мне.

Конечно, она шутит.

— Моя дорогая, это так внезапно, — увернулся он от ответа и засмеялся, ожидая от нее того же. Но это не шутка — она осталась совершенно серьезной.

— Я беременна.

— Беременна?..

Он не должен был так переспрашивать. Да и по его глазам она прочитала: «После единственной ночи? Мы не виделись два месяца. Могло произойти что угодно… с кем угодно!»

Она сглотнула. Конечно, он ожидает деталей… доказательств.

— Дело, о котором я тебе говорила… я была у доктора Альдена, здешнего акушера. Это мой второй визит к нему. Он все подтвердил еще в первый раз. Срок уже два месяца.

Романтические видения превратились в ночной кошмар. Он попался в ловушку. Капкан, которого всегда тщательно избегал. Но той ночью… яхта дико качалась в бушующем шторме… и женщина в его руках — страстная, желанная женщина, от которой пахло лавандовым мылом и морской водой. Она прижималась к нему и умоляла… Кто думает о презервативах в такой момент? Да и все равно они лежали в его каюте…

— Черт побери!

— Это именно то, что я чувствую. — Горечь в ее голосе была настолько неожиданной, что шокировала его. Она тут же сменила тон: — Послушай, все не так страшно. Это будет не настоящая свадьба, и, конечно, ненадолго. Только пока не родится ребенок или моя беременность не прекратится. Через некоторое время… месяцев через шесть или как ты решишь, мы обнаружим, что не сошлись характерами. Развестись легко.

И недешево, подумал он, вспоминая.

— Я не любила Бена. Это из-за денег.

— Так в чем же дело? — спросил он. — Я заплачу. Сколько? Для ребенка или… что ты там собираешься делать. Это тоже легко, ты же знаешь.

Ее лицо побелело.

— Я ничего не собираюсь делать, только родить ребенка, отцом которого оказался ты. Все, что я прошу, — это помочь мне придать некоторое приличие ради…

— Приличие! Какое старомодное слово.

— Но не для моей матери. Это такая же часть ее, как ангелы, мораль и брак. Она не переживет, если я буду матерью-одиночкой.

— Да?

— Да. Ей уже и так пришлось перенести слишком много. Она была так счастлива, планируя мою свадьбу… И так раздавлена тем, что случилось. Считает, что это моя вина. Может быть, она права. А теперь еще операция Джима. — Джуди снова прикусила губу. — Я не могу так с ней поступить. Не могу.

И ради этого соглашаться? Черт его побери, если он поддастся ей!

— Так наша предполагаемая свадьба — для твоей матери! В таком случае мы просто могли бы притвориться, что…

— Нет! — Она так сильно кусала губу, что он подумал: сейчас брызнет кровь. — Я хочу приличия и для моего ребенка тоже. Чтобы он был законнорожденным.

— Ага! Настало время правды! Твоя любовь к твоему ребенку! Твое желание, чтобы он имел законное право на мое имя и, конечно по чистому совпадению, на мое наследство…

У Джуди перехватило дыхание. Он подумал, что она охотится за его деньгами? Что действительно спланировала все это, чтобы… чтобы поймать его? Ярость ослепила ее.

— Как ты смеешь так думать? Почему, ты, эгоистичный сукин… — Она почувствовала какое-то движение за соседним столиком и поняла, что говорит слишком громко.

— Я не сказал, что ты так спланировала.

— Смешно! Я услышала именно это. Четко и ясно. — Конечно, совсем не того она ожидала от мужчины, который увез ее в день свадьбы из церкви. Из глаз полились слезы, к горлу подступила тошнота. Не плакать! Она не может себе этого позволить. Не сейчас. Их взгляды встретились, глаза ее сверкали. — Вот что, послушай! Я не убийца. И не стану убивать ребенка ни ради твоего, ни ради своего удобства!