Время любить - Барбара Гилмур Страница 19

— Я буду рада, если вы меня отвезете. У меня много работы.

Негодование Иана на то, что она посмела усомниться в искренности его мотивов, заставило его вступить на опасную тропу.

— Вернуться к вашей книге? Ведь именно этим вы занимаетесь в школе? Поэтому вы приехали сюда.

Джиллиан вспыхнула.

— Как вы узнали… Услышали стук пишущей машинки?

Иан понял, что попал в точку.

— Да.

— Это не мешает моей основной работе.

— Я не хотел этого сказать.

— Ради всего святого, не лезьте в мои дела!

Иан ответил с не меньшей злобой:

— Тогда сделайте мне одолжение и не лезьте в мои!

Несколько секунд они молчали. Джиллиан первая отвернулась, вышла в коридор, и Иан последовал за ней. На обратном пути говорить было не о чем. На фоне звездного неба выделялась мрачная громада школы.

— Мне пойти с вами? — На мгновение голос Иана смягчился. Здание выглядело мрачным.

— Нет, — сказала она.

— Вы уверены?

— Вполне.

Иан смотрел, как Джиллиан прошла по тропинке и вставила в дверь ключ. Инстинкт подсказывал ему проводить ее, но он был слишком сердит. Они мало говорили, но каждое слово резало словно нож. В машине стоял запах ее духов. Даже когда она ушла, он ощущал ее присутствие. Иан опять посмотрел на школу. Джиллиан открыла дверь и вошла внутрь. «Черт ее возьми, зачем она вмешивается? — подумал он. — Неужели она представляет меня таким чудовищем? Я делаю для мальчика все, что могу. Смерть Рейчел была несчастным случаем. Его нельзя винить». Но скептический голос, от которого Иан так и не смог избавиться, звучал внутри, напоминая ему, что надувной матрас специально взяли в море и что, если бы Стивен послушал мать, она была бы жива. Из верности Рейчел он отказывался думать, что все было бы по-другому, будь она повнимательнее. Она отвлеклась, и этого было достаточно.

В доме залаяла собака, и Иан несколько минут прислушивался, потом завел машину. Джиллиан была полностью на стороне Стивена. Она никогда никого не любила настолько сильно, чтобы понимать, что когда-то нерушимые ценности могут покачнуться. Иан знал, что должен полностью простить Стивена. Он понимал, что несправедлив и что его поведение лишает мальчика уверенности в себе. Он все понимал, но ничего не мог изменить. Джиллиан сорвала повязки с ран, которые еще кровоточили. Он считал, что исцеление близко, или пытался убедить себя в этом, но теперь знал, что ошибся. Он продолжал видеть Рейчел в Стивене, в его светлых волосах, голубых глазах. Рейчел с глубокой нежностью относилась к сыну, и его поведение ужаснуло бы ее. Иан пытался относиться к ребенку как она, с нежностью и гордостью. Он пытался забыть то, что никак не могло забыться.

Иан в последний раз посмотрел на школу. Джиллиан была на стороне его сына и против него. Она была права, а он нет. Но она не знала, как Иан пытается измениться. Они не могли понять друг друга. Пока он не будет на ее стороне, она станет обвинять его. Если бы она посмела, то сказала бы: «Ваша жена умерла, и эта часть вашей жизни кончена. Перестаньте винить Стивена и вновь полюбите его».

Про себя Иан спрашивал: неужели это может кончиться? Прошлое — это часть настоящего, будущего. Это случилось. Ничего нельзя изменить. Я пытаюсь обо всем забыть. Хватит осуждать того, кого никогда не поймешь.

Иан знал, что Кейт никогда бы не посмела судить его. Возможно, она была надменной, но, к счастью, не требовала многого и не понимала глубину его страдания. Она считала, что он слишком опекает сына, но не пыталась понять причину. Для Кейт все было легко и просто. Она считала, что исцеление и независимость — синонимы. «Мы все личности, — часто говорила она ему. — Я, ты, Стивен. Ты не можешь встать на его место и прожить за него его жизнь. У тебя есть своя». Иан понимал, что она считает его частью своей жизни, но был не в силах долго думать об этом. Кейт делала все возможное, чтобы не вмешиваться. Она была рядом, говорила нужные слова, ждала с каким-то необычным терпением. Его собственные чувства были все еще очень глубоко связаны с Рейчел. Он был благодарен Кейт, возможно, когда-нибудь… Эта мысль была слишком неясной, чтобы оформить ее в слова.

Вернувшись домой, Иан прошел в комнату Стивена. Свет был выключен, и мальчик лежал на боку. Казалось, он спит.

Иан спросил:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Стивен сел, его голос был слабым от усталости.

— Я рад, что ты привез ее.

Иан опять его уложил.

— Постарайся уснуть, — мягко сказал он.

Стивен повторил:

— Я рад, что ты привез ее.

Не отвечая, Иан направился к двери.

— Если тебе ночью что-нибудь понадобится, позови меня.

Стивен пытался разглядеть в темноте лицо отца. Он упрямо повторил, понимая, что Иану это не нравится:

— Я рад, что она пришла.

Ночи в школе казались враждебными, но вечера были вполне сносными. Книга совершенно отвлекала Джиллиан, стоило ей только сесть за машинку, но, как только она отодвигала рукопись, вокруг сгущалась ночь. Казалось, ночь прислушивается, и даже Брэнди чувствовал это. Он лежал у ног Джиллиан в гостиной с открытыми глазами, положив голову на передние лапы. Стены дома надвигались на них, словно страшась окружающих вересковых пустошей, похожих на черное море.

Когда мать прислала письмо с предложением провести каникулы в середине учебного года дома, Джиллиан почти готова была согласиться. Отказалась она только потому, что первый черновик романа близился к завершению. Еще неделя работы в дневное время, и книга будет готова. Можно не торопиться с тем, чтобы перепечатывать ее начисто. Книга готова. Она существует. Шлифовка, отделка принесут только удовольствие, но процесс создания уже позади.

Марион, узнав, что ее дочь не приедет, решила сама погостить у нее несколько дней. Джиллиан не хотелось, чтобы кто-то нарушал ее уединение: придется готовить, убираться в доме, ухаживать. Мать, привыкшая к современной кухне, возможно, взвалит всю готовку на нее. Джиллиан не хотела готовить. Она собиралась сосредоточиться на работе.

Она позвонила матери.

— Ты знаешь, какие тут первобытные условия? — спросила она.

Но Марион не собиралась отказываться от своей идеи.

— Если ты в состоянии их перенести, то я смогу тоже.

— Возможно, придется спать в одной кровати.

— Разве нам привыкать?..

Поняв, что мать переубедить не удастся, Джиллиан смирилась с неизбежным и отправилась за покупками. На стенах кухни снова проступили пятна сырости, и весь день она наносила на них свежую краску.

В разгар работы появился Дэвид.

— Хватит изображать из себя короля Кнута! — поддразнил он ее. — Тут ничего не поможет, кроме полной перестройки.