Безрассудное счастье - Аманда Лиз Страница 19

Стук в дверь прервал ставшую невыносимой тишину. Ник вскочил с кровати, позаботившись о том, чтобы не предстать перед официантом в чем мать родила, и наскоро обернулся полотенцем. Глядя на его длинные обнаженные ноги, Алекс с горечью подумала, что вчера вечером он был бы только счастлив, если бы официант увидел ее. В холодном же свете дня она стала для него обузой. Картинка из эротического журнала потеряла свое очарование. Может, дело в этом, а может, он был самым обыкновенным хлыщом, из тех, что смываются, как только получают желаемое. Что-то внутри ее протестовало против такой мысли, но Алекс отлично знала, как мужчины умеют лгать. По роду своей деятельности она сталкивалась с этим постоянно. Они обманывали жен и подружек, привычно нашептывая ей банальности, которые она так же привычно пропускала мимо ушей. И ведь главное — они сами верили в то, что говорили.

Ник поставил поднос с завтраком на кровать и протянул Алекс чашку кофе. Он автоматически положил кусочек сахара, как она любила. Сколько раз он готовил ей кофе у Саймона… Она с благодарностью улыбнулась, втайне надеясь, что кофеин поможет развязать ему язык. Алекс не помнила, чтобы Ник когда-нибудь жаловался на плохое самочувствие по утрам, но возможно, у него тоже болела голова и во рту было скверно. Алекс искренне хотелось в это верить: что угодно, только бы не то, о чем она подумала. И все же она допускала: даже самый лучший мужчина на свете в любой момент мог обратиться в монстра под названием Гнусный Обманщик.

Завтрак был что надо. Алекс изрядно проголодалась: без сомнения, результат бесконечных ночных удовольствий. Да, бесконечных, пока не наступил рассвет, а с ним не развеялось и наваждение. Украдкой взглянув на Ника, она заметила, что он все так же изучает обои на стене, задумчиво пережевывая тост. Он сидел на краешке кровати, держась от Алекс на расстоянии. Полотенце по-прежнему было на месте. Сомневаться не приходилось — все было слишком очевидно.

Проведя ночь без сна, в самых глубоких и мрачных размышлениях, Ник утратил свою обычную восприимчивость к настроению других людей. Он ушел в себя, всевозможные мысли крутились у него в голове. Особенно выделялась одна: по части платежеспособности он безнадежно в хвосте своих сверстников. Было довольно трудно разыгрывать благородного спасителя, когда его бюджет едва ли превосходил издержки Ричарда на карманные расходы. С какой стороны ни посмотреть, приходилось признать, что Алекс вынуждена торговать собой, и вряд ли он мог ее выручить, не имея такой мелочи, как чековая книжка. И тут еще одна мучительная мысль пронзила сознание Ника: а что, если она вовсе не хочет, чтобы ее выручали? Вполне возможно, она довольна своим положением. Ник не мог представить, чтобы Алекс нравилась такая подработка, и предпочитал об этом не думать, но ведь на крайний случай у нее всегда был Ричард, такой надежный и состоятельный…

А вдруг ей в кайф водить этих парней за нос? Может, ей нравится таким образом улаживать проблемы с банком, ведь это тешит самолюбие… Разумеется, невероятно, чтобы какой-нибудь толстопузый бизнесмен мог избавить ее от комплексов, но, похоже, она не замечает, какое впечатление производит на мужчин — и в частности на него. Явный признак заниженной самооценки. Из того, как она вела себя вчера, было очевидно: ей и в голову не приходило, что он увлечен ею. Ник, без сомнения, проходил у нее под грифом «платонические отношения». Это сквозило в каждом ее жесте в те вечера, когда она приходила к ним посидеть за стаканчиком вина.

Порой он чувствовал себя как незваный гость на девичнике. Алекс с Саймоном жаловались друг другу на жизнь, тут же хихикали, а он изо всех сил старался расслышать каждое слово и делал выводы. Это было весьма поучительно. Информация оказалась очень кстати в решающий момент, когда она наконец попалась в расставленные для нее сети. Зная о ее патологической неуверенности в себе, он позаботился о том, чтобы она чувствовала себя в своей тарелке, и с удовольствием наблюдал, как она расцветает у него в руках. Не исключено, что шампанское в данном случае подействовало значительно сильнее, чем его — что и говорить, не столь опьяняющие — чары.

Итак, Ник хранил непроницаемое молчание, в то время как Алекс старалась найти хоть какое-то объяснение этой вечной мужской непоследовательности. Ночью он чуть ли не валялся у нее в ногах, а теперь она была не уверена, что он согласился бы к ней прикоснуться. Долго и тщательно Алекс вспоминала всю последовательность событий, пытаясь поймать тот момент, когда расклад сил поменялся таким катастрофическим образом. Наконец она пришла к выводу, что проспала этот момент. В прямом и переносном смысле. Она прокручивала в памяти весь разговор, который предшествовал тому, что между ними произошло, и вдруг отвратительная, унизительная мысль пронзила ее. Какая же она тупица! Придав своему лицу сочувственное выражение, Алекс придвинулась к Нику ближе и осторожно взяла его за руку. Тут потребуется весь ее такт.

Дабы убедить его в том, что все хорошо, она заговорила нарочито небрежно:

— Ник, мне так неловко… Я чувствую себя дурой. Ну как? В смысле, у тебя все в порядке? Потому что тебе в самом деле не о чем беспокоиться. Я имею в виду, в постели. Продолжай практиковаться и скоро приспособишься. Ха-ха.

Он посмотрел на нее, будто на сумасшедшую. При свете дня он абсолютно забыл о своей выдумке и теперь не мог взять в толк, о чем она говорит.

Алекс попыталась еще раз:

— Я просто хочу, чтобы ты знал, что все… отлично. С тобой, я имею в виду.

Она никак не могла понять, почему он так странно на нее смотрит. Слова застревали у нее в горле. Ник осторожно высвободил свою руку. Унижение было почти непереносимым. Что бы Алекс теперь ни сделала, она больше не была женщиной, с которой он был так нежен вчера ночью.

— Спасибо, — пробормотал он и снова впал в задумчивость.

Так вот оно что! Сейчас он вспомнил обо всем, и ее намерения стали совершенно прозрачны. Великодушная Алекс, она всегда жалела неудачников. Конечно, для нее это было только своеобразным сеансом сексуальной терапии, а он был просто-напросто пациентом. А он-то подумал, что все преграды сметены, что она действительно отдалась ему душой и сердцем! Мысль, что она терпела его ласки из жалости, была невыносима. Кто знает, может, он в самом деле целуется как слюнявый бульдог. Если уж она обводила вокруг пальца этих тертых калачей, то что уж говорить о нем… Да она могла разыграть с ним представление века!

Ник растравлял свои раны, терзая себя этой мыслью. Но в глубине души он знал, что Алекс не притворялась. Он безошибочно отличал настоящий оргазм от поддельного, как дорогую мебель от пластика.

Когда он заговорил, в его голосе звучали ехидные нотки:

— Что ж, приятно слышать, что я прошел испытание. Но думаю, в будущем вполне проживу, как раньше, — в блаженном неведении.

У Алекс упало сердце. Это было гораздо хуже того, чего она опасалась. Ее положение было настолько однозначно и постыдно, что она лишилась дара речи. Сто раз Саймон говорил ей, что для таких парней женщина — ничто, и вот теперь ее использовали для подтверждения этого тезиса. Как она будет жить с этим воспоминанием? Сознание того, как глупо, как пошло она попалась, было невыносимо. Алекс уже видела клеймо у себя на лбу: «Несбывшаяся голубая мечта». У нее было такое чувство, будто она вывалялась в грязи. Алекс выпрыгнула из кровати, на ходу пытаясь завернуться в простыню. Пробормотав, что хочет принять душ, она ринулась из комнаты и успела скрыться за дверью ванной комнаты за секунду до того, как горячие, яростные слезы хлынули из ее глаз.