Сети для леди - Зора Слоун Страница 19

Он схватил ее за руку, но Шерил даже не тратила сил на то, чтобы освободиться. Она смотрела в серые глаза и яростно выплескивала из себя всю свою боль.

— Да! Ты прав! Теперь мне двадцать шесть, я мать-одиночка, которая не спала с мужчиной все эти годы и у которой не самый лучший период жизни! Доволен?

— Очень интересно. Вы с Генри ждете первой брачной ночи?

— И что в этом такого ужасного? Генри джентльмен!

Дик презрительно хмыкнул, и Шерил взвилась в новом приступе ярости.

— Конечно, ТЫ этого понять не в состоянии!

— Да где уж мне! Я же сын поварихи! Простолюдин, куда ж мне до этого бледного аристократа-импотента! Только знаешь, это ведь и в самом деле ужасно — собираться замуж за того, кто расчетливо ждет с любовью до свадьбы, прекрасно зная, как ты плачешь по ночам в подушку, одна.

— Прекрати! Почему ты так…

— Ты знаешь почему!

Дик попытался прижать ее к себе, но Шерил сопротивлялась изо всех сил, упираясь руками в широкую грудь. Под ладонями билось сердце Дика Блейза, билось так же бешено, как и ее собственное…

— Я должен объяснить подробнее?

Слова были ни к чему. Шерил смотрела в горящие гневом, желанием и еще чем-то непонятным серые глаза, чувствуя, как рушатся стены ее крепостей, выстроенных из песка за десять лет одиночества. Почему она не может отвести взгляд? Почему позволяет широкой ладони коснуться ее щеки? Почему ее губы сами раскрываются навстречу поцелую Дика Блейза?

Все кончилось тем, что она сама со стоном притянула его к себе и губы их слились в жадном и яростном поцелуе. Она пила его дыхание, упиваясь сладостью его губ, но тело хотело большего… Дик обнял Шерил, и они упали на диван, а затем скатились прямо на пол.

Его руки скользили по изголодавшемуся телу женщины, ласкали, гладили, бережно и нетерпеливо раздвигали тонкую ткань… Теплая ладонь легла на грудь Шерил, и от боли она чуть не закричала — так напряжена и возбуждена была ее плоть. Дик раздевал ее, а она даже не сопротивлялась, прижимаясь к нему все теснее, сама расстегивая его рубашку, целуя смуглую кожу, зарываясь лицом в жесткие волосы на груди… Его губы скользнули по ее горлу, плечам, груди, обхватили сосок, каменно затвердевший от возбуждения…

Она мечтала об этом. Она хотела этого. Это как вода в пустыне, как кусок хлеба голодающему…

Губы ласкают, целуют… Язык скользит, щекочет тонкую кожу… Зубы чуть прикусывают и мгновенно отпускают…

Тихий вопрос, в котором все слова знакомы, но смысла никакого нет… Предохраняется ли она? Нет, но какая, Господи, разница…

— Тихо, тихо, нежная моя, лежи спокойно, сейчас тебе будет хорошо…

Ей уже было хорошо, так хорошо, что сердце разрывалось от счастья, но оказалось, что это лишь прелюдия.

Шерил даже не понимала, что Дик с ней делает. Его губы все еще возбуждающе ласкали сосок, а руки скользили все ниже и ниже. И вот он раздвинул бедра Шерил и начал ласкать ее плоть. Возбуждение нарастало, словно девятый вал накатывал на берег, все снося на своем пути. Его нежные, осторожные пальцы внезапно оказались внутри ее тела, двигаясь ритмично и быстро, и Шерил выгнулась в его руках, уже почти не в силах терпеть это блаженство, однако в следующий момент она почувствовала, как его губы целуют ее живот и бедра, затем спускаются ниже…

Она закричала через несколько мгновений, почти теряя сознание от яркой вспышки под зажмуренными веками, от сладкой судороги, пронзившей сначала низ живота, а затем и все тело. Дик подхватил дрожащую Шерил, нежно и властно закутал ее в халат.

Она не могла открыть глаза. Не могла смотреть на Дика. Как ни странно, ей было стыдно. Такого с ней никогда никто не делал, и в голове Шерил промелькнула совсем уж шальная мысль — как будто она снова потеряла невинность!

Теплые, сильные пальцы нежно отвели прядь золотистых волос, упавшую на пылающее лицо.

— В следующий раз я подготовлюсь… Тебе было хорошо?

Она открыла глаза и посмотрела на Дика. Если бы он сделал это прямо сейчас и без всякой подготовки, она была бы счастлива…

Шерил медленно села, запахнула полы халата.

— Следующего раза не будет.

— Что?

— Я не хочу, чтобы ты сюда приходил.

— Но… что это значит?

Это значит, что ей не нужны отношения, после которых мужчина встает, одевается и идет по своим делам. Сегодня он занимался с ней любовью, не она с ним, не они вместе — так когда-то определял любовь Дик Блейз…

— Ты хочешь спать со мной. Я могу удовлетворить твое желание, но сюда ты больше не придешь.

— Ты можешь удовлетворить… Забудь об этом! Я понял, что ты имеешь в виду. Удовольствие за удовольствие — нет уж, благодарю!

Ярость в серых глазах, порывистые движения, когда он судорожно застегивал рубашку и хватал пиджак с дивана — все это лишило Шерил дара речи. Почему она опять идет за ним, как покорная собачонка, ведь она же хотела, чтобы он ушел?

Только у выхода она смогла ухватить Дика за рукав.

— Ты меня не понял…

— Да? Может, будешь приходить иногда и объяснять, что ты имела в виду? Скажем, в минуты, когда одиноко и хочется тепла. Мужского. Кто знает, может, однажды я смогу понять?

— Я не это имела в виду!

— Правда?

Никогда он так на нее не смотрел, и этот взгляд, полный презрения и отвращения, буквально прожег ее насквозь. Шерил отчаянно боролась со слезами и гневом.

— Это ты пришел ко мне, не я…

— Что ж, значит, я был дурак дураком!

Он вышел, оставив дверь широко распахнутой, и исчез в темноте.

Шерил беспомощно всхлипнула, заломила руки и медленно опустилась на колени.

Что она наделала!