Найди меня, любимый - Лори Макбейн Страница 19

— Капитан боролся отчаянно, — рассказывал боцман. — Какое-то время нам даже казалось, что мы сможем победить. Но он был ранен в грудь. Он умер до того, как испанские псы отправили «Арион» на дно. Он не видел, как тонул его корабль. Смерть пощадила капитана.

— Твой брат сказал, что капитан Кристиан отправил на остров свою жену, дочь и еще одного пассажира, Бэзила Уайтлоу, это так? — спросил Валентин.

— Да, да. Он еще послал с ними Лоусона. Потом мы бились с испанцами. Их было слишком много. Слишком… И знаете. Лоусон… он бросился к нам на помощь, когда «Арион» пошел ко дну. Хороший был моряк. Они шарахнули по нему из пушки. От парня ничего не осталось. Бедный малыш Эдди, — пробормотал Джошуа. — Я вначале подумал, что Магдалена и малышка Лили в лодке. Хорошо, что капитан этого не увидел.

— Почему они должны были быть в лодке?

— Капитан приказал Лоусону, когда мы пойдем ко дну, подвезти их к одному из галионов. Леди была испанкой, и капитан сказал, что их не тронут. Капитан ошибался. Если бы Магдалена, малышка и сэр Бэзил оказались в лодке, их бы наверняка убили. Испанцы били тех, кто пытался уплыть, прямо в воде. Устроили, китобойню…

— Ты выжил, Джошуа. Это уже что-то.

— Да уж, — вздохнул боцман.

— Ты пометил на карте расположение острова?

— Да, господин Уайтлоу. Больше всего мне жаль малышку Лили. Бедняжке столько несчастий выпало.

— Я найду их, Джошуа. Я найду донью Магдалену, Лили и Бэзила. Я найду их и привезу домой, — решил Валентин.

— Дядя! — воскликнул Саймон Уайтлоу, бросаясь к Валентину. — Я знал, что вы приедете! Я говорил, что никому не удастся вас потопить!

— Саймон, да ты вырос на целый фут. Готов спорить, каждый месяц тебе приходится шить новый камзол и штаны, а уж на следующий сочельник, помяни мое слово, портному придется шить тебе костюм такой же длины, что и сэру Уильяму!

— Валентин, дорогой, — приветствовала Элспет своего бывшего деверя. — Я так рада тебя видеть. Ах, как ты похудел! Надо бы тобой заняться. Ну, за этим дело не станет!

— Здравствуй, Элспет. — Валентин поцеловал ее в щеку. — Ты стала еще краше, чем прежде.

— Да и ты не урод. Не сомневаюсь, что удам ты пользуешься успехом. Смотри, Валентин, жизнь при дворе меняет людей, самый простодушный и искренний становится пройдохой. Не зря говорят, что и на солнце есть пятна. — Элспет очаровательно улыбнулась. — Придется мне помнить о том, что и половине сказанного тобой верить нельзя.

— Вы слишком пристрастны, мадам, — засмеялся Валентин и повернулся к сэру Уильяму.

— Рад видеть тебя, Валентин. — Сэр Уильям Дэвис пожал руку молодому человеку. — Хорошо поплавал?

— Да, неплохо.

— Сколько испанских талионов вы затопили? — спросил Саймон. Лицо его, по-детски наивное, выражало полнейшее восхищение.

— Саймон, прошу тебя, у тебя еще будет время, чтобы послушать байки дяди, — остановила мальчика Элспет. — Мне сообщили, что ты даже па ночь не захотел остаться.

— Как это, Валентин?! — Сэр Уильям покраснел. — Уайтсвуд всегда останется вашим домом. Послушайте, я знаю, что у вас есть дом в Корнуолле, но я всегда надеялся, с того самого дня, как стал здесь хозяином, что вы, ваша сестра и тетя будете продолжать считать этот дом своим, и приезжать сюда, и жить здесь сколько захотите.

— Спасибо, сэр Уильям. — Валентин чувствовал себя неловко. Одно его слово разрушит всю эту идиллию. — Нам надо поговорить. Тогда вы поймете, почему я так тороплюсь.

— Саймон, скажи няне, пусть уложит Бетси и Уилфреда спать. Саймон кивнул, взял младших за руки и вывел их из комнаты.

Огонь в камине уже догорал, когда капитан закончил рассказ. Элспет слушала, уставившись в пол. Сэр Уильям не отрывал взгляда от пылающего в камине огня.

— На рассвете я отправляюсь в Хайкрос. Нужно известить двоюродного брата Джеффри Кристиана. Затем я вернусь в Лондон, потом отправлюсь в Корнуолл и сообщу все сестре и тете. А после, — помолчав, добавил Валентин, — поплыву в Вест-Индию.

Элспет кивнула, но глаз так и не подняла.

— Конечно. — Сэр Уильям встал. Как-то разом он постарел. Плечи его поникли, губы дрожали. Валентину было жалко этого человека. Всего час назад капитан видел его счастливым и гордым, добрым хозяином дома, отцом семьи. И вот теперь Дэвис терял все — дом, жену, семью.

Рука сэра Уильяма слегка дрожала. Он положил ее на плечо Уайтлоу и произнес:

— Я знаю, что ты должен ехать. По-другому нельзя. Что бы ни случилось, на все воля Божья.

Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

— Элспет, — тихо позвал Валентин.

Элспет подняла голову. В глазах ее было страдание.

— Семь лет прошло, Валентин. Я считала его погибшим. Я любила его так, как никого не любила. Вначале мне трудно было привыкнуть к мысли, что его нет. Потом я привыкла. Я приняла как подарок судьбы то счастье, которое, как мне казалось, больше недоступно для меня. Я не думала, что смогу полюбить другого. Я не просила у Господа любви. Я хотела, чтобы все чувства во мне умерли вместе с Бэзилом. Но я вновь обрела счастье, и я люблю Уильяма, Валентин. Понимаешь?

— Да.

— Как может такое великое счастье приходить вместе с такой печалью? Когда я услышала, что Бэзил, может быть, жив, мое счастье не знало границ. Знать, что он жив! Боже, как я молилась, только бы услышать эту новость. Но сейчас… Если он вернется, нашей жизни с Уильямом наступит конец. Что нам делать, Валентин? — спросила она.

Валентин хотел ответить, но Элспет покачала головой.

— Пусть благословит тебя Господь в твоем путешествии, — прошептала она.

И, вздохнув, вышла следом за Уильямом.

Хайкрос, семейный дом Кристианов, выглядел совсем не так, как в бытность прежних хозяев. Казалось, дом состарился на несколько десятков лет. Не таким помнил его Валентин, когда приезжал нанести визит Джеффри Кристиану и Магдалене. Тогда Хайкрос излучал радость и свет.

Угрюмый конюх неторопливо шел к нему от конюшен. Судя по соломинкам, прилипшим к его штанам и куртке, он спал на сеновале. И слуга не собирался скрывать от гостя своего неудовольствия из-за того, что ему помешали.

— Хозяин знает о вашем приезде? — Слуга загородил капитану дорогу. — Откудова вы взялись?

— Пойди передай хозяину, что к нему приехал Валентин Уайтлоу.

— Скажу вам, долгонько придется ждать хозяина, пока он занят этим портретом. Один чудаковатый джентльмен приехал из Лондона, чтобы нарисовать портрет с хозяина. Он хотел сделать королеве подарок, вручить ей свое изображение. — Конюх захихикал. — Хозяин от себя без ума. Только вот ведь незадача: королева и не думала его приглашать. Но не беда. Портрет-то все равно не был готов. Не мог же он подарить ей картину с одним глазом и без волос, хотя, если поразмыслить, может, так оно даже больше ему идет. Как бы то ни было, он просил его не беспокоить. Он, знаете ли, может рассердиться, а когда хозяин сердится, то становится слегка не в себе. Лупит чем попало…