Любовь дерзкого мальчишки - Элизабет Вернер Страница 19

— Знает, — с некоторым раздражением произнес асессор. — Когда я въехал во двор, ваша дочь стояла в сенях, но только она не дала мне времени даже поклониться, а сейчас же побежала вверх по лестнице на чердак.

На лице Франка выразилось легкое смущение.

— Вы, вероятно, ошиблись? Нет? Мне очень жаль, но в таком случае я при всем желании не могу вам помочь.

— Не можете помочь? — с живостью воскликнул асессор. — Да ведь авторитет отца неограничен, и если вы скажете вашей дочери: «Я хочу…»

— Этого я не сделаю ни в коем случае, — со спокойной решительностью произнес Франк. — Вы знаете, я ничего не имею против вас и вашего сватовства, потому что думаю, что вы искренне любите мою дочь. Получить ее согласие — это уже ваше дело, и я не стану вмешиваться. Впрочем, мне кажется, что у вас на это очень мало шансов.

— Вы ошибаетесь, — сказал асессор. — Безусловно, ошибаетесь; будьте спокойны, я получу согласие.

— Буду очень рад, — ответил управляющий, обрывая разговор, потому что та, о которой шла речь, вошла в комнату с лампой в руках.

Маргарите было около двадцати лет, но ее далеко нельзя было назвать нежным созданием, зато она являлась олицетворением молодости и здоровья. Озаренная ярким светом лампы, она была прелестна со своим свежим розовым личиком, ясными голубыми глазами и густыми белокурыми косами, венком уложенными на голове. Вполне понятно, что, увидев ее, асессор совершенно забыл о ее коварном бегстве «на чердак» и поспешно вскочил, чтобы приветствовать избранницу своего сердца.

— Добрый вечер, господин асессор! — произнесла девушка, довольно холодно отвечая на приветствие. — Так, значит, это вы приехали? Я это и предположить не могла, потому что вы были только в воскресенье.

— На этот раз я приехал по служебным делам, — ответил асессор. — Меня привело сюда поручение большой важности, которое было доверено мне и которое задержит меня в этих краях на несколько дней. Я позволил себе воспользоваться гостеприимством вашего батюшки. Нам, правительственным чиновникам, теперь приходится плохо; повсюду брожение, революционные стремления. Весь округ представляет собой один громадный заговор.

— Об этом вам нечего говорить нам, — сухо заметил управляющий. — В Вилице мы знаем это лучше вас.

— Да, Вилица и есть самый очаг заговора. В Раковице заговорщики не смеют так открыто вести игру — там граф Моринский хоть немного стесняется, здесь же ему очень удобно.

— Да и к тому же здесь благоприятные условия, — добавил Франк. — Все лес, а все лесничие поставлены княгиней.

— Мы все это знаем, — уверил асессор с таким лицом, как будто он был всеведущим. — Все, говорю вам, но ничего не можем поделать, потому что у нас нет прямых доказательств. При малейшем приближении кого-нибудь из наших все как сквозь землю проваливаются. Моя миссия связана с этим, и так как полицейская власть здесь в ваших руках, то мне придется обратиться к вам за помощью.

— Если это необходимо. Вы знаете, я очень неохотно занимаюсь подобными делами, хотя меня в замке и считают шпионом за то, что я не закрываю глаз и строго преследую всякое недовольство среди своих подчиненных.

— Это необходимо. Речь идет о двух очень опасных субъектах, которые шатаются под разными предлогами в этих краях и которых необходимо захватить. Когда я ехал сюда, то видел двух очень подозрительных индивидов. Они шли пешком.

— Да разве это может дать повод к подозрению? — расхохоталась Маргарита. — У них, вероятно, не было денег, чтобы ехать на почтовых.

— Простите, у них было вполне достаточно денег, так как они проехали мимо меня даже в экипаже, но на последней станции вышли из него и очень подозрительным образом расспрашивали мельчайшие подробности о Вилице. Они отказались от провожатого и направились туда пешком прямо через поле. К сожалению, я прибыл на станцию, когда они уже уехали оттуда, и наступившая темнота помешала моим дальнейшим розыскам, но завтра я с утра займусь ими. Во всяком случае, они недалеко.

— Может быть, даже там, — проговорила Гретхен, указывая на ярко освещенные окна замка, — у княгини сегодня большое конспиративное собрание.

— Конспиративное собрание? Как, что? Вы это точно знаете? Я накрою их… я…

Управляющий со смехом усадил его.

— Не давайте же морочить себя, это просто выдумка Маргариты.

— Папа, но ведь ты же сам говорил, что у них в замке недаром теперь устраивается праздник за праздником, — заметила молодая девушка.

— Я и не отрицаю этого. Эти балы и охоты являются самым удобным предлогом для того, чтобы в Вилице собирались всевозможные люди, тем более что большинство гостей остается ночевать.

Асессор с напряженным вниманием слушал эти столь интересные для него сообщения. К сожалению, они были прерваны, так как управляющему доложили, что заболела одна из лучших верховых лошадей, и он ушел. Молодые люди остались одни; Маргарите это было, по-видимому, не особенно приятно, асессор же был очень доволен и решил воспользоваться удобным случаем.

— Господин Франк сообщил мне, что собирается покинуть свой пост, — начал он. — Эта новость поразила бы меня как громом, если бы я сам собирался надолго остаться в Л.

— Разве вы собираетесь уезжать? — с удивлением спросила девушка.

— Я ожидаю повышения по службе, а это, как правило, сопряжено с переводом в другое место.

— Вы, кажется, уже давно ожидаете его, — заметила Маргарита.

— Потому что у меня не было случая отличиться. Теперь же я получил важное поручение, и если удачно выполню его, то, безусловно, получу повышение. — Он бросил многозначительный взгляд на девушку, но та упорно молчала. Поэтому он снова заговорил: — Тогда, вероятно, состоится и мой перевод в столицу, у меня там есть влиятельные родственники. Вы еще не знаете столицы… — и тут асессор в ярких красках начал описывать все прелести столичной жизни, а затем с пафосом продолжал: — Но, несмотря на все это, я буду чувствовать себя одиноким и заброшенным, потому что мое сердце останется здесь.

После этих слов асессор сделал большую паузу и встал, с явным намерением опуститься на колени. Девушка струсила и тоже вскочила.

— Простите, мне кажется, входная дверь захлопнулась на засов, и папа не попадет домой, когда вернется. Надо открыть ее. — И с этими словами она выпорхнула из комнаты.

Озадаченный асессор так и остался стоять с согнутыми коленями.

Предлог, которым воспользовалась девушка, не был ею выдуман. Большая входная дверь, закрытая неопытным человеком, действительно с большим шумом захлопнулась на засов. Маргарита, стрелой вылетевшая из комнаты, со всего размаха распахнула дверь в коридор, при этом раздался слабый крик; какой-то человек отскочил назад и, вероятно, упал бы, если бы его не подхватил его спутник.

— Боже мой, что случилось? — с испугом воскликнула Маргарита.

— Тысячу раз прошу извинить, — крайне вежливо ответил робкий голос.