Отвратительная истина - Диана Кади Страница 19

Вадим молчал. Он хотел дать Марте возможность выговориться.

– В восемнадцать я снимала комнату в большом частном доме у одной пожилой женщины, – с трудом продолжала Марта. – Она производила впечатление доброго человека. Много шутила, была приятной в общении и очень мне понравилась. Может, потому, что накормила в первый же день? Поесть досыта в те времена было для меня большой удачей… Пенсионерка работала присяжной в суде и жила с больной матерью, которая совсем слегла от болезней. Я тогда еще подумала: какой хороший человек – выполняет гражданский долг, сама ухаживает за парализованной матерью, еще и выращивает цветы. Весь двор был усыпан розами разных цветов и сортов. Сиделку женщина не нанимала, объясняя это тем, что она не хочет, чтобы в последние дни жизни рядом с ее матерью был посторонний человек. Она говорила, что сама хочет быть рядом, когда… В первую ночь в этом доме я засыпала с хорошими мыслями, думала о том, как же мне повезло. Я даже почувствовала родительскую заботу. Мне ее так не хватало… Но ночью я проснулась от криков этой женщины на свою умирающую мать. Старушка стонала от боли и мешала спать дочери, за что неблагодарная женщина с ненавистью вопила на маму: «Что ты ноешь, ничтожество?! Я хочу спать! Когда ты уже сдохнешь, мешок дерьма?!» Было еще много жестоких фраз, но это было не самое страшное, – после долгой паузы, тяжело вздохнув, Марта продолжила: – Я слышала звук ударов, плач умирающей бабушки. Вы не представляете, что я пережила в тот момент. Мне было очень жаль больную женщину, но я боялась выйти… Почему я не помогла умирающему человеку? Почему не спасла ее от жестокой дочери? Мне было страшно… Я вновь ощутила тот страх, который не раз испытывала, будучи маленькой девочкой. Когда вспоминаю об этом, мне становится очень стыдно… Я жалею о том, что не помогла, когда могла сделать это. Как же мне больно это осознавать! Значит, я такая же, как она, – бессердечная тварь, думающая только о себе!..

– Только здесь наоборот: ребенок издевался над своим родителем…

– Да, и я понимала, что, несмотря на все то, что сделал мне отец, я бы никогда – никогда, слышите! – не поступила бы с ним так, как в тот момент поступала дочь со своей матерью.

– Как Вы считаете, можно оправдать человека, который так жесток по отношению к близким людям?

– Если только он нездоров и сам нуждается в помощи…

– А Вы не думали, что эта женщина была нездорова или что у Вашего отца были подобные причины для такого поведения?

– Мне кажется, что любое проявление агрессии и невозможность ее обуздать – это признак расстройства, но в обычной жизни мой отец и та хозяйка дома были адекватными людьми. Я уверена, что, если бы их обследовали врачи-психиатры, они бы не обнаружили патологии. Отец, например, только дома был агрессивным, и никто другой не знал его с этой стороны. У него даже друзья были. Неудачники, правда, такие же, как и он, но все-таки.

– Вы рассказывали о дедушке, который, по словам Вашей матери, был еще хуже отца. Как Вы считаете, каким было детство Вашего обидчика? – Марта впервые задумалась о прошлом человека, принесшего в ее жизнь столько страданий. – Представьте своего отца маленьким.

– Зачем?

– Представьте его маленьким, беззащитным ребенком, которого бьет и унижает отец. Представьте, как ему больно, тяжело, страшно, одиноко. Простите его хотя бы потому, что он пережил то же, что и Вы, и у него, так же как и у Вас, не было детства. Пожалейте его. Он же маленький ребенок, нуждающийся в тепле и заботе. Вы хотели, чтобы он сказал спасибо за то, что еще жив и здоров. А может, Вы сама скажете ему спасибо?

– За что я должна говорить ему спасибо?! Он испортил мне жизнь! Он лишил меня всего! Я теперь не могу никому доверять. Я несчастна спустя столько лет. За что спасибо? За то, что он меня жестоко избивал, издевался и тушил об меня окурки? За что спасибо?! – кричала Марта, дав полную свободу своим слезам.

– Скажите спасибо своему отцу за то, что благодаря ему Вы живете. За то, что Вы сильная женщина. Ведь если бы не Ваши муки, Вы не были бы такой. Скажите спасибо за то, что вопреки всему стали успешной. Только благодаря ему.

– Назло ему. Назло ему! – сквозь слезы воскликнула Марта. Она больше не могла терпеть и забилась в истерических рыданиях. – Я не могу его простить, я не могу, слышите? Мне тяжело, мне больно!

Марта никогда не позволяла своим эмоциям выплеснуться наружу. За стальной и непримиримой женщиной скрывалась ранимая, обиженная девочка, которой не хватало лишь одного – любви. Вадим подошел к Марте и присел рядом. В его груди все сжималось от дикой боли, сострадания и любви, но она была гораздо несчастнее. Он бережно прижал ее голову к плечу и стал баюкать, нежно поглаживая по волосам. «Моя маленькая. Как же я тебя люблю», – думал Вадим, но никак не решался произнести эти слова, в которых сейчас так нуждалась Марта Гордеева.

– Спасибо… – прошептала она, посмотрев на него беззащитным взглядом.

Впервые за много лет Марта чувствовала себя защищенной, и ей было хорошо. Она не стыдилась своей слабости. Только с ним она могла позволить себе быть уязвимой. Вадим нежно вытирал пальцами ее слезы. Губы ее дрожали, взгляд был робким, и в синих глазах уже не было холода.