Между небом и тобой - Сандра Мэй Страница 19

Сама Пилар получилась довольно прилично. Во всяком случае, их документы вполне сойдут за настоящие, если не нарваться на особо бдительного копа или таможенника.

— Джонни… то есть Хуанито…

— Да?

— Едем в магазин?

— Едем.

— Почему у тебя такое лицо, как будто ты недоволен моим поведением?

— Я уже привык к твоей ангельской внешности, так что немного растерялся, услышав столь изысканные обороты.

— Можно подумать, ты раньше никогда их не слышал…

— Слышал. Но не от дамочек с ангельской внешностью. Это немного обескураживает.

После этих слов Джонни сосредоточился на дороге, а Джессика надулась и отвернулась от него.

На самом деле она всего лишь вспомнила то, что много лет назад прослушала в университете во время спецкурса «Профессиональное арго: проблемы семантической интеграции». На этот спецкурс студенты так и ломились — профессор Гудини умел завоевывать аудиторию не хуже своего знаменитого однофамильца. Он приводил примеры из самых разных областей, но все же стоило признать, что самым красочным оказался жаргон преступников…

Джонни Огилви сам не понимал, почему его так шокировали эти знакомые в общем-то слова, вырвавшиеся из розовых уст вчерашнего ангела. Он неоднократно слышал их, употреблял и сам — но из уст Пилар они звучали почти кощунственно. Настроение у Джонни портилось с каждой минутой. Он все отчетливее понимал, что имеет дело с очень хитрой и опытной мошенницей — иначе как бы удалось Пилар производить одновременно впечатление скромницы и ангела и матерой уголовницы?

Она носит маски, на самом деле она жестока и бездушна, и, хотя он выполнит обещание, данное умирающему Пабло, это не принесет ему никакого удовольствия. Наоборот, скорее бы отделаться…

На рассвете Гоблину доложили, что тело Пилар Эстевес — после надлежащих и необходимых манипуляций с ним — погрузилось на дно океана, остальное доделают рыбы. Гоблин кивнул и продолжил расхаживать взад и вперед по роскошному номеру отеля «Амбассадор».

В маленькой и лысой голове кипела напряженная работа мысли. Сэм Снежок, он же Гоблин, дожил в своем нелегком бизнесе до шестидесяти трех лет только благодаря тому, что почти не совершал ошибок. Если и совершал — то всегда успевал свалить вину за них на ближайших соратников. На этот раз дело пахло керосином.

Первая половина клише уже покинула сейф департамента полиции и перекочевала в другое место, как и планировалось. Но вот местоположение второй половины оставалось загадкой, и разгадать ее могла помочь только Джессика Паркер, чтоб ее разорвало и треснуло по башке! Гоблин в ярости смел разложенные на столе вещи Джессики Паркер, доставленные к нему в номер прямиком из пункта таможенного досмотра.

Этой шлюхе в Нью-Йорке стоило бы оторвать голову — впрочем, скорее всего, это уже сделано. Доверить такую важную вещь дилетанту… Или Джессика Паркер все же не дилетант, а сообщница?

На полу сиротливо валялись сумочка, документы, губная помада в золотом тюбике, платок, ключи с ярким брелоком, записная книжка, пачка влажных салфеток, яркая и аляповатая пудреница, украшенная громадными «драгоценными» камнями…

Через полчаса бесшумная прислуга убрала валявшиеся на полу вещи. От Гоблина поступил четкий и недвусмысленный приказ: все уничтожить без следа, лучше сжечь. Все и было сожжено — кроме шикарной пудреницы, чья красота сразила наповал восемнадцатилетнюю Хадижу аль-Хаили, горничную отеля «Амбассадор». Она справедливо рассудила, что металл все равно не сгорит, а вот портить такую прекрасную вещь грех. Блестящая коробочка перекочевала в карман фартука горничной, а потом на долгие годы заняла почетное место на туалетном столике Хадижи. Ею почти не пользовались, только любовались, и потому так и осталось тайной то, что было нацарапано на ее обратной стороне микроскопическими буквами и цифрами.

«Почта ул. Хасана Второго аб.1471497»…

Карен Молтанеску была застрелена неизвестным среди бела дня на одной из улиц Нью-Йорка. Вторую половинку клише так и не нашли. Через положенные десять месяцев невостребованная посылка, так и не дождавшаяся абонента 1471497, была отослана из почтового отделения на улице Хасана Второго в Касабланке на адрес отправителя. Поскольку Карен Молтанеску больше не проживала по этому адресу — как и ни по какому другому, — то посылку отправили в отдел невостребованных отправлений на Центральный почтамт, где она и затерялась со временем…

Гоблин со своими людьми продолжал искать по всей Касабланке блондинку с голубыми глазами. Облегчало поиски то обстоятельство, что у блондинки не было ни единого документа, осложняло — что блондинка была типичной законопослушной американкой. Если ей взбредет в голову обратиться в родное посольство и попросить помощи — пиши пропало. Поэтому Гоблин торопился. Очень торопился. Пока девица напугана и растеряна — шанс есть. Когда она придет в себя…

Часам к четырем дня люди Гоблина прочесали практически все подпольные гостиницы, приюты и дешевые кофейни Старого города. Блондинка нигде не появлялась. Около пяти, когда солнце выжгло все живое на улицах и даже пляжах Касабланки, один из изнывающих от зноя парней Гоблина заскочил в случившееся рядом фотоателье Хорька Ахмеда — в свободное от фотографии время Хорек приторговывал дешевой дурью. Затягиваясь вонючей сигареткой, гоблиновский подручный лениво осведомился, не слыхал ли Хорек насчет блондинки с голубыми глазами…

Нет, отвечал Хорек, извиваясь от желания угодить. Белых женщин сегодня не было вовсе, сказал Хорек. Бизнес совсем плохой, заныл Хорек. Если кто и приходит, так только малахольные наркоманки вроде Черной Невесты, признался Хорек.

У гоблиновского парня напрочь отсутствовали извилины в мозгах, но были хорошо развиты инстинкты. Сложить два и два он мог с трудом, однако догадывался, что ежели Черную Невесту, она же Пилар Эстевес, сегодня на утренней зорьке он собственноручно утопил в дальней бухточке, то она ну никак не могла прийти фотографироваться у Хорька в середине дня! Парень счел за благо перезвонить боссу — пусть босс сам думает над этой сложной загадкой.

Гоблин применил старый испытанный метод, а именно — едва войдя, съездил несчастному Хорьку по зубам. Обливаясь слезами, кровью и соплями, Хорек пал на колени и поведал, что Черная Невеста была свежа и хороша, вела себя как обычно, то есть плохо, обещала расписать Хорьку физиономию и вообще грубила. Фотографировалась она на документы — паспорт и права, а дружок ейный — только на права, карточка на паспорт у него была с собой. Хорек только подрисовал ему печать…

Гоблин проревел:

— Имя! Как ее зовут?!

— Дык… Пилар…

— Идиот! Как ее теперь зовут?!

Хорек приник к земле и устало закрыл глаза. Многолетняя работа на ниве создания фальшивых документов приучила его к мгновенной амнезии по окончании заказа. Хорек руководствовался древним и мудрым утверждением: многая знания — многая печали, оно же: меньше знаешь — крепче спишь. К тому же Гоблин напугал его до полусмерти, и потому Хорек действительно забыл, какое имя теперь носит Пилар Черная Невеста…