Как в кино - Натали Андерсон Страница 19

Дэни вылезла из постели с тяжелой головой и в дурном расположении духа. Она походила на помешанного на сексе человека, которого на три года заперли в одиночке. Ей так хотелось, чтобы Алекс дотронулся до нее, поцеловал. Это все оттого, что у нее давно уже не было близости. Хотя никогда прежде она не испытывала в ней такой потребности.

Она надела самую консервативную из имеющихся в ее гардеробе черных юбок и светло-голубую блузку, плотные черные колготки, чтобы максимально спрятать ноги, и туфли на танкетке — на шпильке она ходить просто не умела. Причесала волосы, слегка подкрасилась.

Потом посмотрела на конечный результат в зеркале и вздохнула. Ее внутреннее состояние начало сказываться на том, как она выглядела: она становилась бледнее с каждым днем, под глазами появились тени. Неужели она становится похожа на маму? Позволяет мужчине портить себе внешность и жизнь?

Может, ей просто переспать с ним? Как же сильно она этого хочет. Может, она преувеличивает то, как он на нее действует? Ну разве не может у нее с ним быть просто легкого романа, без осложнений, без эмоций? Секс есть секс. Он нужен время от времени, он приятен. А когда все закончится, они смогут быть друзьями.

Ведь именно так он к этому относится. Секс для него всего лишь развлечение. Она не потеряет контроль над собой, если с самого начала будет знать правду.

Дэни спустилась по лестнице на кухню и подняла на него глаза только на полдороге к кладовке. Он словно пригвоздил ее к месту своим взглядом, внимательно рассмотрел каждую деталь ее наряда.

Ее соски напряглись и мышцы ее лона тоже. Никуда это чувство не уходит. Оно только усиливается.

Дэни закрыла глаза, потом снова их открыла, уперлась взглядом в свою юбку и блузку и поняла, что именно этот наряд был на ней тогда в лифте. Он так на нее смотрел, что ясно было, что он тоже это помнит.

— Хорошо ночь провела? — вкрадчиво спросил Алекс. — Нравится одной играть в этой большой постели?

На самом деле она всю ночь проворочалась с боку на бок, мечтая только о том, чтобы его тело заполнило ее до предела. Дэни нахмурилась.

— Не порть мою фантазию, — лукаво заулыбался он. — Ты знаешь, я бы с удовольствием поприсутствовал и посмотрел.

— Извращенец. — Она знала, что щеки ее порозовели. Ну не могла она так его хотеть — или могла?

Дэни сделала шаг вперед. Кладовка. Хлопья. Завтрак. Но кровь оглушительно стучала у нее в ушах.

Она услышала какой-то звук, оглянулась и увидела, что он заполнил собой весь дверной проем в это крошечное пространство.

Она вся дрожала — не могла даже хлопья из коробки насыпать.

— Это все потому, что здесь тесно? Ты из-за этого так расстраиваешься?

Дэни тяжело сглотнула:

— Нет.

— Тогда почему у тебя нервы на пределе?

Она повернулась к Алексу:

— Ты знаешь почему.

Она увидела, как расширились у него зрачки, посмотрела на него и вдруг решилась.

— Если мы это сделаем, — твердо сказала она, — у тебя никого другого не будет, пока я с тобой.

Его глаза блеснули.

— Ты серьезно полагаешь, что тебе нужно мне об этом говорить?

— Ты целуешь совершенно незнакомых женщин в лифтах. Конечно, нужно.

— Да, ну, ты признаешь, что легко раздвигаешь ноги для кучи самых разных мужчин. Так что и у тебя тоже чтобы никаких других любовников не было.

Она притворно вздохнула:

— Это будет нелегко, но я постараюсь себя дисциплинировать. А теперь…

Алекс тут же стал совершенно серьезным:

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Ответила она коротко, понятно и очень игриво.

— Сейчас? — Он уже подвинулся к ней.

— Да.

— Здесь?

— Поторопись. — Дэни протянула к нему обе руки.

Он прижался губами к ее губам крепко, почти до боли. И все равно это недостаточно близко. Она застонала и прижалась ближе всем телом. И то, что началось тогда в лифте, понеслось вперед на головокружительной скорости к неизбежному финалу. Дэни потерлась об него, сгорая от желания ощутить его бедра у себя между ногами, а еще его руки, его рот, а больше всего его затвердевшую плоть. Все сразу. И прямо сейчас.

Алекс придвинулся к ней, целуя ее щеку, шею, опускаясь вниз к груди, потом сдвинул ее блузку в сторону, чтобы добраться до кожи. Она возилась с пуговицами, ругаясь оттого, что не может расстегнуть их достаточно быстро. Потом схватила его за волосы и притянула к себе, прижавшись губами к его рту. Дэни только время от времени ртом хватала воздух, а потом опять как в омут бросалась в жар его поцелуев. Она вся выгнулась, бедра ее извивались.

Сейчас. Она хотела, чтобы он оказался там сейчас же.

Алекс оторвался от ее губ, выругался, потом сказал:

— Я не хочу останавливаться.

— Нет, черт возьми, не останавливайся! — Она провела руками вниз по его спине, притягивая его ближе.

— Контрацепция, — прохрипел он. — Я не хочу еще больше все усложнять.

— У меня с этим все в порядке. — Дэни сердито куснула его губу. — Я не допущу незапланированной беременности. Ну, давай же.

Страсть закручивалась спиралью, разрастаясь все сильнее. Никогда в жизни она так не хотела, чтобы мужчина оказался внутри нее. Дэни торопилась, отчаянно желая ощутить его кожу под пальцами. Ткань рвалась, пуговицы отлетали в стороны.

Она вдавила пальцы в его твердые мускулы, царапая его своими острыми ноготками. Она хотела его — его тело, его силу, его безраздельное внимание.