Бездушные. Изнанка - Дарья Данина Страница 19

Потом, друг. Потом скажешь мне всё, что думаешь обо мне.

Ступает на порог "их" домика и толкает дверь ногой, захлопывая ту.

Опустил брюнетку на ноги, и та пронеслась мимо него небольшим смерчем. Рванула, не разуваясь, куда глаза глядят, и хлопнула дверью.

Руслан услышал, как скрипит дверной замок. Раз. Ещё раз. Но, кажется, не проворачивается. Она громко ругается за дверью. Какая прелесть.

Мужчина закрывает входную дверь, и прячет ключ-карту под придверный коврик. Влада код не знает, поэтому, вряд ли она выйдет отсюда до утра. Стягивает шарф и идёт следом за ней.

Опустил ручку и подтолкнул плечом. Не понял?

Придвинула что-то? В удивлении изогнул бровь, и сложил руки на груди. Вот так новости.

- Влада, это как-то по-детски. Не думаешь? – подпирая дверь плечом.

- Иди. К Черту. – громко, чётко. С расстановкой.

- Снова?

- Руслан… - на выдохе. Будто на её плечах тяжелейший груз. Словно это последнее слово, произнесённое перед сном. – Я прошу тебя. Не поступай так со мной. Что мне сделать, чтобы ты оставил меня в покое?

- Повтори. – прижимаясь виском к деревянной поверхности.

- Что мне сделать, чтобы ты…

- Нет. – перебивает, сжимая пальцы на металлической дверной ручке. – Другое. Имя моё повтори.

Потому что он впервые услышал, как звучит его имя из её уст. Мягко, тягуче. Он был хотел, чтобы она произносила его в постели. Под ним. Впиваясь ногтями в его спину. Обхватывая стройными ножками его бёдра.

- Руслан. – Влада выполняет его просьбу. Проводит кончиком языка по своим губам. Пробует слово на вкус. Вот так, за один день она произнесла его имя дважды.

- Открой дверь, Влада. – осипшим голосом царапает дверь со своей стороны. – не нагнетай. На окнах решётки. А за ними ни души. Чего ты добиваешься?

- Я не открою. Ты не понимаешь?

- Я всё равно зайду. Ты не понимаешь? – отвечает ей тем же. Злится всё больше. – Ты не девственница случаем? Сражаешься так, будто я хочу твою честь забрать?

- У нас разные понятия о чести.

Этот разговор через дверь с каждой минутой напрягал его всё больше. Что, блять, за детский сад?!

- Я считаю до трёх, Влада.

- Считай. Если умеешь. – Снова огрызается. Эта невесть откуда взявшаяся смелость, будила в нём не самые лучшие качества. Кулаки сжимались и жевалки ходили ходуном.

Чёрт с тобой!

Пинает дверь носом ботинка и, чертыхаясь, идёт в прихожую. Сбрасывает пальто и грубые ботинки, следуя в сторону кухонной зоны.

Надоело. Надоело возиться с ней. На сколько ещё хватит его терпения?! Чёртова бандитская дочка! Угораздило же его!

Достаёт из мини-бара бутылку виски и толстобокий стакан. Опрокидывает в себя добрых сто грамм и с ударом ставит стакан на грубую поверхность деревянного стола. Цепляет из кармана Джинс пачку сигарет и швыряет ту на стол.

...

- С каких пор ты сюда девиц возишь?

Шурик прокручивает на столе зажигалку и окидывает старого друга снисходительным взглядом. Честное слово, Руслану, как школьнику хочется опустить глаза и сделать вид, что вопрос адресован не ему вовсе.

- С этих.

Цепляет полупустую бутылку и обновляет себе и Шурику. Они не виделись вот уже несколько месяцев.

- Не хочешь рассказывать? – Пропускает короткий смешок, подхватывая свой стакан. – Как обычно.

- Саня, хоть ты не еби мозги.

- Я и не собирался. Просто, судя по поведению девушки, она не горит желанием находиться здесь. С тобой.

- Её никто и не спрашивает .- отмахивается от правды, и делает глоток. Жидкость обжигает глотку, быстро обволакивая внутренности теплом.

- Даже так?

- Угу.

Они уже два, а может три часа обсуждали с другом прошедшие месяцы. А он прислушивался. Пытался уловить каждый шорох по ту сторону двери. Но ничего. Такое ощущение, что она там заснула. Если бы на окнах не было решёток, Руслан мог бы подумать, что сбежала.

- Катамаран отгони от берега. – хрипит, разминая затекшую спину.

Потому что это лишний соблазн для неуёмной девицы.

- Боишься, что сбежит? – смеётся Шурик, откидываясь на высокую спинку стула.

- Не боюсь. Просто устал бегать.

- Отгоню. Спрячу в камыше. Ни одна собака не найдёт! - продолжает смеяться, отодвигая стул.

Туз молча наблюдает за тем, как друг проходит в прихожую и впихивает ноги в берцы. Натягивает на макушку чёрную шапку.

- Даже не знаю… спокойной ночи тебе желать?

Туз лениво шевелит губами, демонстрируя подобие улыбки. Да уж… он точно не настроен на спокойную ночь. Во всяком случае, не её первую половину.

- Вали давай! – поднимается следом и протягивает другу ладонь. – Сам разберусь.

- Ты бы вытаскивал её оттуда. - Кивает на дверь, за которой скрылась Влада. - А то задубеет...

- В смысле: задубеет? - Туз сводит брови, не понимая, о чём речь.

- В прямом. Там кладовка. Я туда отопление не подводил. - пожимает плечами, поправляя шапку.

- Я думал там ещё одна комната...

- Думал он... нет, там, конечно, не холодильная камера... но два часа...

- Блять! Какого лешего ты молчал?!

…

Сделал последний глоток, опустошая стакан, и грохнул дном об стол. Почти пустую тару засунул в мини-бар и взглянул на часы. Семь вечера. А такое чувство, что уже давно за полночь.

Алкоголь отказывался работать в предназначенных целях. Сколько он выпил? Немного, но достаточно, чтобы слегка охмелеть. Но, кажется, не сегодня. То ли злость мешала повысить градус, то ли океан мыслей, что ломали его голову изнутри.

Уселся в кресло напротив душевой. Через матовое стекло наблюдая за брюнеткой. Что за беда на его голову?!

…

Когда грохнул ногой по двери, та жалобно хрустнула, но всё же сдвинулась с места. Поднажал, сдвигая её и убедился в том, что к той был придвинут небольшой стол. Как она умудрилась?

Сидела на маленьком диванчике, задрав на него ноги, и прижав коленки к груди. Метала стрелы в него исподлобья, но молчала. Ни слова не произнесла, когда он приблизился. Лишь фыркнула, когда мужчина склонился и просунул под неё свои руки. Услышал, как стучат её зубы. Дура. Бестолочь.

Первым желанием было выдрать её. Он весь вечер подпитывался мыслями о том, как будет сминать её нежную кожу. Как коснётся губами упругой груди… а тут?

Трясётся, как бездомный котёнок, согреваясь в тёплой ванной, наполненной почти до краёв. Губы синие кусает. Колени всё так же прижаты к груди. Уставилась невидящим взглядом куда-то.