Обратная сторона медали - Татьяна Минаева Страница 19

США, Сан-Франциско, май 2020 года

Отперев дверь своим ключом, Алиса вошла в широкий светлый холл и прислонила чемодан к стене. Поставила на пол бумажный пакет и сняла туфли. Из глубины квартиры раздался подозрительный шум, и она, на ходу стягивая коричневый пиджак в косую белую полоску, направилась на звук. Но, не дойдя до арочного проема, открывающего вид на просторную кухню-гостиную пары шагов, остановилась, застигнутая врасплох выскочившей ей навстречу хорошенькой девчушкой с чёрными, доходящими до лопаток волосами. Увидев Алису, девочка с радостным визгом бросилась к ней.

– Привет, Кнопка! – Подхватив её на руки, Алиса почувствовала под пальцами мягкую ткань домашних плюшевых штанишек и с удовольствием вдохнула нежно-сладкий запах детского шампуня. Девочка прижалась к ней, крепко обвив ручонками шею. – Я соскучилась по тебе.

– Я тоже. – Малышка потерлась щекой о щеку Алисы и, чуть отодвинувшись, прищурив глаза, хитро улыбнулась: – Ты мне что-нибудь привезла?

– Привезла, – передразнила её та, щелкнула по носу и опустила на пол. – Где твоя мама?

– Готовит, – вздохнула девочка с искренней горечью пятилетнего ребёнка. Она нахмурила бровки и скривила красивое личико, обрамленное волнистыми локонами.

Вдруг из гостиной послышался грохот, а за ним недовольное ворчание.

– Кажется, нужно спасать ситуацию, – хмыкнула Алиса и вошла в арку, окинула взглядом заваленный журналами деревянный стол и нарочито сдержанно сказала:

– Вообще-то, я приехала.

– Я за тебя рада, – не поворачиваясь, проворчала от плиты худенькая девушка с собранными в лохматый хвост длинными чёрными волосами. – Но для нас всех будет лучше, если ты уберешься отсюда и «приедешь» через полчаса.

– Алиса, что ты мне привезла?

– Николь! – Рината отставила сковородку в сторону и повернулась к девочке, хвостиком шагающей за Алисой. – Если ты забыла, у тебя танцы через полчаса, а ты даже не переоделась, – как можно строже проговорила Рина. Ответом ей был недовольный вздох.

– Мама, я не хочу на танцы, я хочу побыть с Алисой, – надув губы, обиженно произнесла Николь.

– Кнопка, я никуда не денусь. – Алиса ласково погладила её по голове и улыбнулась. – А танцы пропускать нельзя.

– Знаю, что нельзя. – Она подняла на Алису полные мольбы, огромные серебристо-серые глаза. – Но всего разок…

– Нет, дорогая, нужно ехать на занятия. – Присев перед Николь на корточки, Алиса коснулась её лба губами. – Беги собирайся, а подарок я тебе подарю вечером.

– Только не забудь!

– С тобой забудешь, – подала голос молча наблюдавшая за развернувшимся действом Рината. Затем подошла к дочери и, взяв ту на руки, ласково убрала за ушко прядку чернильных волос. Николь звонко чмокнула маму в щеку и улыбнулась так обворожительно, что, казалось, вокруг мигом вспыхнули сотни маленьких солнышек.

Глядя на них, Алиса чувствовала, как всё вокруг, включая и её собственное сердце, наполняется теплом. Аккуратные чёрные бровки, невообразимо длинные ресницы, алые губки, сложенные в самую прекрасную на свете улыбку… Перед улыбкой этой не могли устоять ни Рината, ни столь серьёзный зачастую Ник, ни она сама. Для каждого из них Николь Бердникова стала важной, неотъемлемой частью жизни, и для каждого из них она значила так много, что передать словами это было очень трудно. Алиса ласково улыбнулась. Николь росла на её глазах, на её глазах училась говорить, на её глазах впервые встала на коньки. Она была их солнцем, однажды взошедшим над и без того залитым светом Сан-Франциско для того, чтобы уже никогда не угасать и светить так ярко, насколько это возможно.

Раздался звонок в дверь, и Рината, отпустив дочь, пошла открывать. В холле послышался веселый голос Таисии, русской девушки, работавшей у них няней. Алиса понятия не имела, что было бы, если бы они однажды не нашли Таську. Она возила Нику на танцы в балетную школу, на каток, оставалась с ней, когда они с Риной уезжали на соревнования и шоу. Николь пронеслась мимо Алисы в комнату, а спустя пару минут, на ходу засовывая руку в легкую курточку, помахала ей рукой и скрылась в арке.

Когда шум в холле стих, Алиса подошла к плите и заглянула в стоящую на ней сковородку.

– М-м-м… – многозначительно протянула она, увидев изрядно пережаренную яичницу с подсохшими желтками и начавшими подгорать краешками.

– Ну что?! – в гостиной появилась Рината и возмущенно покачала головой. – Вообще-то, я хотела тебя покормить.

– А может, не стоит?

Фыркнув, Рина подошла к плите, схватилась за ручку сковородки, открыла дверцу под раковиной и стряхнула неудавшийся обед в мусорное ведро. Затем бросила сковородку в мойку и посмотрела на Алису.

– Мне кажется, моя дочь и та готовит лучше.

– Твоя дочь еще нас обеих переплюнет своими талантами, – хмыкнула Алиса и хитро улыбнулась. – Я купила мерло и банку оливок, – сказала она, направляясь в коридор. Не прошло и минуты, как она вернулась с бумажным пакетом и достала бутылку дорогого вина. Поставила на стол и вытащила оливки. – Ненавижу перелеты…

– Выглядишь отлично. – Рината осмотрела ее придирчивым взглядом и добавила: – Мне очень нравится твое платье. А ну, покажись. – Деловито глядя на подругу, она покрутила пальчиком, и Алиса обернулась вокруг своей оси. – Ты просто конфетка.

– Да? – Решетникова усмехнулась и устало опустилась на мягкий стул с высокой деревянной спинкой. – А чувствую себя морковкой. Вареной.

Когда Алиса, приняв душ и переодевшись, вышла из ванной, на столе уже стояли бокалы для вина и тарелка с чеддером, золотистым пармезаном и нарезанным неровными кубиками сыром с голубой плесенью. Промокнув волосы полотенцем цвета слоновой кости, Алиса кинула его на широкий подоконник и вышла на балкон, с которого открывался прекрасный вид на парк с аккуратными клумбами и расставленными вдоль дорожек скамейками, по вечерам привлекавшие влюбленные парочки. Дующий со стороны океана ветерок приносил с собой запах соли, солнце, достаточно теплое, но не слишком жаркое, ласкало лицо и голые руки. Алисе нравилась эта квартира с тремя маленькими спальнями и общей гостиной. Иногда Алекс подшучивал над ними, говорил, что они могли бы позволить себе что-то побольше, но у них редко бывали гости, а на троих места хватало. Ей нравились широкие окна со светлыми занавесками, удобная добротная мебель теплых оттенков, нравилось, что в любое время они могут сесть в машину и добраться до берега океана. Они любили шум волн, любили гулять по пляжу даже в прохладную погоду. Для Николь Сан-Франциско был домом, для них с Ринатой же… Обе они так и не привыкли к чужой стране, хотя по-своему любили этот город.