Время возвращать долги - Александра Ронис Страница 19

И тут, словно гром среди ясного неба, заиграл телефон, который она по-прежнему сжимала в руках. На дисплее высветился незнакомый номер. Непослушными, подрагивающими пальцами Олеся с трудом попала в кнопку ответа вызова.

— Да, — только и смогла вымолвить она. В горле вдруг пересохло.

— Таюрских Олеся Игоревна? — строго поинтересовались на том конце провода.

— Да, — с трудом выдавила из себя Олеся, выпрямляясь во весь рост.

— Ваша дочь в отделе полиции на Оборонной. Вы сможете сейчас приехать?

— Что с Настей? — дрожащим голосом спросила Олеся и, не обращая внимания на учительницу, направилась к выходу.

— С ней все в порядке. Приезжайте, — трубку положили.

Слушая короткие гудки, словно во сне Олеся быстро сбежала по лестнице вниз. Следом за ней на крыльцо выскочила и учительница, но Олеся ее вопросы проигнорировала — она уже бежала к выходу со школьного двора.

До ОВД было всего ничего, но сил уже совсем не осталось. К счастью, к остановке неподалеку как раз подъехал автобус, и в последний момент Олеся успела в него запрыгнуть. И снова несколько минут мучительного ожидания, пока впереди не показалось нужное здание, находящееся в самом центре города. Олеся из последних сил припустилась по аллее в сторону пункта полиции и минуту спустя уже вбежала внутрь, остановилась, огляделась по сторонам и бросилась к окошку дежурного.

Дежурный разговаривал по телефону, и ей пришлось ожидать. От нетерпения она постукивала пальцами по деревянной рамке окошка и чуть ли не приплясывала, вызывая удивленные взгляды присутствующих. Но ей было все равно, она не замечала ничего и никого вокруг, только дежурный с телефонной трубкой у рта был в фокусе ее внимания.

А между тем за ее спиной происходило много интересного. У стенда «Их разыскивает полиция» двое оперативников делились последними новостями.

— Да я тебе говорю, наш клиент, — говорил один из них другому, держа на плече увесистую полицейскую дубинку. — Сиделый, как раз по схожей статье. Уверен, что это он. Надо только его «сломать».

— Извините, мне звонили, — попробовала привлечь внимание дежурного Олеся, но тот лишь выставил вперед руку — погодите.

Уже и оперативники за спиной исчезли, и посетители вокруг нее поменялись, а дежурный все говорил и говорил по телефону. Наконец он положил трубку и приготовился слушать ее.

Следователя, к которому ее направил дежурный, в кабинете не оказалось, и Олесе снова пришлось вернуться в фойе. Дежурный, видимо, что-то вспомнив, обратно отправил ее к тому же кабинету, даже вызвался проводить, а по дороге заглянул еще в одну дверь. Через несколько минут подошел и следователь, высокий, долговязый мужчина в форме.

Олеся невольно вздрогнула. Она давно уже заметила за собой неприятную странность — вздрагивать при виде полицейских. Это был отголосок тех времен, когда ее сутенеры еще не наладили контакт со стражами закона, и ее в числе других «ночных бабочек» могли запросто замести в ментовку за проституцию. А у нее ребенок был дома маленький, который каждое утро ждал ее возвращения домой. Потом она еще вздрагивала тогда, когда поблизости от нее и Насти оказывался кто-то из ее клиентов. Боялась, чтобы ненароком при дочери не повели себя грубо, не назвали плохим словом.

— Где Настя? — только и смогла выдавить Олеся, встретившись со строгим взглядом мужчины, держащим наизготовку ключ от кабинета.

— Вы мама Насти Таюрских? — внимательно оглядев ее, поинтересовался он.

— Да, я, — выдохнула девушка, наблюдая за тем, как он отпирает дверь. — Где моя дочь?

— Присаживайтесь, — в кабинете следователь жестом указал на стул.

Олеся быстро прошла вглубь кабинета и опустилась на стул, нетерпеливо взглянула на мужчину.

— Я хочу увидеть дочь, скажите мне, где она?

— Сейчас с ней беседует инспектор по делам несовершеннолетних, — ответил тот. — Вы уже в курсе, что девочка сбежала из школы с мужчиной, которого называет своим другом? Скажите, вы знаете некоего Евгения Крестовского?

Олеся поначалу даже растерялась. Она не сразу поняла, что речь шла о Жене, а поняв, едва заметно кивнула.

— Вы хорошо его знаете? — продолжал допытываться следователь.

— Нет, он просто знакомый, — Олеся запнулась, и тут же последовал очередной вопрос:

— А вы в курсе, что у вашего «просто знакомого» за плечами судимость? И по довольно тяжкой статье?

Олеся молчала, но и по ее взгляду было все понятно.

— Это вы попросили его забрать вашу дочь из школы?

— Нет! Я не просила! — горячо выпалила она и тут же поняла, что совершила ошибку.

Следователь достал из стола чистый лист бумаги и ручку и положил перед ней.

— Пишите заявление.

— О чем? — недоуменно посмотрела на него Олеся.

— Как о чем? — тоже удивился тот. — О том, что гражданин Крестовский без вашего ведома забрал вашу дочь из школы и увел ее в неизвестном направлении. Хорошо еще, что учительница вашей дочери проявила бдительность и вызвала наряд, неизвестно, чем бы все это закончилось.

Олеся не успела ничего ответить, как едва слышно скрипнула дверь, и в кабинет кто-то вошел.

— Ну, что у тебя? — поинтересовался бодрый мужской голос, показавшийся ей знакомым. — Заявление на него будет?

Оторвав взгляд от белого листа, лежащего на столе, Олеся подняла глаза на вошедшего и моментально вспыхнула. Внутри все ухнуло вниз. Прямо возле нее стоял один из оперов, крышующих их бордель, и часто пользующийся ее услугами. Если честно, не самый приятый тип из всех.