Новая встреча - Мэхелия Айзекс Страница 19

— Я не собираюсь туда возвращаться, — бесстрастно сказал он. — Поеду к родителям.

— Но ты не можешь ехать туда!.. — в отчаянии вскричала она.

— То есть… что подумают твои родители? — Она беспомощно оглянулась вокруг. — Неужели ты хочешь, чтобы они узнали о наших проблемах? — Она помедлила. — К тому же после четырех часов автобусы до станции не ходят.

— Я не собираюсь ехать на автобусе. Возьму такси, — возразил Говард, пытаясь застегнуть куртку. — Надеюсь, тут найдется хоть одно. И перестань суетиться, Конни, это не соответствует твоему новому образу. Каково это — вновь почувствовать себя незамужней?

Конни открыла рот от удивления.

— Но я замужем.

— Пока да, но вскоре можешь стать незамужней. — В его голосе слышалась некоторая обида. — А может быть, ты сама довезешь меня? Только до станции? Всего-то километров пятнадцать?

— Десять, — машинально поправила его Конни. — Но я не могу тебя подвезти, даже если бы хотела. У меня нет машины.

Говард нахмурился.

— Ты продала мою машину?

— Нет, — она вызывающе вздернула подбородок. — Ее у меня забрали.

— Тоже не смогла платить взносы?

— Да. Мне предстояли… большие расходы. Но это была наименьшая из моих проблем. Я никогда не пользовалась машиной в городе.

— А когда переехала сюда?

— Тут это было бы просто излишеством. Твой отец предлагал мне помощь в покупке, но я отказалась. В этом не было никакой необходимости. К тому же я предпочитала сохранять независимость. Когда нельзя добраться пешком, я одалживаю машину или пользуюсь автобусом.

— Одалживаешь? — Глаза Говарда потемнели. — Вероятно, у Адама?

— Обычно у тети Софи, — возразила Конни, начиная уставать от этого разговора: — Я должна стоять на своих ногах. Неужели ты этого не понимаешь?

— Я понимаю только одно, ты сделала все возможное, чтобы обособиться от моей семьи, — холодно заметил он. — Это было до или после того, как на сцене появился этот твой дружок?

Конни вздохнула.

— Твои родители не знали… о моей дружбе с Адамом. То есть знали, но не подозревали, что он попросил моей руки.

— Понятно. Кстати, теперь они наверняка в курсе.

— Твои родители тоже прочитали статью?

— Понятия не имею. Они не обсуждали это со мной. — На его губах появилась кривая усмешка. — Видимо, подобно тебе, посчитали, что так будет лучше всего.

— О, пожалуйста… — она бросила на него умоляющий взгляд. — Говард, ты не должен уходить. Во всяком случае, уходить вот так. — Внезапно ее осенила мысль. — Снаружи полно репортеров. Тебе же не хочется прочитать в завтрашних газетах измышления о том, почему ты не остался на ночь?

Говард как будто засомневался.

— А может, ты просто боишься, что мой явный уход подпортит репутацию Адама? — язвительно спросил он. — Вот что тебя тревожит — его, а не моя репутация.

На это можно было кое-что возразить, но Конни сомневалась, что Говард ей поверит. Однако не хотелось и отягощать свою совесть, отпуская его в таком состоянии.

— Что ж, вполне возможно, — согласилась она, надеясь, что это не обернется против нее самой. К тому же Конни не видела тут никакого вреда для репутации Адама. — Послушай, Говард, нам надо поговорить, а как мы сможем это сделать, если ты уйдешь. Тебе же не хочется, чтобы папарацци начали охоту за твоими родителями?

Говард стал медленно расстегивать куртку.

— И что ты предлагаешь?

— Чтобы ты остался здесь, конечно. — Сделав это предложение, Конни вдруг усомнилась в его разумности, но дело было сделано, и она храбро продолжила. — Завтра суббота, и ты можешь уехать в любое нужное тебе время.

— Думаешь… — казалось, он задумался.

— Ты же отлично знаешь, что я права. — Конни старалась развить свой успех. — Завтра я не работаю и могу взять машину тети Софи, чтобы отвезти тебя… куда захочешь. Она разрешила…

— Тетя Софи. — Выражение лица Говарда смягчилось. — Как там поживает старушка? — спросил он с внезапным интересом. — Я с удовольствием повидался бы с ней перед отъездом.

— Она сейчас в Австралии, — ответила Конни с сожалением. — Поехала навестить дочь, однако через неделю вернется и наверняка с удовольствием встретится с тобой. — А вот это было совсем уже ни к чему. — Как она обрадовалась, когда я позвонила и сказала, что ты вернулся.

— Вот как?

Кривая усмешка на губах Говарда напомнила ей, что он не верит ни одному ее слову, и, пытаясь скрыть волнение, она протянула руки к его куртке.

— Конечно, обрадовалась, — решительно повторила Конни, и, поддавшись на ее требование, он наконец позволил снять с себя куртку. — Сейчас я ее повешу, а потом взгляну, что есть в холодильнике.

Он мог бы отказаться, мог бы продолжать оставаться одетым, нарочно сохраняя неловкость положения, мог бы даже перехватить ее руки. Что бы стала она делать, если вдруг оказалась бы в его объятиях?

Но этого, разумеется, не случилось, и Конни постаралась уверить себя в том, что рада этому. Ей казалось, вернее, она на это надеялась, что они с Говардом начали понимать друг друга.

На нем были надеты шерстяные брюки и толстый свитер, несколько скрадывающие потерю веса, но он по-прежнему выглядел таким тощим, что у нее едва не выступили слезы на глазах. Это чувство жалости к нему нахлынуло на Конни настолько неожиданно, что она была рада возможности покинуть комнату под предлогом повесить куртку.

В холодильнике нашлись яйца, сыр, листья салата и остатки пирога с курятиной, приготовленного для вчерашнего ужина с Адамом. Конни собиралась доесть пирог сегодня, но предложить его Говарду почему-то не решилась. Был еще картофель и немного мороженых бобов в морозильнике.

Она нахмурилась. Можно было приготовить омлет с сыром. Вряд ли сейчас Говарду подойдет салат. Ему нужна была полноценная пища, яйца, молоко, картофель. Ну и немного салата на гарнир.

Вновь обретя контроль над своими чувствами, она вернулась в комнату, чтобы узнать, одобрит ли он ее выбор. К ее удивлению, Говард, сняв ботинки, растянулся на софе и, хотя Конни не была в этом абсолютно уверена, по всей видимости, спал.

Сердце ее сжалось. Как можно тише она подошла поближе. Говард действительно спал, дыхание его было ровным и глубоким.

Он, должно быть, совсем выбился из сил, виновато подумала Конни и удивилась своей реакции на его слабость. Ранее она никогда не видела Говарда столь уязвимым. В прошлом он всегда казался таким уверенным в себе.

Прежде чем вернуться обратно в кухню, Конни пошла наверх и принесла одеяло. Еда могла подождать, в данный момент сон ему был явно нужнее. Когда она укрывала его, Говард даже не шелохнулся, что также было достаточно удивительно, но Конни отгоняла от себя мысль о том, что само ее присутствие успокаивало спящего, позволяло ему полностью расслабиться.