Медовый месяц с незнакомцем - Ребекка Уинтерз Страница 19

Он ответил не сразу:

– Мне стало жаль тебя, когда ты согласилась выйти за меня. Я плохая замена своему выдающемуся брату, который уже был готов стать тебе преданным мужем.

Но она никогда не любила Альберто. И не хотела, чтобы он ее целовал. Стефано невдомек, как ей хочется его поцелуев и ласки. Она дрожала от волнения от одной мысли о том, как он ее обнимает.

– Вероятно, все должно было быть иначе. Но я понимаю, что его смерть – настоящая трагедия. Вы с ним были так близки. Ты наверняка ужасно скучаешь по нему. Его смерть изменила наши жизни.

– Да, – тихо произнес он.

– Странно, не правда ли, что, отказавшись от своей свободы, ты подарил свободу мне? Хотя я королевская персона и всегда ей буду, я впервые чувствую себя свободной именно с тобой. Мне нравятся твои условия наших отношений; у нас есть возможность лучше узнать друг друга.

Но в глубине души она испытывала настоящую страсть к своему мужу и хотела, чтобы он любил ее. Ей была ненавистна мысль о том, что по возвращении домой он отстранится от нее.

Он сдвинул темные брови:

– Я все больше и больше сожалею о своем письме, которое отправил тебе до свадьбы.

– Давай забудем о нем. Мой отец не шутил, говоря, что я не пожалею, выйдя за тебя. Он был прав.

Она быстро влюбилась в Стефано, который понятия не имел, как ей хочется завоевать его любовь.

Она стала быстро подниматься на холм, усаженный деревьями. Сильный Стефано мог обойти ее в считаные секунды, но последовал за ней не торопясь, чтобы подумать о том, что она сказала.

Она повернулась к нему лицом:

– Открой рюкзак. Я хочу сэндвич и воды.

– Ты двигаешься так стремительно, поэтому быстро проголодалась. Я вспоминаю своих друзей, которые бегают со мной по пересеченной местности. Я уверен, им будет трудно угнаться за тобой.

Стефано снял рюкзак с плеч и вынул из него еду.

Они поели, и он огляделся:

– Мы далеко ушли от шале, и ветер усилился. Пора возвращаться.

Она прищурилась, глядя на него.

– Ты не будешь беспокоиться о Фаусто? – поддразнила она.

– Ты удивишься, если я признаюсь, что волновался за него?

Ланца положила пустую бутылку из-под воды в рюкзак.

– Как я уже говорила недавно, я не жалею, что стала твоей женой. И это одна из причин.

– Я буду считать это комплиментом. Остается надеяться, что последняя клецка, которую я скормил лисенку вчера вечером, придаст ему сил для борьбы с потенциальными врагами.

Она рассмеялась:

– Ты кормил его клецками?

– Он мгновенно ее слопал. У него отменный вкус.

«Хватит, Стефано. Каждое твое слово и жест очаровывают меня».

– Когда голоден, подойдет любая еда. Кстати, какое мясо у тебя в морозилке?

– Насколько я помню, там стейки из лосося и бифштексы из ягненка.

– Я приготовлю на ужин стейки. А теперь хочется узнать, чем занимается Фаусто.

– А я хочу вот этого. – Он обнял ее и неторопливо и жадно поцеловал в губы. У нее перехватило дыхание. Наконец он отпустил ее. – У твоих губ потрясающий вкус, поэтому я не хочу останавливаться.

Она покраснела. Они направились к шале. По пути они заметили серну и беркута. В конце концов они добрались до сосны, под которой впервые нашли умирающего лисенка.

Еды не было, одеяло валялось на снегу. Фаусто тоже не было.

– Похоже, наш план сработал. – Она упала духом.

– Мы оставим одеяло здесь.

От слез у Ланцы защипало глаза.

– Он не вернется, так и должно быть. – Они продолжали идти не оглядываясь.

Добравшись до шале, Ланца сняла лыжи, разделась и поспешила к себе в спальню. Приняв горячий душ, она надела черные шерстяные брюки и коричневый пуловер. Позже вечером она помоет и высушит голову, а пока ей надо разморозить стейки из лосося в микроволновке и приготовить пасту на ужин.

По пути на кухню она остановилась и увидела Стефано, сидящего на корточках у коробки перед включенным камином. Он кормил Фаусто.

Ахнув, она опустилась на колени рядом со Стефано.

– Наш лисенок пошел за нами домой. Я входил в шале, когда услышал тявканье за спиной.

– Он бежал за нами по глубокому снегу? Я не верю!

– Я впустил его внутрь.

На глаза Ланцы навернулись слезы.

– О, Стефано…

Прежде чем она успела сделать еще один вдох, он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза так, что она затрепетала.

– Он понял, что его любят, – сказал Стефано, наклонил темноволосую голову и поцеловал Ланцу в губы так, как она хотела весь день. Она приоткрыла рот, и он стал целовать ее откровеннее. Восхитительные ощущения не давали ей возможности сосредоточиться.

Альберто целовал при каждой встрече, но совсем не так, как Стефано. Она читала романтическую литературу, смотрела мелодрамы и слушала рассказы подруг, но ничто из этого не подготовило Ланцу к поцелуям ее восхитительного мужа.

Он прижал ее к себе так крепко, что она едва могла дышать. Отдавшись удовольствию, она провела руками по его груди и обвила ими его шею.

Он гладил ее по спине. Все происходило наяву, а не было частью воображения. Все, что она испытывала с Альберто, было несравнимо с восторгом от прикосновений Стефано. Его соблазнительный запах и легкое покалывание темной щетины доводили ее растущее желание до предела.

Она ожила в его объятиях и не хотела, чтобы он останавливался. Она выкрикнула его имя, ее тело пульсировало от желания. Однако Стефано медленно отстранился от нее. Она разочарованно простонала.

– Прости, что переступил запретную черту, Ланца, – тихо сказал он и поднялся на ноги.

– Но это неправда. – Она встала. – Я могла остановить тебя в любой момент, ты это знаешь.

Он покачал головой:

– Я обещал подождать, пока ты ко мне привыкнешь. Я не хочу, чтобы ты думала, что я воспользовался тобой. Я больше не желаю ошибаться.

Ланца пошла на кухню – готовить ужин. Стефано отнес лисенка вниз. Вернувшись, он открыл пакет с лососем и положил его в микроволновку, чтобы разморозить.

– Я приму душ и вернусь, – сказал он.

В его отсутствие Ланца накрыла стол, поставила на него вино и свечи и приготовила брускетту на закуску. Когда Стефано, побрившись, вернулся в гостиную, она включила гриль и стала готовить стейки. Через несколько минут все было готово. Наконец она сделала кофе.

– Ужин готов, Стефано! – крикнула она ему.

– Отлично.

Он пришел на кухню и отнес заполненные едой тарелки к столу, не глядя на нее.