Дорожное знакомство - Барбара Картленд Страница 18

Добравшись наконец до постели, девушка поняла, что после жестокого избиения и обморока она должна прежде всего поправиться и восстановить силы, а потом уже думать о будущем.

Кара осторожно легла, стараясь не тревожить раны, закрыла глаза и стала молить бога, чтобы он лишил ее сознания.

Несколько часов спустя Кара очнулась от тяжелого забытья, которое больше напоминало обморок, чем сон. Повернув голову, она обнаружила, что кровь из ран засохла на простынях, на которых она лежала. Кара легла на бок и вскрикнула от боли.

В комнате тут же появилась миссис Пил. Каре стоило некоторых усилий вспомнить, кто перед ней.

– Вы проснулись, миледи? – спросила экономка.

– Кажется… да…

– Сможет ли ваша светлость добраться до соседней комнаты? Там все для вас приготовлено. Надо смазать спину мазью, переодеться и лечь как следует.

Поскольку согласиться было проще, чем возражать, Кара позволила миссис Пил отвести ее вниз по коридору, в южное крыло дома.

Девушка была слишком измучена болью и отчаянием, чтобы сразу понять, что ее поместили в комнату, которую всегда занимали хозяйки поместья, и последней ее обитательницей была мать маркиза Айво.

Но, войдя в комнату, Кара чувствовала только собственную боль и унижение. Как маленькому раненому зверьку, ей хотелось забиться в норку, спрятавшись подальше от всего мира.

Когда с нее снимали платье, Кара застонала от боли, однако мазь, которой смазала ей спину миссис Пил, сразу принесла девушке облегчение.

Ей дали выпить что-то теплое, похожее на мед с молоком, но Кара была слишком равнодушна ко всему, чтобы выяснить, что это за напиток.

Затем миссис Пил помогла ей лечь на кровать под огромным балдахином из набивного шелка, на котором пухлые купидоны прятались среди листьев и цветов.

Кара думала лишь о том, чтобы скорее коснуться головой подушки и закрыть глаза.

Занавеси на трех высоких окнах были задернуты, и, оставшись одна, Кара попыталась отключить свой мозг, чтобы поскорее заснуть.

…Маркиз вернулся через несколько часов. Он вошел через парадную дверь, и лакей, принимавший у него шляпу, перчатки и хлыст, подумал о том, что господин его выглядит измученным и каким-то постаревшим.

Слуги догадывались о том, что произошло. От них не укрылось, что маркиз побывал сегодня утром в часовне со священником и весьма странной юной особой, которую привез с собой накануне вечером.

Хотя миссис Пил решительно пресекала сплетни, на которые так падка была прислуга, горничные, столпившись под лестницей, нашептывали друг другу, что у юной леди были неровно остриженные короткие волосы и мужской костюм под меховым плащом маркиза.

Все, от поваренка на кухне до старшей горничной, гадали, кто же эта девушка и почему она прибыла в Брум в таком странном наряде.

– Приехавший из Лондона джентльмен желает видеть вас, сэр, – сообщил маркизу дворецкий. – Я проводил его в кабинет.

– Джентльмен из Лондона? – удивился маркиз.

У него мелькнула мысль, что это, должно быть, Генри Хэнскет, но тут же понял, что друг его не мог приехать так рано.

Первым побуждением маркиза было заявить, что он не желает никого видеть, но полученное воспитание диктовало ему, что нельзя поступать подобным образом с человеком, проделавшим утомительный путь из Лондона.

Лакей открыл перед ним дверь, и, войдя в кабинет, маркиз с удивлением обнаружил, что его посетитель, намеренно не сообщивший дворецкому своего имени, был из числа приближенных к королевской семье.

– Добрый день, Бингэм, – воскликнул маркиз. – Прошу прощения, что заставил себя ждать. Я не ожидал вашего визита.

– Я подумал, что лучше мне самому сообщить вам эту информацию, милорд, – сказал мистер Бингэм. – Вчера вечером, в половине девятого, Его Величество отошел в мир иной.

– Король умер! – воскликнул в изумлении маркиз.

Это действительно оказалось для него неожиданностью, хотя на самом деле смерть короля была событием, которого ожидали уже давно.

Но Айво так же, как регент и многие его приближенные, иногда приходил к мысли, что король не умрет никогда.

– Он умер, – повторил мистер Бингэм, – и поскольку сегодня годовщина казни Карла Первого, заявление о восшествии на престол нового короля последует не раньше понедельника.

– И он, конечно же, ожидает моего присутствия в Лондоне, – словно само собой вырвалось у маркиза.

– Именно поэтому я поспешил сюда, милорд. Его Величество уже спрашивал о вас.

– Спасибо, мистер Бингэм, – сказал маркиз. – А теперь позвольте предложить вам бокал вина. Или вы предпочитаете бренди?

– С вашего позволения, я выпью немного вина, милорд.

– Вы, конечно же, останетесь на ночь, – сказал Айво. – А утром мы вместе отправимся в путь.

– Чем раньше, тем лучше, милорд! Его Величество пребывает в меланхолии по поводу постигшей его утраты и желает видеть рядом с собой в такой момент только самых близких друзей.

Маркиз несколько скептически отнесся к услышанному комплименту. Он знал, сколь эмоционален их новый властитель.

Всю жизнь новый король драматизировал каждую ситуацию, в которой оказывался, начиная с двадцати двух лет, когда ранил сам себя ножом, чтобы убедить миссис Фитцгерберт стать его женой.

Маркиз налил Бингэму шампанского из бутылки, покоившейся в серебряном ведерке со льдом, и подумал о том, что последнее, что нужно ему сейчас, – это король, драматизирующий долгожданную смерть собственного отца. Эта мысль заставила его вспомнить о Каре.

Если ему необходимо срочно ехать в Лондон, что же делать с ней?

А главное, как объявить друзьям о своем неожиданном браке? Айво, зная нрав герцога Мэтлока, понимал, что тот будет хвастать их родством по всему Лондону, и новость о браке с Карой ему скрыть не удастся.

Больше всего на свете маркиз ненавидел скандалы, связанные с его именем. А сейчас он не представлял себе, как представить обществу жену, которую никто никогда не видел и не слышал о ней.

Маркиз понимал, что новость эта ошеломит лондонский свет не меньше, чем смерть короля.

Мысли путались у него в голове, но Айво старался казаться спокойным, передавая Бингэму бокал и наливая вина себе.

Только поднеся бокал к губам, маркиз понял вдруг, что его посетитель не пьет, а внимательно, изучающе смотрит на него.

Маркиз сразу понял, что от него требуется.

Подняв бокал, он торжественно произнес:

– Король! Благослови его бог.

– За короля, – повторил Бингэм и залпом выпил шампанское.

…Чуть позже маркиз, отдав дворецкому указания проводить мистера Бингэма в предназначенную ему комнату, поднялся наверх и направился в свою спальню, зная, что для него, по обыкновению, приготовлена ванна.