Легкомысленная невеста - Аманда Скотт Страница 18

До этого Хью видел Дженни только в чепце и вуали, да еще и с выбритыми бровями и лбом, поэтому даже не представлял, какого цвета ее волосы.

Зато теперь он понял, что ее глаза и волосы имеют одинаковый золотисто-коричневый оттенок. Хотя, возможно, отблеск свечей чуть менял цвет ее глаз.

Глядя прямо на него, Дженни начала перебирать струны лютни. Она заиграла старинную балладу, которую в народе называли «Тихие дороги». Баллада рассказывала о битве при Ларгсе, когда король Норвегии Хокон, воспользовавшись голодом в Шотландии, попытался установить на западных берегах свое владычество. Это была очень древняя песня, однако все ее хорошо знали.

Хью улыбнулся и стал подыгрывать Дженни. Не убирая рук со струн, он подошел к ней и встал сбоку, чтобы она могла снова повернуться лицом к возвышению, но при этом видеть его.

Эту балладу очень любили шотландские военные, в том числе и Хью, который знал все слова. Дженни спела по первой строке из каждого куплета, и он с облегчением понял, что она таким образом пропустила целых пять куплетов, зато смогла сосредоточиться на тех, в которых воспевались шотландцы.

Скоро они дошли до кульминационного момента баллады, где сама природа пришла на помощь шотландцам. Сильный ветер заставил завоевателей-норвежцев пуститься в бегство.

Когда песня закончилась, Хыо пришло в голову, что Дженни не стоит больше петь военные баллады, особенно те, в которых англичане вынуждены отступать. Но тут Дженни начала следующую песню — о любви. Хью запел вместе с ней и вдруг понял, что не сводит с нее глаз — в точности так же, как почти все мужчины, собравшиеся в зале.

Когда песня подошла к концу, исполнители повернулись к возвышению, поклонились. А потом Дженни подошла к столу в задней части зала, за которым сидели менестрели. Хью последовал за ней и слегка вздрогнул, когда к нему обратился человек, который вел представление и в Аннан-Хаусе.

— У тебя отличный голос, трубадур, — сказал он.

— Спасибо, сэр, — проговорил Хью.

Он уже ломал голову над тем, не рассматривал ли кто-то из компании бродячих артистов тех, кто сидел на возвышении в Аннан-Хаусе, и не узнает ли его. Впрочем, если уж они не признали в милашке Дженни баронессу Исдейл, то его и подавно не узнают.

— Отличная задумка, — сказал, старший из менестрелей. — Из вас получилась замечательная пара.

Он спросил Хыо, откуда он, собственно, так неожиданно появился, и Хью рассказал ему ту же самую историю, какую поведал солдату у ворот замка.

— Я приехал из Аннан-Хауса, сэр, — сказал он.

— Правда? Как же это так? — удивился артист.

— Видите ли, в скором времени я должен поехать в замок Трив, чтобы спеть там для лорда Галлоуэя и, быть может, для самого короля шотландцев. Милорд Данвити сообщил мне, что группа менестрелей, которая играла в его замке на празднике всего за день до этого, возможно, отправится в замок Трив с той же целью. Так вот, лорд Данвити подумал, что я буду чувствовать себя в большей безопасности, если догоню вас и буду путешествовать в вашей компании. Так что если вы и есть старший из бродячих артистов, что вы на это скажете?

— Если вы можете заставить нашу милашку Дженни флиртовать с вами и со слушателями во время пения, то я скажу «да». Вы слышите? Сейчас они снова вызывают ее на сцену. Подумайте, что будет, если каждый из собравшихся мужчин вообразит, что она поет именно для него. Вы понимаете, о чем я?

Хью утвердительно кивнул.

— Да, сэр, — промолвил он. — Я понимаю, чего вы хотите.

— Что ж, тогда мы будем рады принять тебя в компанию. Путешествуй с нами! Отсюда мы отправимся в Дамфрис и будем выступать там целую неделю по распоряжению шерифа. Но это тебя не должно расстраивать — шериф хорошо нам заплатит, и мы разделим деньги как обычно.

Хью понятия не имел о том, что значит «как обычно», к тому же у него не было ни малейшего желания встречаться в костюме трубадура с шерифом. Впрочем, он был почти уверен в том, что до Дамфриса им с бродячими артистами не дойти, поэтому без долгих раздумий он согласился.

Дженни не сводила глаз с сэра Хью, спрашивая себя, с кем он мог прийти в Лохмабен. Она ничуть не сомневалась, что он приехал за ней. Но ни Фелина, ни лорд Данвити не допустили бы, чтобы, не будучи родственником, сэр Хью сопровождал ее в обратной поездке в Аннан-Хаус, пусть даже и с горничной Пег.

По ее спине пробежал холодок при мысли о том, что сэр Хью мог привезти с собой Рида.

Воины и их начальники приступили к трапезе вскоре после того, как все собрались в зале на полуденный прием пищи. Остальные артисты продолжали выступать, перекусывая на ходу, когда у них появлялась минутка-другая. Сама Дженни предпочитала не есть перед выступлением.

И вот теперь, заняв место рядом с Пег, она почувствовала зверский голод.

Несколько артистов ели за дальним концом стола, не обращая никакого внимания на двух молодых женщин. Глядя на Весельчака и сэра Хью, которые все еще продолжали разговаривать, Пег заговорила:

— Но разве это не…

— Да, это он, — поспешила перебить ее Дженни. — Но не называй здесь его имя. Не представляю, как он сюда попал и почему приехал за мной. Я для него никто, поэтому ему должно быть все равно, куда я делась. Однако, возможно, он приехал не один.

— Выдумаете, он скажет Весельчаку и всем остальным, кто вы такая на самом деле?

Дженни ненадолго задумалась.

— Вряд ли он это сделает, — наконец ответила она, положив себе на тарелку баранины.

Было довольно странно обслуживать себя самой, без помощи слуг, которые всегда сновали вокруг нее, стараясь угодить. Правда, Дженни это даже нравилось, ведь не нужно было никого ждать.

Заполнив тарелку, Дженни добавила:

— Они не захотят поднимать шум, Пег.

— Посмотрите! — Пег понизила голос. — Вон он идет.

Дженни не подняла глаз от тарелки. Ее охватил озноб. Неприятное чувство становилось тем сильнее, чем ближе к ней подходил сэр Хью.

— Добрый день, — поздоровался он, усаживаясь на лавку напротив них. — Друзья называют меня Хьюго, и ваш старший позволил мне путешествовать с вами до Дамфриса.

Несмотря на то что Дженни не видела Пег, она почувствовала, как та разинула рот о изумления. Испугавшись, как бы горничная на сболтнула лишнего, Дженни приподняла нарисованные Пег брови и тихо переспросила:

— Хьюго?

— Да, — слегка улыбнувшись, ответил он, протягивая руку к тарелке с бараниной. — У тебя отличный голос, детка. Мне было приятно петь с тобой.

Тоже понижая голос, Дженни сказала:

— Благодарю вас, сэр. Ваше мнение очень важно и приятно для меня, потому что вы поете куда лучше, чем я.

— Нет, голоса у нас совсем разные, но сочетаются прекрасно, — заметил Хью.