Важное решение - Инид Джохансон Страница 18

— Расскажите мне о себе, Пат, — предложил он.

Многообещающее начало! Не станет она ему ничего рассказывать, во всяком случае сейчас. Вот позднее — да, когда сможет бросить ему в лицо, чья она сестра. А пока Патриция выдавила из себя некое подобие соблазнительной улыбки и негромко произнесла:

— Уверена, мы можем найти не такую скучную тему для беседы. Вот, например, вы...

— Отнюдь... — перебил ее Шелл, вытягивая длинные ноги под столом. — Могу вас заверить, что для меня вы — бесконечно интересная тема для разговора. Вы — настоящая загадка.

Это была святая правда. То, как она сейчас улыбалась, словно приглашая его пофлиртовать, представляло резкий контраст с ее настороженным, почти затравленным взглядом несколько минут назад. Казалось, Пат зовет его подойти ближе, но стоит ему сделать хоть шаг, и она тут же ударится в бегство.

Шелл улыбнулся девушке, пытаясь успокоить, заставить чувствовать себя свободно. Может, она все-таки откроется? Если у нее проблемы с агентством, то вполне возможно, что он сумеет помочь. А помочь Шелл хотел, и вовсе не из-за того, что давно был связан деловыми узами с ее семейством, — в этом он был готов честно себе признаться. Он сделал новую попытку завязать разговор:

— Расскажите мне, почему вы выбрали такую профессию — присматривать за чужими детьми? — попросил он. — Вы всегда работали нянькой, или у вас есть другая специальность?

В угасающем свете дня кожа девушки отливала слоновой костью, короткий топ оставлял открытыми ее тонкую талию, длинную гибкую шею и руки, но особенно соблазнительно выглядела ложбинка между грудей.

В Шелле снова вспыхнуло желание — острое, неукротимое, неуправляемое. Эта девушка была необыкновенно сексуальна.

Заметив, как он вдруг заерзал на стуле, как резко обозначились морщинки в углах его рта, Пат испуганно распахнула глаза. Догадываясь, в чем может быть причина такой внезапной перемены его поведения, она лихорадочно стала искать тему для разговора.

Похоже, игра удалась на славу, однако Патриция вовсе не улыбалось, чтобы от слов он перешел к делу, а, судя по всему, Шелл уже начал проявлять признаки нетерпения. Но ведь и отвечать на его вопросы она тоже не могла!

Девушка судорожно сглотнула. Ситуация становилась угрожающей. Ладно, дадим ему последний шанс оправдаться. Она попробует как бы невзначай упомянуть имя его жены и посмотрит, как он будет реагировать. Если Шелл даст объяснение, почему Жюли не с ними, причем это объяснение окажется вполне разумным, далеким от диких фантазий Пат, она готова пересмотреть свое мнение и считать его нынешние авансы безобидным флиртом.

Если же он примется напевать ей, что жена его не понимает или не занимает большого места в его жизни, сразу станет ясно, что леопард не переменил своих пятен. Вот тогда-то она и нанесет решающий удар.

— Вы ведь не станете принимать решения насчет дома, не посоветовавшись с миссис Грэммер? — выпалила Пат.

Все, сказала! Кстати, несмотря на то, что Шелл ни разу не произнес даже имени жены, вопрос в сложившейся ситуации должен был прозвучать вполне естественно. Девушка напряженно вглядывалась в лицо мужчины, выискивая хоть какие-то признаки замешательства, однако тот лишь небрежно улыбнулся и лениво приподнял широкие плечи.

— С чего вы это взяли? Она проводит в Бостоне от силы месяц в году, так что сама же первая скажет, что ее мнение по поводу того, где жить нам с Мэри, не имеет ни малейшего значения. А теперь, кому варить кофе — мне или вам?

Что ж, она дала ему шанс, но Шелл им не воспользовался. Все встало на свои места. Ясно, что они с женой практически разошлись, и Шелл может вести себя как ему заблагорассудится. Мнение Жюли никакой роли не играет.

Вот и пришло время от слов переходить к делу, лихорадочно соображала Пат. И, хотя ее сердце отчаянно колотилось, девушка заставила себя неторопливо подняться. Сцепив руки за головой, она гибким движением потянулась.

— Спасибо, кофе я не хочу. Пойду пройдусь по саду. После бифштекса, по-моему, небольшая физическая нагрузка не повредит.

И тут Пат поспешно опустила руки. От взгляда, которым Шелл медленно окинул ее с ног до головы, неожиданно возник какой-то странный спазм внизу живота. И голос, когда она запоздало предложила Шеллу пройтись вместе с ней, звучал так, словно его пропустили сквозь ржавую терку.

Патриция медленно повернулась и, слегка покачивая бедрами, направилась в сад. Ее раздирали противоречивые эмоции: она и хотела, чтобы Шелл последовал за ней, и неистово молилась, чтобы он этого не сделал.

Шелл догнал девушку, когда она уже спустилась с террасы по ступенькам, ведущим на лужайку.

— Смотрите, куда ступаете! — предупредил он. Сумерки уже сгустились, и босые ноги Пат смутно белели в траве. — Здесь могут быть острые камни, не дай Бог, порежетесь.

За этими будничными словами Шелл старался скрыть внезапно возникший безудержный порыв схватить девушку на руки, отнести в свою постель и любить до тех пор, пока она не поймет, что принадлежит только ему.

Черт побери, и о чем он только думает? Шелл понятия не имел, откуда взялась эта бредовая идея: ведь прежде такая нормальная и естественная вещь, как влечение к женщине, пусть даже редкостной привлекательности, не превращала его в какого-то слабоумного чуть ли не маньяка!

Шелл прочистил неожиданно пересохшее горло:

— Нам бы поговорить, Патриция. Серьезно поговорить...

Давно надо было это сделать. Ему следовало сразу сказать Пат, что ему известно, кто она такая. Избавиться от недомолвок, выложить карты на стол, а потом дать волю этому необыкновенному влечению, которое с каждой минутой все больше завладевало им и, как он подозревал, Патрицией тоже.

Между тем, девушка неожиданно остановилась. Почему он вдруг назвал ее полным именем? Положение неожиданно осложнилось, и тут уже было не до разговоров.

Пат невольно вздрогнула, когда руки мужчины легли на ее талию. Прикосновение теплых рук к ее обнаженной коже оказалось для нее настоящим потрясением и на мгновение просто парализовало. Она уже была не в состоянии вымолвить ни слова и лишь еле слышно застонала, когда руки сжали ее сильнее.

Исходивший от него жар пьянил девушку. Она не могла пошевельнуться и лишь крепче прижалась к нему, прерывисто дыша. Мужчина что-то проворчал, словно злясь на самого себя или на нее, а может быть, и на обоих, и, наклонив голову, прильнул к полураскрытым губам Пат чувственным настойчивым поцелуем.

То был жадный поцелуй, первобытный в своей силе, и, ощутив собственный лихорадочный отклик на него, Патриция неожиданно поняла: это и есть настоящая страсть. Вот так один-единственный мужчина может заставить все тело женщины петь, все ее чувства обостриться, и самая праведная девственница не устоит перед ним.

Пат не знала, что с ней происходит. Ведь по ее плану он должен был сгорать от страсти к ней, а вовсе не наоборот.