Вихрь любви - Мейр Ансворт Страница 18

О том, как она однажды ночью отправилась на свидание с Мэттью? Ханне было трудно нарушить столь долгое молчание, а также верность Талларнам. Но она чувствовала, этому человеку можно верить.

С трудом подбирая правильные слова — ведь говорить с Джулианом приходилось не на родном валлийском языке, — она рассказала Джулиану, как Нона влюбилась в Мэттью, как однажды вечером не вернулась домой после свидания с ним.

— В тот вечер, Когда она забрела в коттедж? — спросил Джулиан.

Ханна кивнула.

— На самом деле ей никто не причинил вреда.

Старушка с тревогой посмотрела на него.

— Но она была напугана и, казалось, после этого окончательно пала духом. Перестала смеяться, шутить — в общем, стала совсем другой.

Джулиан поднялся, подошел к окну и некоторое время смотрел в темноту. Когда он повернулся, Ханна с удивлением увидела страдальческое выражение у него на лице.

— Ничего противоестественного с ней не произошло, сказал он. — Она очень красивая, но лучше бы оградить ее от таких испытаний. — Он посмотрел на Ханну, положил руку ей на плечо, и выражение у него на лице стало спокойнее. — Я не знаю, волнует ли вас это, но, говоря напрямик, могу сказать с уверенностью: ее не изнасиловали. Вероятно, сильно напугали, больше ничего. Когда в нашу первую встречу я до нее дотронулся и она отшатнулась от меня, я догадался, что произошло нечто подобное.

Ханне хотелось рассказать ему больше. У нее было неспокойно на душе оттого, что она поклялась Гриффиту Талларну не рассказывать его дочери о том, что произошло много лет назад. Он был в такой неописуемой ярости, а сама она была связана данным его матери обещанием заботиться о нем, а потом и о его дочери. Обратиться за советом не к кому. Когда Ханна задумалась, Джулиан подошел к столу и взял лекарства.

— Дайте мне миску с горячей водой, какие-нибудь старые простыни и бинты. По-моему, в этом пакете есть корпия. — Он оторвал полоску бумаги и кивнул.

Ханна решила, что уже поздно рассказывать ему что-либо. Может быть, это и к лучшему. Было бы неправильно выдавать секреты семейства Талларн.

Джулиан поднялся за ней по крутой лестнице при мерцающем свете свечи. Наверху Ханна с величайшей осторожностью приоткрыла дубовую дверь и сказала:

— Студент-медик, сэр, пришел осмотреть вас…

Джулиан увидел большую с пологом кровать на четырех столбиках, с красными камчатными драпировками и золотистыми кисточками. В полумраке он увидел тяжелые дубовые шкафы и что-то вроде умывальника.

С помпезной постелью никак не сочетались стеганое одеяло и грубые простыни из небеленого холста.

Гриффит Талларн представлял собой жуткое зрелище. Его спутанные волосы прилипли ко лбу, глаза затекли кровью, лицо небрито. На сбившейся повязке засохло тусклое красное пятно. При виде Джулиана он тотчас же приподнялся, опираясь на локоть.

— Убирайтесь отсюда! — закричал он. — Я не хочу, чтобы какой-то недоучка копался у меня в голове!

Ханна, ушедшая по приказу Джулиана за бидоном воды и миской, вошла в комнату, расплескав от волнения немного воды.

— Уведи его! — заорал ей больной. — Какое ты имеешь право, женщина, пускать его в дом?

— Потому что я попросил ее, — осторожно приближаясь к постели, ответил Джулиан.

Гриффит Талларн потянулся к столу и, схватив медный подсвечник, принялся размахивать им над головой, пока пламя не замерцало и не погасло. Он прицелился в Джулиана, но его рука, внезапно ослабев, упала на одеяло, подсвечник полетел на пол, и он, мертвенно-бледный, свалился на подушку. Кровавое пятно на повязке расплывалось все больше.

Джулиан поманил Ханну:

— Зажгите свечу и посветите мне.

У Ханны дрожали руки, но она повиновалась.

Он быстро снял с себя пиджак, засучил рукава рубашки, вылил антисептик в миску с горячей водой и склонился над Гриффитом Талларном, лицо которого исказилось от боли.

— Если так будет продолжаться, рана может загноиться, — сняв бинты, спокойно произнес Джулиан. — А это дело нешуточное. Я понимаю, опыта у меня недостаточно, но с подобными случаями мне сталкиваться приходилось.

Гриффит Талларн застонал, когда Джулиан снимал грязную повязку, под которой оказалась кровавая масса порванной ткани. Ханна вскрикнула. Джулиан осторожно промокнул рану тампоном и осмотрел.

— Сейчас я зашью рану, — сказал он почти потерявшему сознание Гриффиту, — и перевяжу ее более тщательно. — Он кивнул через плечо Ханне и добавил:

— Завтра утром пошлите Гвиона в город. Я дам вам список нужных лекарств. У меня с собой порошок от головной боли, который я иногда принимаю. Принесите, пожалуйста, стакан холодной воды и блюдце… и, Ханна, вашему хозяину нужно сменить подушку…

Ханна исчезла, захватив с собой миску и грязные бинты.

Гриффит Талларн открыл глаза и мрачно посмотрел на Джулиана.

— Не шевелите головой, — велел молодой человек. — Рана серьезная.

— Неужели серьезная?

— Может стать более серьезной, если вы будете по-прежнему легкомысленно относиться к травме. У вас, похоже, небольшое сотрясение мозга. Думаю, вам лучше несколько дней поберечься. А сегодня я дам вам обезболивающее, и вы почувствуете себя лучше.

— Я никогда не принимаю этой дряни!

— А сейчас придется принять, чтобы немного поспать, — пытался урезонить его Джулиан. — Не стоит причинять себе ненужных страданий.

— Мне нужны мои планы, — пробормотал больной. — Женщина настолько стара, что не может доползти до шкафа. — Он поднял ослабевшую руку, указав на верхушку высокого дубового шкафа, где Джулиан в полумраке разглядел нечто похожее на груды бумаг и какие-то рулоны. — Дайте мне планы Пенгоррана. Там поля Рисов… я должен снова их посмотреть. Они должны принадлежать мне. Тогда со скотом не будет проблем. Границы будут четко обозначены…

Джулиан замешкался.

— Вам сейчас не следует ничего читать.

— Дайте мне планы, — повторил Гриффит Талларн, и Джулиан, испугавшись, как бы его пациент не встал с постели и не взял их сам, пододвинул табуретку к шкафу, взял свечу, которую Ханна поставила на стол.

Встав на табуретку, Джулиан пошарил в грязных бумагах.

— Свернутые или плоские? — спросил он.

— Свернутые.

Джулиан взял свиток, при тусклом свете напоминающий вкрученный лист пергамента, но по текстуре понял, что это холст с картиной. Холст слегка развернулся у него в руке, и, поднеся свечу ближе, он едва сдержал возглас удивления. Джулиан оглянулся и с облегчением обнаружил, что тяжелая драпировка постели почти скрывает его от Гриффита Талларна. Он тайком развернул холст до конца и с все возрастающим изумлением рассматривал его.

— Скорее! Скорее! — торопил больной.