Попутчик до Аляски - Элизабет Лейн Страница 18

В доме было тихо, утренний серый свет пробивался через щели в ставнях. Драган оделся в тишине, натянул поверх рубашки толстый шерстяной свитер, нашел походные ботинки и плотные носки, которые хранились в шкафу. Сегодня утром должен быть отлив. Только если буря не нанесла больше разрушений, чем боялся Драган, он должен суметь добраться до самолета, еще раз попробовать наладить радиосвязь и принести автокресла для близнецов. Маленьким проказницам, может, и не понравится есть в пристегнутом состоянии, но, по крайней мере, мать сможет покормить их без боя.

Дверь Тэссы была закрыта. Она заслужила того, чтобя выспаться, подумал Драган с улыбкой. Остается лишь надеяться, что дочери не разбудят ее слишком рано.

Драган несколько минут провозился с камином, чтобы разжечь огонь. Затем подошел к полке, куда положил ночью пистолет, взял его и сунул себе за пояс. Он провел достаточно времени на Аляске, чтобы знать: слишком осторожным быть нельзя.

Отперев входную дверь, мужчина вышел на крыльцо. Его приветствовал густой туман. Он едва различал еловую чащу в двух шагах, чуть правее. Все было покрыто тонким слоем льда. Нити мха, свисающие с веток деревьев, превратились в сосульки. Ивы нагнулись под собственным весом. Если день будет солнечным, лед растает к полудню. Но разгонит ли солнце густой туман? Ясно одно: никакой здравомыслящий пилот не рискнет лететь в такое отдаленное место, пока небо не прояснится.

В десяти ярдах вниз по дорожке он заметил волчьи следы в слое инея, который покрывал заледеневшую землю. Прошлой ночью звери приближались к домику, но насколько Драган разбирался в их повадках, теперь они скрываются в глухом лесу. Волки могут быть кровожадными, но, в отличие от некоторых людей, которых знал Драган, убивают только ради еды.

Подойдя к линии прилива, сквозь туман он услы шал приглушенный шум воды. Под ботинками хрустели наполовину замерзшие водоросли. За туманом у берега плескался кто-то крупный – наверное, медведь ловит рыбу, возможно, тот молодой, чьи следы он видел за домом. Лучше спугнуть его. Меньше всего Драгану хотелось бы стрелять.

Он пошел дальше, насвистывая, бросил перед собой несколько камней. Поспешное удаляющееся бултыхание говорило о том, что зверь отошел. Так-то лучше.

Из тумана показался самолет – так близко, что Драган был поражен. Удерживаемая морским якорем машина накренилась под порывами вчерашнего ветра. Похоже, никаких повреждений на нем нет.

Драгану потребовалось менее минуты, чтобы выяснить причину потери топлива. Крышка топливного бака болталась на цепочке. Либо ее не закрутили после заправки в Кетчикане, либо вообще не закрыли. Драган выругался. Новехонький, стоимостью четыре миллиона долларов самолет был вынужден сесть в этой глуши из-за оплошности! Невероятной удачей стало то, что они оказались недалеко от этого домика.

Поднявшись в кабину, Драган проверил радио – работает, но связь немногим лучше, чем накануне. Он отправил сигнал бедствия еще раз. В Беллингхеме он подал план полета. Но эта поездка держалась в тайне. Никто из компании не ждал его в Анкоридже. Что касается Тэссы, ее адвокат Хэлен Кармайкл уже обнаружила, что та не прилетела запланированным рейсом. Но психопатке не выяснить, что на самом деле случилось с ее клиенткой и близнецами. В итоге никто понятия не имеет, где их искать.

Если что-то случится с Тэссой и ее девочками, виноват будет только он. Драган нашел автокресла близнецов, отстегнул и выбрался с ними из самолета. Позже, когда взойдет солнце, он вернется и еще раз проверит радиосвязь.

Он доплыл до дока и направился по знакомой уже дорожке к дому. Густой туман и жуткий холод напомнили ему зимы в Сараеве. Как на рассвете, после ночной смены в туннеле, он гулял по разрушенным снарядами улицам, настороженно следя за заброшенными зданиями, – в них укрывались вражеские снайперы, которые целились по людям внизу. Самые опасные улицы называли Аллеями снайперов – и умение увертываться и петлять, отточенное еще в детских играх, помогало остаться в живых.

Это было время голода и смерти, время тяжелых потерь. Драган пытался заблокировать воспоминания. Как правило, ему это удавалось. Но здесь, в холоде, с женщиной и двумя детьми, которые зависели от него, старые картинки всплывали в памяти снова и снова.

За четыре года осады он вырос из невинного мальчика в молодого человека, который закрылся от всех эмоций, кроме гнева. Любить – означало терять. Заботиться – означало испытывать боль. Драган больше не хотел этого переживать.

Сквозь клубящийся туман он увидел коттедж. Ускорил шаги, стремясь к теплу огня, к живым существам. Всему, что поможет ему забыть.

Драган поднялся по ступенькам и, сдвинув жесткие детские автокресла в одну сторону, открыл дверь. Огонь, который он разжег, весело потрескивал в камине. Из кухни доносились детские голоса и аромат еды… Это что, оладьи?

Положив пистолет на верхнюю полку, он шагнул через распашные двери на кухню. То, что он увидел, разогнало его мрачные мысли. Тэсса стояла у печки во фланелевом халате пастельных тонов, видимо, извлеченном из ее чемодана. Волосы рассыпались, красивое лицо без макияжа.

Тэсса взглянула в его сторону с улыбкой и покраснела. Подумала о прошлой ночи? Драган был в этом уверен. Он был не против повторить все прямо сейчас. Но об этом можно забыть. На первом плане сейчас две маленькие проказницы, которые стояли на стульях и запихивали в рот нарезанные кусочками оладьи.

– Я рада, что ты добрался обратно, – сказала Тэсса как ни в чем не бывало. – Я уже начала беспокоиться, особенно после того, как мы слышали волков ночью.

– Я видел их следы, но волки давно ушли в лес. Если я и замешкался, то из-за тумана и льда. Но я принес кресла для твоих дочерей.