Девушка без имени - Татьяна Веденская Страница 18

Кухню, наверное, не убирали нормально лет сто. Как минимум, несколько недель. Наверное, раньше этим занималась бывшая жена, что наводило на неизбежную мысль, что они развелись с художником не так уж и давно. Или, может, вообще не развелись? Так, разошлись, как это модно в кругах творческой интеллигенции. Вчера разошлись, сегодня могут сойтись снова. Завтра снова – как в море корабли. Впрочем, Иван Чемезов не был похож на такого художника.

Ирина одернула себя. Не похож? Да что она о нем знает? Что он не приставал к ней в первый же вечер знакомства? Что накормил яичницей? Что у него есть ученики?

Все это совсем не говорит о том, хороший он человек или плохой. Порой и пяти лет недостаточно, чтобы узнать человека. И за то, чтобы понять до конца эту горькую истину, Ирина заплатила высокую цену.

В кухонных шкафчиках также царил беспорядок. Тарелки разных размеров и глубины были свалены друг на друга без разбора и уважения к чинам и медалям. Упаковки с крупами по большей части были давно просрочены, кастрюли – хорошие, дорогие – покрылись слоями пыли. Мышь бы завелась – и то вряд ли Чемезов вообще заметил бы ее. Ира покачала головой, огляделась и заметила на стенке около плиты несколько художественных фартуков. Толстые, льняные, в пятнах от краски, они не совсем подходили для уборки и готовки, но лучше-то все равно ничего не было.

Не убирать же кухню в терракотовом платье и туфлях на шпильках.

Дернул же черт одеться именно так, да еще и потерять сумочку и все вещи, все деньги и документы. По-хорошему, надо было бы заявить об этом в полицию, да только Ирина сейчас не хотела иметь ничего общего с полицией. Во всяком случае, не прямо сейчас. И потом, они же ей ничем не помогут все равно, верно? Хотели бы помочь – помогли бы раньше.

Она скинула туфли и снова нацепила тапки. Платье пришлось закатить и защемить прищепкой, чтобы не возить по полу. Огромный тяжелый фартук закрыл большую часть нежной ткани. Ну и видок. Ира прикрыла дверь, чтобы шум и звон от тарелок не мешал Чемезову и этому, Сереже. Этот хлыщ ей совсем не нравился. А впрочем, не ее дело. Все они такие, а популярному современному художнику не обойтись без собственного прощелыги.

Посудомойка была большой, вместительной, ставилась явно в расчете на большое количество людей. И все же она не смогла вместить всей грязной посуды, которой была завалена двойная раковина и все прилегающие к ней поверхности. Одних стаканов было штук двадцать. И бокалов, на длинной тонкой ножке или на коротенькой, или вообще без ножек, – целое море.

Тут выпивали, это факт.

Ира вздохнула и покачала головой. Ладно, опять же – не ее дело. Порошка для посудомойки нашлось буквально на одну загрузку. Холодильник тоже стоял пустой, если не считать нескольких идеально уложенных на блюде плодов манго. Не иначе как с рисовательными целями, подумала Ира. Только то, что вдохновляет, имеет значение. Эти манго тут лежали не для еды, а все купленное вчера, видимо, слопали студенты. Интересно было бы посмотреть на выражение лица Чемезова, если Ира сейчас достанет манго, почистит, порежет элегантными дольками и предложит их в качестве закуски к виски.

Вот это будет номер.

Ира долго и безуспешно искала в кухне веник и совок, а также швабру и тряпку. Нечто подобное нашлось в туалете. Вместо веника была какая-то палка с насадкой, не пылесос, но и не веник. После долгих осмотров «штуковины» Ира заметила кнопку на крышке, нажала ее, и тогда штуковина начала жужжать.

– Господи, электровеник. Он существует! – усмехнулась Ира и побежала обратно в кухню – подметать, а точнее, возить палкой по полу в надежде, что после этого пыли-грязи там станет меньше. Фронт работ был огромен, и цепкий глаз женщины, привыкшей жить в чистоте, выхватывал и мутные стекла в окнах, и лиловые занавески, которым не помешала бы стирка, и паутину под потолком. Работы – непочатый край.

– Вот это да! – услышала Ира голос и так резко повернулась с электровеником в руках, что тот буквально ударился о ногу Чемезова. Рядом с ним стоял Сережа и в изумлении смотрел на Ирину.

– Вы что, уже закончили? – спросила она после долгой паузы, в ходе которой оба мужчины разглядывали Ирину как под микроскопом.

– Место женщины на кухне! – восхищенно протянул Сережа. – Чемезов, ты теперь мой герой!

– Я просто попросил вас загрузить посудомойку, на этом и все! – воскликнул Иван виновато. – Эти авгиевы конюшни вам не сдались, зачем вы бросились в бой с ними?

– Не злите меня, лучше скажите, как пользоваться этой штукой, – насупилась Ирина и протянула Чемезову электровеник.

– Послушайте, не будьте Золушкой. Бросайте эти глупости и присоединяйтесь к нам. Мы собираемся прошвырнуться и перекусить, – предложил Иван, а раскрасневшийся от своей «терапии» Сережа радостно кивнул и подмигнул Ире.

– Прогулка в обществе двух представителей искусства – разве это не звучит как мечта? – влез Сережа.

– Это с каких пор ты стал представителем искусства? – И Чемезов строго посмотрел на того, приподняв одну бровь. Ира улыбнулась, но покачала головой.

– Я лучше схожу в магазин и закончу уборку. Теперь, когда я знаю, как много здесь нужно сделать, уже не смогу жить спокойно, пока не сделаю этого. Если вы, конечно, хотите, чтобы я осталась…

– Видишь, Чемезов, я всегда говорил, что ты – свинья, – влез Сережа, наливая себе в стакан еще немножечко виски.

– Ага, иногда вы так ладно пели с Натальей хором, что вполне могли сойти за дуэт. Так не идете, Ира, точно?

– Иду, – хмыкнула она. – В магазин.

– Если так пойдет, я окажусь у вас в долгу, а этого я не люблю, – заявил Иван.

– Не окажетесь. Я наем у вас куда на большее, – «утешила» его Ира.

– Обещаете? Вчера вы не наели и на три копейки! – пожурил ее Иван. – Слушайте, давайте мы все-таки поменяем условия. Продукты тяжелые, вы на шпильках. Я не смогу жить с этим. Между прочим, эксплуатация трудящихся в свое время уже разрушила нашу страну.

– Я не устраиваю революций и не собираюсь накупать еды на миллион, – успокоила его Ира.

Иван вздохнул и достал из шкафчика пресловутую банку с деньгами. Банка или, вернее, ваза была сама по себе – как арт-объект. Изогнутая, сюрреалистической формы, со странными изгибами, она явно выдувалась специально – под заказ или ради развлечения. Внутри вперемешку лежали купюры: сторублевые, пятисотки, тысячные, даже несколько пятитысячных. Беспечный Иван. Кажется, несколько купюр вообще не российских, но не доллары или евро. Одна денежка с изображением английской королевы. Еще одна – с бородатым мужчиной и какими-то закорючками, похожими на иероглифы. Снизу звенела мелочь. Иван засунул руку в банку и принялся копаться там, вылавливая нужные купюры. Достал две пятитысячные и несколько тысячных.

– Зачем столько? – испугалась Ира.

– Берите-берите, больше не меньше. Мало ли чего понадобится.

И с этими словами он вложил деньги в Ирины руки. Сережа, который при этом стоял рядом, посмотрел на Чемезова каким-то странным взглядом. А когда Ира скрылась за дверью, он повернулся и склонил голову в неодобрении.