Избранница - Саманта Джеймс Страница 18

— Я попросила бы вас обойтись без этого!

Габриэль молча смотрел, как ее пальцы судорожно вцепились в одеяло, натянув его чуть ли не до макушки. Его и забавляло, и слегка злило, что она выбрала такую тактику. Он, конечно, не ожидал, чтобы женщина с ее опытом и прошлым так цеплялась за скромность. Пожав плечами, он снова отошел к тазу для умывания.

И не обращал на нее внимания, пока брился. Лишь вытерев с лица остатки мыльной пены, он повернулся к ней и с удивлением заметил, что она все еще таращится на него. Выражение ее лица выдавало напряжение, и он почувствовал: у нее что-то на уме.

Бросив полотенце на столик, он спросил:

— Тебя что-то тревожит, янки? Давай выкладывай, пока у меня есть время выслушать тебя.

Кесси кончиком языка облизала пересохшие губы. Почему он так хорошо понимал ее? Это тревожило. Придется в будущем быть настороже.

— Я просто не знаю, как… мне обращаться к вам. Дьявольская бровь снова поползла вверх. Он потянулся за рубашкой.

— А как бы тебе хотелось называть меня, янки?

Янки. Почему он упорно не называет ее по имени? Ее это уже начало раздражать. Ее глаза вспыхнули, и она дернулась вверх, чуть не выставив себя на обозрение. Но вовремя спохватилась и подтянула одеяло.

— Мне приходят на ум тысячи подходящих прозвищ, но, боюсь, ни одно из них вам не понравится!

Он натянул рубашку на свои широченные плечи:

— Я и не сомневался в этом. Но у меня уже есть имя, янки.

— У меня тоже. И это никак не Янки! Уголок его рта дернулся вверх:

— Не вижу причины, почему бы тебе не звать меня Габриэль. А что касается тебя, то я уже объяснил вчера, что Кесси тебе абсолютно не подходит.

— Мы оба абсолютно не подходим друг другу и все же, как видите, женаты! — отрезала она, прежде чем успела хорошенько подумать.

Улыбка Габриэля тут же угасла. Ее упорство и воинственность, стремление одержать победу в словесной перепалке возбуждали его. Что гораздо хуже, это заставляло его острее ощутить ее очарование и… чисто по-мужски реагировать на это. Так или иначе, но его жена представляла собой очень приятную картинку с рассыпавшимися по плечам густыми волосами просто роскошного оттенка. Одно плечо опять обнажилось, хотя в пылу их спора она этого и не заметила. Очень соблазнительная и приглашающая к большему картинка. Но тут он поймал себя на опасном желании заставить высокомерную ведьмочку пожалеть о недавней резкости. Уж он-то сумел бы быстро превратить всю ее пикировку в стоны удовольствия.

Проклятие! Что за ерунда? Наверное, было бы куда лучше жениться на уродине. Если бы она не была такой милашкой, он бы не торчал здесь и не пытался препираться с ней… и не хотел бы большего. Он рассердился. Где это видано, что приходится напоминать себе об уйме важных дел, ждущих его, а он теряет без толку время с нищенкой, которую выбрал себе в жены!

— Ты права, — прохладно ответил он. — Но думаю, что будет мудрее не заострять на этом внимание.

Он быстро натянул ботинки и прошел к двери. Там он еще раз повернулся к ней:

— На твоем месте я бы оделся. Скоро Иан привезет наш завтрак.

Его насмешка язвила Как Кесси ни пыталась, она не могла избавиться от чувства, что совершила какую-то ошибку… Но какую?

Улыбка Иана была широкой и приветливой, но после того как он ушел, Кесси снова почувствовала себя брошенной и забытой.

Она беспокойно ходила по каюте, остановившись наконец перед небольшой книжной полкой у стола. Уставившись на томики в кожаных переплетах, она — в который раз! — пожалела, что совершенно неграмотна. О, она, конечно, умела писать свое имя, но это было все. Вот если бы она умела читать, то и время бы не тянулось так изматывающе медленно.

В полдень дверь каюты с шумом распахнулась. Кесси, как раз расположившаяся на кровати, подняла недоумевающий взгляд. Фигура ее муженька заслонила весь дверной проем.

— Море на удивление спокойно, янки. Вот я и подумал, что ты захочешь прогуляться по палубе.

По палубе? Она предпочитала одиночество каюты куда больше, чем сомнительное удовольствие испытывать судьбу в окружении устрашающего океана. Ей и так с трудом удавалось избавиться от паники при одной только мысли об этой кошмарной воде без конца и края Ее даже передернуло.

— Не стоит взваливать на себя лишнюю заботу из-за меня. Уверена, что у вас уйма куда более важных дел, требующих постоянного внимания. — Ей даже удалось улыбнуться. — Возможно, позже.

Кесси затаила дыхание. Прошло несколько секунд, он молча продолжал смотреть на девушку, вызывая у нее панику. Она молилась, чтобы он не стал настаивать… К счастью, он не сделал этого. Просто пожал плечами:

— Как пожелаешь, янки. Дай знать Иану, если тебе что-нибудь понадобится.

Повернулся и ушел.

Три дня спустя он уже не был столь любезен, когда она снова вежливо отказалась от прогулки. На сей раз он не сдвинулся с места и, прищурившись, уставился на нее.

— Ты потрясающе упряма, янки!

— Вряд ли, сэр. — Она постаралась отделаться от него, превратив все в легкую шутку Даже рассмеялась. — Как я вам уже сообщила, меньше всего я хотела бы стать вам обузой. И если честно, то нет никакой нужды…

— Напротив, янки. — Он был мрачен и не расположен к шуткам. — Нельзя же оставаться взаперти так долго. Тебе просто необходимы солнце и свежий воздух Иначе ты заболеешь.

Она выпрямилась, сидя на кровати:

— Ерунда, не заболею.

— Только потому, что я не допущу этого. Не хватало еще твоей хворобы на моей совести.

Он решительно пересек комнату. В глазах читалась непоколебимость. Он привык добиваться своего. Для такого не существовало отказов. Во всем черном — даже накидка, спускавшаяся до носков ботинок, была угольно-черной — он напомнил ей дьявола.

Скорее всего им двигала вовсе не забота о ее здоровье. Нет, просто она вывела его из себя своим отказом.

Все ее протесты не помогли. Он рывком поставил ее на ноги и прижал к себе, обняв за талию. Она вырвалась и негодующе уставилась на него:

— Я много лет справлялась без чьей-либо помощи! Он шутливо поклонился:

— Как вам будет угодно, мадам.

У нее не оставалось иного выбора, как первой подняться по трапу; он следовал за ней по пятам. Как только они оказались на палубе, сердце ее панически, до боли застучало в груди. Она молила Бога, чтобы ей удалось справиться со страхом, потому что не хотела, чтобы этот мужчина стал свидетелем ее слабости. Вне всякого сомнения, он сочтет ее глупой трусихой, а этого она просто не вынесет.

Шаги ее замедлились, и она замерла как изваяние, даже не сознавая этого. Как она ни старалась не обращать внимания на плещущиеся волны, деться от них было некуда. Куда ни кинь взгляд, их окружали мрачные, серые волны — от горизонта до горизонта. Ужас охватил Кесси, когда она поняла, что стоит прямо у борта. Взгляд ее поневоле опустился вниз.