Сердце рыцаря - Джиллиан Брэдшоу Страница 18

– Беги в лисе и позови Кенмаркока.

Юдит подобрала юбки и побежала по грязной дороге искать Кенмаркока в господском доме, который в деревне называли «лисс». Тиарнан последовал за ней своим привычным быстрым шагом. Кузнец Глевиан, работавший в огороде, с опозданием устремился за ними, вместе с еще несколькими мужчинами, видевшими с полей приближение Тиарнана и заинтересовавшимися его намерениями. Женщины, прявшие у открытых дверей, работавшие на кухне или в огороде, поспешно присоединялись к ним. Несколько ребятишек прибежали, сообщая Тиарнану, что Юстин Браз сидит в колодках за то, что разгромил пивную в Монфоре.

– Знаю! – отозвался Тиарнан.

Он не останавливался, пока не дошел до центра деревни, где на траве перед церковью стояли колодки. Дальше дорога пересекала ручей по низкому деревянному мосту и вела к воротам лисса.

Юстин Браз сидел на перевернутом ведре. Руки и ноги у него были крепко забиты в колодки. У него был роскошный синяк под глазом и разбитая губа, залившая кровью светлую бороду, – но это были следы драки в пивной. Хотя в закованных в колодки по традиции разрешалось чем-нибудь бросать, никто никогда не бросал ничего в лицо Юстину. Его таленсакские враги отдавали должное его силе и вспыльчивости, бросали грязь и объедки ему в спину, чтобы он не смог увидеть, кто это сделал. Юстин угрюмо посмотрел на Тиарнана и собирающуюся толпу зевак.

Тиарнан подошел к одной из прибрежных ив и охотничьим ножом срезал прут толщиной в свой большой палец. Бесстрастно глядя на Юстина, он начал очищать его от коры и листьев. Хотя Тиарнан родился в господском доме, большую часть детства он провел в деревне. Его благородные родители умерли, когда он был еще младенцем, и его растила череда деревенских нянек, которыми руководил деревенский священник. Это простое воспитание закончилось, когда ему исполнилось восемь лет и его отправили ко двору герцога, где он стал пажом. Однако он до сих пор очень многое воспринимал так, как таленсакский крестьянин. Ему не нужно было объяснять, что деревенские жители недовольны Юстином, но не желают признавать требований управляющего Монфором.

Смущенный мрачным видом господина, Юстин откашлялся.

– Вот, маштьерн, – проговорил он, – вернулись, значит.

– Да, – отозвался Тиарнан спокойно, продолжая счищать ивовую кору. – И похоже, нахожу тебя здесь.

– Я не виноват в том, что была драка, – возмущенно заявил Юстин. – Я просто позвал девицу в пивную, чтобы повеселиться. Ее брату нечего было устраивать из-за этого столько шума.

Собравшиеся вокруг слушатели презрительно фыркнули. Добропорядочные девицы в пивные не заходят, и любой брат, обнаруживший там свою сестру и не устроивший шума, все равно что признал бы свою сестру шлюхой.

– Юстин, – неспешно проговорил Тиарнан, – ты – пьяница, задира и позор деревни. Ты хочешь, чтобы в Монфоре говорили, будто жители Таленсака совращают девиц?

Жители Таленсака одобрительно загудели.

– В Монфоре никого совратить нельзя! – возмущенно заявил Юстин. – Там все девицы и так шлюхи. Маштьерн, вы не можете винить меня в драке. Я – боец. Я хорошо за вас воевал. Кому это знать, как не вам.

Это было истинной правдой. Когда Тиарнана вызывали на войны герцога, он брал с собой отряд сильных молодых мужчин из поместья, вооруженных копьями, пращами или каким-то другим оружием, которое им удавалось раздобыть. Юстин сражался за Тиарнана и герцога, как лев. Но с другой стороны, он так сражался постоянно.

– Пивные, – презрительно бросил Тиарнан, – не место для сражений.

– Я пошел в пивную поразвлечься, – вызывающе ответил Юстин. – Мужчина же не может все время копаться в земле! А я не могу себе позволить пропадать в лесу по три дня из семи.

Тут собравшиеся резко замолчали. Действительно, маштьерн Таленсака исчезал часто, и в деревне существовало немало предположений относительно того, чем он занимается во время своего отсутствия. Однако крестьянин проявлял крайнее неуважение и нахальство, говоря об этом прямо в лицо своему господину – и даже Юстин почувствовал, что зашел слишком далеко. Однако он собрал все свое мужество и не стал пытаться взять свои слова обратно.

Тиарнан подошел к колодкам и перегнулся через них, насмешливо глядя на Юстина. Он постучал по деревянной раме концом ивовой розги.

– Здесь сидишь ты, Юстин Браз, – мягко произнес он, и все снова успокоились.

Из лисса через мост примчалась коричневая с белым ищейка Тиарнана, Мирри. Виляя хвостом, она подбежала к хозяину и сунулась носом ему в ладонь. Управляющий Кенмаркок спешил вниз по склону следом за ней вместе с сестрой Юстина и толпой народа из господского дома. Кенмаркок был смуглым мужчиной с лошадиным лицом и гнилыми зубами. Он был священником и, помимо поста управляющего, занимал место капеллана, однако на святость не претендовал. Он появился в Таленсаке для того, чтобы управлять поместьем от имени герцога, когда умер отец Тиарнана, но женился на местной девушке (в те дни никому и в голову не приходило навязывать светскому священничеству Бретани целибат). Когда поместье перешло к Тиарнану, он предложил Кенмаркоку остаться в качестве управляющего. Священнику он симпатизировал и доверял.

– Приветствую вас, мой господин! – крикнул Кенмаркок, еще не перейдя моста.

Не дожидаясь ответного приветствия, он поспешно изложил всю историю о Юстине Бразе, пивной и девице из Мон-фора, добавив, что у мужчины сломана ключица, так что он месяц не сможет работать, а стоимость двух бочек пива и оконной ставни составила два су.

– Так что пяти су хватит на возмещение ущерба и плату мужчине, пока он не выздоровеет? – спросил Тиарнан.

– Да, милорд, – недовольно подтвердил Кенмаркок. – Но управляющий Монфором, чтоб ему не везло в жизни, требует десять. А еще он говорит, что Юстина следует наказать.

– Я уже наказан! – громко возмутился Юстин. – У меня спину свело – как ножом режет. У меня онемели ноги, в волосах полно грязи, и я всю ночь не спал, сидя тут в собственной вони. Выпусти меня, Кенмаркок!

– Колодки – это наказание за оконную ставню, – огрызнулся Кенмаркок, – но не за ключицу того парня и не за честь его сестры.

– А у нее никакой чести и не было, – пробурчал Юстин. Какая-то женщина из толпы крикнула:

– Бесстыдник!

Тиарнан встретился взглядом с Кенмаркоком и резко кивнул в сторону колодок. Управляющий вздохнул, снял с пояса ключ от колодок и отпер их сверху и снизу. Юстин с трудом встал на ноги при поддержке своего зятя-кузнеца и приятеля-выпивохи Ринана. Он потопал онемевшими ногами по грязи у ручья, встряхнул руки, выпрямил ноющую спину и с опаской посмотрел на Тиарнана. Он подозревал, что его наказание еще не окончено, – и был прав.

– Снимай свой жилет, – приказал Тиарнан, многозначительно похлопывая прутом о ладонь.

Юстин застонал, но стащил с себя заляпанный грязью жилет из мешковины и повернулся к своему господину. Лицо у него было возмущенным и в то же время умоляющим.