Мой нежный завоеватель - Джудит Френч Страница 18

— Без твоих хлопот с ногой уже давно все было бы в порядке, — Александр поставил кубок с вином. — Занимайся своими женскими делами и позволь мне командовать армией.

— Создай из бактрийцев и согдианцев отдельные отряды легкой кавалерии, — настаивала она. — Даже мой отец предпочитал держать их порознь. Бактрийцы очень упрямы. Их надо направлять, а не тащить за собой! — Она подала знак девушке-рабыне, которая приготовила ткань для перевязки. — Вино принесло бы больше пользы твоей ноге, чем глотке, мой господин, — едко добавила она.

— Ты хочешь заставить меня разрешить твоим бактрийцам, сформировать собственные войска, чтобы они набросились на меня во время битвы? Я на это не соглашусь. И вот еще что: даже моя мать перестала считать, сколько я выпил, после того, как мне исполнилось семь лет. Я пью, сколько пожелаю, и не намерен выслушивать советы по военным вопросам от женщины. — Он ухватил ее за локон и стал мять его в пальцах, в то время, как она перевязывала ему ногу. — Твое счастье, что этот острый язычок принадлежит женщине с таким прекрасным телом. — Наклонившись, он взял ее за подбородок и поцеловал.

Она туго затянула узел на повязке, заставив Александра вздрогнуть.

— Не забывай, что мои предки были царями в то время, когда твои еще пасли стада. Не путай меня с одной из своих греческих шлюх.

Он задумчиво посмотрел на нее, прищурив глаза.

— Когда-нибудь ты зайдешь слишком далеко. — Он резко поднялся и натянул шерстяные штаны, скроенные на персидский манер. — Советую тебе не забывать, кто здесь хозяин.

Она отодвинулась и посмотрела на него, как бы со стороны. Ее губы еще саднило от его яростного поцелуя, который, казалось, забрал у нее нечто, чего уже нельзя было вернуть. Многие считали Александра воплощением бога. Она знала, что он был человеком во всех его проявлениях, но во многих ситуациях ей казалось, что он обладает качествами, превосходящими возможности простого смертного. Порой он пугал ее, и тем не менее, ему было присуще неизъяснимое очарование.

— Есть еще кое-что, — сказала она, не желая хранить молчание, раз ее народу угрожала опасность. — Ты вряд ли внушишь к себе любовь семей мальчишек, которых заставил идти в свою армию. Некоторые из них еще слишком юны, чтобы выдержать тяготы жизни военных. Многим из них суждено умереть на перевалах Гиндукуша.

— Многие из моих солдат тоже погибнут там. Но те юноши, которые выживут, станут закаленными бойцами. Нельзя обучать воинов так же, как скотниц. Некоторые из моих македонцев были не старше, когда прошли дорогой славы от родного дома до стен Вавилона. — Он распахнул окно, впустив в комнату холодный ветер. — Будь проклята эта гнусная погода! Мы уже давно должны быть на марше.

В открытом дверном проеме появился Гефестион.

— Филипп сообщил мне, что ты здесь. Как твоя нога? — Он потянулся к чаше Александра и опорожнил ее. — Принеси еще один кубок, — приказал он служанке.

Когда рабыня с точеной фигуркой вернулась, выполнив его распоряжение, Роксана успела заметить в глазах Гефестиона охотничий блеск.

— Оставь нас, Фара, — сказала Роксана, беря кувшин с вином. Репутация Гефестиона была хорошо известна в цитадели, так что ему не стоило искать женщину на ночь.

— Лучше закройте окна. Я уже достаточно замерз. — Гефестион стал греть руки над жаровней с горячими углями. — Сегодня утром ожеребились две кобылы. Но как смогут выжить сосунки при такой погоде, я не представляю.

— Почему бы не разместить их в закрытом помещении? — спросила Роксана.

Гефестион проигнорировал ее замечание. Усевшись на скамью, он продолжил свою беседу с Александром.

С горящими щеками Роксана повернулась к мужу.

— С твоего разрешения, мой господин, я отправлюсь выполнять свои обязанности.

Он кивком отпустил ее и снова повернулся к своему другу.

— Разведчики привезли новые карты местности, пролегающей вдоль реки Джелум. Я хочу, чтобы ты изучил их и сравнил с теми, что у нас уже имеются.

Роксана незаметно выскользнула из комнаты. Похоже, Александр в большинстве случаев относился к возникшей между ней и Гефестионом враждебности с некоторым удивлением. Не было ничего такого, что высокий македонец не посмел бы сказать в присутствии Александра, и она не скрывала своей ненависти к Гефестиону.

После замужества она хранила сшитую для нее мужскую одежду в сундуке в своей комнате. Быстро переодевшись в наряд из кожи, она накинула на плечи плащ из волчьих шкур и торопливо пошла по коридору. За ней молчаливой тенью скользил Волк.

Поскольку греки проявили равнодушие к судьбе жеребят, она решила лично заняться ими. Лошади представляли собой большую ценность. Если была плохая погода, отец часто забирал кобылиц с новорожденными в жилища. Он часто говорил ей, что человек не может сражаться с силами стихии, но должен учиться приспосабливаться к ним.

На лестнице, ведущей в кухню, она столкнулась с рабыней Фарой, болтавшей с молодым охранником из греков. Девушка тут же шмыгнула в нишу.

— Иди-ка сюда, распутная девица! — потребовала Роксана. Будто читая ее мысли, Волк сделал в воздухе несколько резких взмахов, а его губы зашевелились, бесшумно произнося имя Лилия. Роксана кивнула.

— Ты прав, — произнесла она. — Лилия просила найти ей новую служанку.

Лилия была вдовой, собиравшейся возвратиться в город Мараканду, а ее вещи уже были упакованы. Ее единственному сыну исполнилось всего шесть лет, так что он был еще слишком молод, чтобы стать одним из юных воинов, призванных Александром, хотя и был для своего возраста высоким и сильным. Поскольку многие мальчики ненамного старше его уже обучались военному делу, Роксана посоветовала Лилии забрать ребенка с собой.

Она решила послать эту девчонку Фару в Мараканду с Лилией, так как не могла допустить, чтобы она попала здесь в какую-нибудь скверную историю. Пусть Лилия заботится о ней. Роксана не требовала от своих служанок сохранять целомудрие, но эта девица была слишком глупа, чтобы можно было оставлять ее без присмотра.

— Немедленно отправляйся к госпоже Лилии в Северную башню, — приказала Роксана рабыне. — Скажи ей, что ты служанка, и я тебя ей дарю. Она такая же глупенькая, как и ты, но она добрая женщина и подыщет тебе достойного мужа из числа своих слуг. Если наберешься ума, то со временем сможешь выкупить себя из рабства.

В конюшне Роксана остановилась, чтобы угостить яблоком свою серую кобылу Нату. Ее седло уже не висело возле входа в стойло, и Роксана не могла сделать ничего другого, кроме, как почистить лошадь и прикоснуться к бархатному носу животного. Александр запретил ей ездить на Нате.

— Эта кобылица слишком ценна, чтобы рисковать потерять ее вследствие неудачного падения. У ее копыт имеются крылья. Я намерен скрестить ее с Бычьеголовым. Выбери себе любую другую лошадь.

— Ната принадлежит мне! — протестовала Роксана. — И ты не можешь ее у меня отобрать!