Полуночный поцелуй - Ширли Джамп Страница 18

Тогда на мгновение он позволил себе надежду на то, что они снова смогут быть вместе, вернуться в те дни, когда Дженна еще не разрушила все решением переехать в Нью-Йорк. И вновь он понял, что обманывает себя. Их отношения пошатнулись задолго до того, как Дженна начала паковать чемоданы. В школьные годы им было хорошо вместе, но за все это время они так и не выстроили настоящих отношений — одна серьезная проблема, и — бац! — все лопнуло как мыльный пузырь. Похоже, они действительно не были созданы друг для друга. Но тогда почему все эти восемь лет при мысли о ней его сердце сжималось от боли?

Дверь скрипнула, и в ресторан вошла Дженна.

— Доброе утро, — сухо сказала она.

Наверное, даже почтальону сегодня досталось более теплое приветствие. Похоже, Дженна твердо решила избежать повторения того, что произошло вчера на катке. Что ж, он полностью разделял ее желание.

Стоктон поднялся ей навстречу и снял с вешалки свое пальто.

— Пойдем на кухню. Нужно забрать кое-что.

— Так все-таки куда мы едем?

— Смотреть на другую сторону Ривербенда, — улыбнулся Стоктон.

Он прекрасно понимал, почему Дженна ненавидит этот маленький город, жители которого готовы годами обсасывать старый скандал, но он хотел, чтобы перед тем, как она окончательно отвернется от него, она вспомнила, что в этом городе есть не только плохое.

На кухне он кивком попросил ее взять стоящие на столе контейнеры, а сам достал из холодильника несколько коробок. Дженна ответила ему растерянным взглядом, но послушалась. Он добавил к коробкам пакет вчерашних роллов с ветчиной и сыром и направился к задней двери. Погрузив коробки и контейнеры в багажник, они сели в его машину, которая уже через минуту выехала на главную улицу Ривербенда.

— Ты помнишь, что завтра день рождения твоего ресторана? — осторожно спросила Дженна.

— Да, конечно, — кивнул он.

— И у тебя, как и у меня, наверное, еще масса дел, — продолжила она. — Не знаю, что ты хочешь мне показать, но уверена, оно может подождать до послезавтра? Я не хочу отнимать у тебя время.

— Не волнуйся, на это у меня всегда найдется время, — чуть улыбнулся Стоктон, подъезжая к большой старой церкви на восточной окраине города.

Он припарковал машину у самого входа и вышел из нее, чтобы выгрузить коробки. Дженна последовала за ним, чтобы помочь отнести контейнеры в церковь.

— Не могу поверить, что они все еще делают это, — выдохнула Дженна, которая только сейчас поняла, что они будут делать.

Она придержала для Стоктона дверь и вслед за ним вошла в церковь.

На звук захлопнувшейся двери к ним вышел высокий крупный мужчина. На нем были джинсы и рубашка, поверх которой был надет теплый вязаный свитер, и только белый воротничок-тубус помогал опознать в нем священника.

— Рад вас видеть, отец Михаэль, — поприветствовал его Стоктон.

— И я тебя, — улыбнулся он. — Да благословит тебя Господь за все, что ты делаешь, — добавил он, глядя на коробки и контейнеры в его руках.

— Ничего особенного, — чуть пожал плечами Стоктон. — Сегодня я привел с собой подругу. Я ведь знаю, дополнительные руки здесь не помешают, — добавил он и с изумлением увидел, как отец Михаэль заключает Дженну в объятия.

— Отец Михаэль! Я так давно вас не видела.

— Хорошо, что ты пришла, — широко улыбнулся он. — Давно тебя не было видно. Как ты?

— Все хорошо.

— Рад это слышать. Пойдемте, нужно отнести еду вниз и начинать подавать завтрак.

Через незаметную дверь они вышли в пристройку, оборудованную под кухню и обеденный зал.

— Откуда ты знаешь отца Михаэля? — удивленно спросил Стоктон.

Насколько он знал, Дженна никогда не проявляла особого интереса к католичеству и не посещала церковных служб.

— Я уже бывала здесь раньше.

— В церкви?

— Нет, здесь, в обеденном зале, — смущенно пояснила она. — Ты ведь знаешь, что моя семья была очень бедной.

Стоктон кивнул:

— У фермы твоего отца тогда было непростое время.

— «Непростое» — это не то слово, — вздохнула Дженна. — Когда я была маленькой, мы часто здесь ужинали, а потом отец Михаэль отводил моих родителей в сторону и расспрашивал о том, как идут дела на ферме. И если вдруг им было что-то очень нужно, это появлялось словно по волшебству.

— Я рад, что мог хоть чем-то помочь вам, Дженна, — мягко улыбнулся отец Михаэль. — Твои родители очень много работали, но, к сожалению, фермерство не гарантирует постоянный успех. Иногда земля дает богатый урожай, а иногда нет.

Дженна мысленно вернулась в старый дом, окруженный кукурузными полями. Ее отец работал столько, что она его почти не видела, а мать, которая от жизненных тягот поседела, не дожив до тридцати, с каждым днем становилась все печальнее. Бывали дни, когда на ужин у них не было ничего, кроме овощного супа, а на завтрак Дженне доставалась оставшаяся с вечера горбушка хлеба. Дженна была слишком мала, чтобы понимать, насколько тяжело приходилось родителям, но она помнила частые слезы матери и долгие дни, проведенные без отца.

Может, именно эта постоянная необходимость бороться за выживание толкнула ее мать в объятия другого мужчины? Но неужели этого было достаточно, чтобы отвернуться от семьи?

Судя по удивленному лицу Стоктона, он думал, что знает все о ее детстве. На самом деле это было недалеко от правды, просто о некоторых вещах Дженна и сама пыталась забыть. Зайдя в обеденный зал, Дженна увидела целую толпу людей в поношенной одежде. На всех лицах читалась надежда и благодарность.

— Здесь все по-прежнему, — улыбнулась она.

— Да, но теперь у нас новая мебель и кухня побольше, — кивнул отец Михаэль. — Мы делаем все, что можем, но, к сожалению, и число нуждающихся в нашей помощи пока только растет, несмотря на все мои старания и правительственные программы для бедных.

Стоктон направился на кухню, чтобы выложить еду на подносы и убрать в холодильник продукты для следующего раза. Остальные волонтеры были заняты, накрывая столы для завтрака. За длинным столом уже сидели несколько детей, остальные пока стеснительно жались к родителям. Несмотря на то что здесь собрались люди, находящиеся в непростом жизненном положении, было видно, что они не унывают. Вокруг то и дело раздавался смех. Дженна когда-то тоже была одной из них. Она сидела на лавке между родителями такая маленькая, что ее ножки не доставали до пола, прислушиваясь к тому, что говорил ее отцу еще молодой тогда отец Михаэль, и рассматривая горожан, которые пришли, чтобы помочь нуждающимся. Если Стоктон хотел доказать ей, что в Ривербенде есть хорошие и даже очень хорошие люди, он выбрал наиболее подходящее для этого место.

Оглядевшись, Дженна поняла, что знает почти всех присутствующих здесь волонтеров: тетю Саманты, часто работавшую в булочной вместе с племянницей, миссис Ричардсон, в третьем классе преподававшую Дженне математику, семейную пару, жившую в аккуратном голубом коттедже напротив дома тетушки Мейбел. Столько знакомых лиц, объединенных желанием помочь тем, кому меньше повезло в жизни. Через пару минут Дженна обратила внимание на еще одну важную деталь — никто здесь не шептался за ее спиной. Ее воспринимали не как дочь Мери Пирсон, а просто как еще одного волонтера и, исходя из этого восприятия, тут же приставили к работе. Через минуту Дженна, вооруженная металлическими щипцами, уже стояла у подноса с горячими тостами. Слева от нее оказался Стоктон, раскладывающий по тарелкам проходящих мимо него людей фаршированные яйца.