Мамба, Бентли и любовь - Алиса Северова Страница 18

Ох, как неловко-то! Я прикусила губу, понимая, что снова придется отказать. Совсем не хочется его расстраивать, но выходные я твердо решила посвятить Машеньке.

—Дим, прости… На этих выходных я обещала дочке погулять, съездить в зоопарк, может, в парк аттракционов сводить. Столько времени ей не уделяла, стыдно аж. Давай как-нибудь в другой раз, а?

Несколько долгих секунд в трубке висела тишина. Я уже приготовилась бормотать извинения, как вдруг Дима оживленно предложил:

—Знаешь что? А поехали-ка мы все вместе! И в зоопарк, и на аттракционы, и вообще куда душа пожелает. Более того, у меня есть парочка заманчивых вариантов. Могу, например, свозить вас на страусиную ферму — обалденное место, ребенку точно понравится. А потом заскочим в один частный автодром, там Машенька на настоящих гоночных картах покатается. Ну и вечером можно в один уютный загородный клуб заехать поужинать — меня там все знают, замечательно посидим.

У меня челюсть отвисла от изумления. Он что, серьезно? Так запросто напрашивается с нами? Да еще и такую насыщенную программу предлагает?

—Дим, подожди… Ты что, хочешь познакомиться с моей дочерью?— ошарашенно переспросила я, не веря своим ушам.

—Ну конечно, солнце мое!— решительно подтвердил он, и я прямо услышала, как он улыбается.— Почту за честь. Мне безумно интересно узнать твою малышку. Да и тебя хочу порадовать, устроить чудесный семейный отдых. Ты только скажи — и все будет в лучшем виде, без тени сомнения.

У меня голова пошла кругом. Он что, всерьез готов вот так запросто ворваться в наш привычный мирок? Принять нас обеих, проводить время, устраивать праздники? Неужели не испугался моего "прицепа", как пренебрежительно обозвал Машеньку Роман?

Видимо, мое ошарашенное молчание затянулось, потому что Дима встревоженно окликнул:

—Лен, ты чего притихла? Я тебя напугал, да? Прости, если лезу не в свое дело. Просто так хочется побыть с тобой, узнать твою жизнь, стать ее частью. Но если ты пока не готова, я все пойму…

—Нет-нет, что ты!— отмерла я, чувствуя, что меня разрывает от переизбытка чувств.— Я с радостью познакомлю вас с Машей. Просто не ожидала… Думала, тебе еще рано в эти дебри окунаться.

Дима рассмеялся — легко, задорно, счастливо:

—Глупенькая! Я готов окунуться в любые дебри, лишь бы с тобой. И потом, мне давно пора привыкать к роли папочки. Глядишь, понравится — и насовсем останусь.

От его слов у меня слезы подступили к горлу. Боже, неужели правда? Неужели судьба послала мне такое невероятное, головокружительное счастье?

—Дим…— только и смогла выдавить я, сглатывая ком в горле.— Ты самый лучший. Самый невероятный. Я даже не знаю, чем заслужила…

—Ты заслужила весь мир, солнышко,— прервал он мои сбивчивые излияния.— И я сделаю все, чтобы твоя жизнь стала сказкой. Поверь, ты достойна самого лучшего. И я буду счастлив тебе это дать.

На несколько секунд мы оба замолчали, упиваясь повисшим в эфире ощущением бесконечной нежности и сопричастности. А потом Дима тряхнул головой и уже деловито подытожил:

—Значит, договорились. В субботу к десяти я за вами заеду. Одевайтесь удобно, по-спортивному — нас ждет насыщенный и активный денек. И не вздумай стесняться или отнекиваться — я твердо решил устроить моим девочкам лучший в жизни семейный праздник!

—Есть, сэр!— со смехом отрапортовала я, чувствуя, как в груди разливается такая щемящая, ошеломительная радость, что кружится голова.— Ждем-с, дрожим-с от нетерпения!

—Вот и славно. Тогда до встречи, любовь моя.

—До встречи, Дим. Я тебя…

"Люблю",— едва не сорвалось у меня. Но я прикусила язык. Рано. Слишком рано для подобных признаний. Но, кажется, он и сам все понял.

—Я знаю, солнце. Я тоже.

И отключился. А я так и стояла посреди комнаты, прижимая трубку к пылающей щеке. И улыбалась сквозь подступившие слезы. Надо же. Кто бы мог подумать, что однажды сказка станет былью? Что в моей скромной жизни появится настоящий принц?

Мой принц. Тот, кто однажды увидел меня в толпе. Тот, кто не испугался моего прошлого и настоящего. Тот, кто готов принять и полюбить — меня всю, без остатка. Вместе с моим самым большим сокровищем, самой огромной драгоценностью — моей маленькой дочкой.