Любовь побеждает время - Хелен Кинг Страница 18

— Ты думаешь, эта мысль не приходила мне в голову по меньшей мере дюжину раз? — прошептал Дерек.

Она потупилась. Он властно ухватил Вивиан за подбородок, развернул лицом к себе.

— Не знаю, — прошептала молодая женщина, зарумянившись от смущения. — Мне казалось, ты вообще меня не замечаешь. Я — только досадная помеха, которая нежданно-негаданно принесла хоть какую-то пользу.

Дерек Кейдж беспомощно глядел на женщину, не в состоянии объяснить, что она подчинила его за последние сутки. Да и сможет ли он ответить правдой на правду и признаться, что поначалу увидел ее именно так, как она сама себя воспринимает: некрасивой и бесцветной? А как признаться, что он скоро понял: Вивиан просто застенчива и под внешней холодной неприступностью скрывается утонченная красота, горьковато-нежная, словно аромат изысканных духов, и столь же неуловимо-эфемерная?..

— Я был бы последним мерзавцем, если бы воспользовался твоей доверчивостью, — срывающимся голосом произнес Дерек, — и с моей стороны глупо читать нотации, но…

— Все в порядке! — Униженная, Вивиан закрыла глаза. — Я не имела права спрашивать. Не знаю, что на меня нашло.

— Ты была честна со мною, и только полный дурак не счел бы себя польщенным. Но важно другое: честна ли ты сама с собой? Ты уверена, что хочешь именно этого?

— Нет — когда я принимаюсь анализировать происходящее. Нет — когда я привожу разумные доводы. Но если я повинуюсь чувству…

Фраза оборвалась на полуслове.

— А если я скажу, что то же самое владеет и мной? — проговорил Дерек.

Серые глаза широко распахнулись; в этих бездонных зеркалах он увидел страх и неуверенность, а в самой глубине… Что было в этих бездонных глазах?

Дерек соскользнул с кресла, сел рядом с ней на полу и, погладив рукою нежную щеку, добавил:

— Но я дам волю чувствам только в том случае, если спустя двадцать четыре часа, считая от настоящего момента, ты не изменишь решения.

Длинные ресницы дрогнули и затрепетали: если бы не последние часы, Дерек готов был поклясться, что имеет дело с искушенной кокеткой.

— Я… не думаю, что у меня хватит храбрости повторить вопрос.

— Даже если я сей же миг продемонстрирую тебе, вот так, сколь ты мне желанна?

Он склонился к ее лицу и прошептал этот вопрос прямо в полураскрытые губы. Вивиан попыталась отодвинуться; словно защищаясь, выставила вперед плечо, отчего дрогнул и заколыхался шелк блузки.

Исходящее от нее благоухание сводило Дерека с ума: да и можно ли противостоять магии полевых цветов и летних рассветов? Поцелуй, который должен был послужить бальзамом для ее гордости, обернулся неистовством страсти — нежданной и всесокрушающей.

Ее податливые губы, жадные и сладостные, слились с его губами, словно никогда и не были скованы печатью ледяной неприступности. Дерек чувствовал, что тонет в благовонном тумане, упивается каждым прикосновением, стремится заглянуть в потаенные глубины души, открывая тайну за тайной.

Она была вся — шелк и нежная уступчивость: и густые ресницы, что ласково щекотали ему щеку, и трепетные губы, и рассыпанные по плечам волосы, что, словно дождь, струились у него между пальцев, и трогательная ложбинка у шеи, и плавные очертания груди…

И тут он резко отпрянул от женщины, словно от раскаленного железа; до глубины души потрясенный собственной одержимостью, он не успел подумать о том, как воспримет его действия сама Вивиан.

Сбитый с толку, растерянный, он развел руки в тщетной попытке объясниться.

— Прости меня. Я… дело в том, что я…

— Пожалуйста, не надо, — слабо вскрикнула она, снова замыкаясь в себе, словно цветок, внезапно лишенный солнечного света. — Не надо извиняться, я все понимаю!

— Ничего подобного! Черт, да я сам себя не понимаю! Я хотел просто поцеловать тебя, не больше. Я думал, что ограничусь только этим, и…

Дерек раздраженно замотал головой. Ну как прикажете тридцатисемилетнему мужчине, перевидавшему на своем веку немало женщин, объяснять, что поцелуй никогда не заставал его врасплох — так, как сейчас?

— Я понял, что не удержусь в рамках дозволенного, — тихо признался он.

— Но вышло очень даже мило, — возразила молодая женщина, снова кокетливо опуская ресницы.

Дерек с трудом сдержал улыбку.

— Неужели вы со мной флиртуете, мисс Шелби?

— Я не умею флиртовать. Не было возможности научиться.

Кейдж вздохнул и потянулся к бокалу.

— Держу пари, ты оказалась бы способной ученицей!

— Не уверена, что эта наука пришлась бы мне по душе, — серьезно отозвалась Вивиан. — Если бы я когда-либо и увлеклась мужчиной, предпочла бы играть честно. Флирт… — Тут она неодобрительно дернула плечиком. — Флирт к добру не приводит, верно?

— А почему ты так решила?

— Ситуация может выйти из-под контроля. Люди совершают непоправимое — а потом в ужасе оглядываются назад, да только уже поздно!

Да, именно так оно и вышло с Заком Бенексом.

В недобрый час воскресло в памяти это имя, заслоняя собою настоящее и будущее. Можно ли нашептывать женщине нежные слова, если в это самое мгновение маньяк-убийца идет по его следу?

Эта женщина честна и бескомпромиссна, а он может предложить ей только ложь. Но как быть? Сказать правду? «Провести с тобою ночь — предел моих желаний, но ты знай, что нас обоих могут зарезать в постели». Нет! Если Вивиан хоть сколько-то ему дорога (а похоже, что так оно и есть; он привязался к гостье куда сильнее, чем следовало), надо оставить ее в неведении и, самое главное, обеспечить ее безопасность.

Осушив бокал, Дерек вскочил на ноги: надо обойти дом кругом и убедиться, что его обитателям ничего не угрожает — по крайней мере, до утра.

— Пойду подышу свежим воздухом перед сном. Да и ты, надо полагать, еле на ногах стоишь после трудового дня. — И, когда он увидел во взгляде Вивиан боль, поспешно отвернулся и зашагал к двери: — Доброй ночи, увидимся утром!