(не) случайная ночь с боссом - Тая Наварская Страница 18

Внутреннее убранство «Богемы» поражает своей красотой. Здесь все так утонченно, элегантно и со вкусом. Играет ненавязчивая джазовая музыка, свет приглушен, официанты одеты в кипенно-белые рубашки и перчатки. Народу в ресторане немного, но нельзя не заметить, что публика собралась, что называется, «сливочная»: мужчины в дорогих костюмах, женщины в сверкающих бриллиантах.

Приветливая девушка-хостес в черном платье-футляре встречает нас у входа и провожает за уютный столик, которой находится в небольшом отдалении. Здесь меньше света и больше уединения.

Мы с Вавиловым садимся друг напротив друга, и он тут же заказывает у почтенно улыбающегося официанта бутылку Дом Периньон.

— А вы разве не за рулем? — спрашиваю робко.

— Не проблема, — отмахивается он. — Позвоню Ивану, она нас отвезет нас, куда нужно.

Когда мы наконец определяемся с заказами и озвучиваем их, я откладываю меню в сторону и принимаюсь озираться по сторонам. На это раз неспешно и с утроенным вниманием.

— Вы здесь часто бываете? — интересуюсь, разглядывая гигантские хрустальные люстры на потолке, которые, несмотря на свои размеры, не кажутся громоздкими. В интерьере ресторана преобладает неоклассика. Выдержанная и подчеркнуто стильная.

— Да не так чтобы очень, — пожимает плечами мужчина. — Захаживаю время от времени. Периодически провожу здесь деловые ужины.

— Наш тоже можно назвать деловым? — улыбаюсь я.

Ведь все-таки, как ни крути, Вавилов — мой босс, а я — его подчиненная.

— Боже упаси, Ангелина, — посмеивается он, откидываясь на спинку кресла. — Наш ужин носит исключительно неформальный характер. С красивыми женщинами чертовски сложно вести дела.

Его комплимент нежным перышком проходится по моей самооценке, и я вдруг смелею:

— Почему же?

— Внимание, знаешь ли, рассеивается.

— А как же Мадлена Георгиевна? — не унимаюсь я. — Она ведь такая красивая.

— Мади? — Вавилов изображает удивление. — Мы с ней знакомы уже лет эдак сто, так что мое отношение к ней несколько иное: она — моя правая рука.

— Здорово, когда есть люди, на которых можно положиться.

— Знаю, со стороны Мади может показаться той еще стервой, — продолжает он. — Но, поверь, Ангелина, это в большей степени напускное. В бизнесе нужно быть толстокожим, а иначе — съедят. Мади чертовски умна и надежна, за это я ее и ценю.

«А еще она влюблена в вас», — хочется добавить едко, но я, конечно же, сдерживаюсь. Еще не хватало передавать боссу слухи, которые гуляют в офисе.

Официант приносит заказанное Вавиловым шампанское и разливает его по бокалам. Александр Анатольевич поднимает свой в воздух и, вкрадчиво понизив голос, произносит:

— Давай выпьем за тебя, Ангелина. И за то, чтобы в твоей жизни как можно быстрее все наладилось.

— Спасибо, — улыбаюсь я, и мы легонько чокаемся.

— И чтоб больше никаких слез в туалете, — шутливо добавляет он, пригубив шампанское.

— Хорошо.

Вслед за Вавиловым я тоже делаю небольшой глоток, а затем ставлю бокал на стол и продолжаю расспрос:

— Александр Анатольевич, а вы с детства знали, что будете успешным и богатым?

Возможно, мой вопрос звучит по-детски, но мне правда интересно. «Омега групп» — это огромный холдинг, в который входит множество разных бизнесов, принадлежащих семейству Вавиловых. Если верить Гуглу, отец Александра Анатольевича начал создавать империю с нуля, а дети подхватили и развили ее до гигантских масштабов.

— В общем-то, да, — подумав, отзывается мужчина. — Отец всегда внушал нам с братьями, что мы станем его приемниками. Мы росли с этой мыслью.

— Должно быть, он очень гордится вами.

— Хотелось бы, но вряд ли, — смеется он. — Что бы мы ни сделали, каких бы результатов ни достигли, старику все мало. Он жуткий перфикционист.

— Наверное, отчасти поэтому вы столько и достигли, — философски замечаю я.

— Не спорю, — соглашается босс, а затем подается корпусом вперед и добавляет. — Но, знаешь, Ангелина, иногда я мечтаю не являться частью великой империи отца. Быть свободной, ни от кого не зависящей единицей и полностью контролировать свою жизнь.

Мне трудно его понять. Я привыкла считать, что деньги — это и есть свобода. Неужели у богатых людей тоже не все так безоблачно, как кажется на первый взгляд?

— А сейчас вы не свободны? — интересуюсь осторожно.

— В общепринятом смысле — свободен, а в моем личном понимании — не совсем, — отвечает Вавилов, делая еще глоток шампанского. — Все не так просто, Ангелина. Жизнь вообще довольно сложная и противоречивая штука.

Я замолкаю, размышляя на услышанным, а Александр Анатольевич тем временем продолжает:

— Ну а ты? Ты чувствуешь себя свободной?

— Да. Наверное, впервые за долгое время, — признаюсь я. — Отношения с тем парнем, который разбил мне сердце, были полны запретов и условностей… А теперь я будто избавилось от оков.

— И как ощущения? — в синих глазах Вавилова светится понимание.

— Прекрасные, — улыбаюсь широко и искренне. — Хочется творить глупости и быть безрассудной. Хоть раз в жизни.

То ли из-за моих слов, то ли еще почему-то взгляд босса затягивается темной поволокой, и в нем опять начинают проступать черты хищника. Грациозного и беспощадного. Вавилов окидывает меня прохладным откровенным взором, и вдруг хрипло говорит:

— Ты очень красивая, Ангелина. И эта вновь обретенная свобода тебе к лицу.

Наш зрительный контакт переходит в другую, более чувственную плоскость и наполняется новым смыслом. Теперь мужчина не просто смотрит, он «щупает» меня глазами. Беззастенчиво и нагло. И мне бы смутиться, отвернуться… Но я не могу.