Одиночное плавание к острову Крым - Наталья Труш Страница 18

– Да вроде не слышно. Да и не одни мы тут. Если сейчас сверху посмотреть, то по кострам можно определить, сколько стоянок обитаемых. Нет, летом тут не страшно.

– А зимой?

– А зимой я не знаю! Говорят, что зимой в пещерах прячутся разные личности. Там ведь можно жилье устроить. От холода костер спасет, а скалы – от ветра. Но зимой мы сюда не ходим.

Они еще попели немножко. Ничейная девушка Аня собрала грязную посуду в ведро и, позвякивая тарелками и ложками, отправилась к роднику. Вот что значит правильная девушка! Марина, например, даже если бы сейчас пообещали между скал пустить горячую воду, оставила бы эту затею и перемыла бы посуду пусть и холодной водой, но утром, при свете, а Аня просто ценный кадр для компании – собралась и вперед! И ведь не гонит никто! Сама идет!

Гарик тем временем нырнул в палатку и, подсвечивая себе фонариком, раскидал там спальные мешки и одеяла. Тихая девушка Валя восторженно смотрела на Митю, который незаметными движениями пальцев перебирал струны гитары. Движения были такими неуловимыми, что казалось, будто это не он играет, а легкий ветерок запутался в струнах и, выбираясь из них на свободу, наступает на нужные лады, отчего и рождается нежная ночная мелодия. И вдруг...

– А-а-а-а-а-а-а-а!!! – раздался в кустах душераздирающий крик, и тут же все стихло, только шум пронесся, будто медведь продирался в чаще, ломая ветки, да через несколько мгновений это «А-а-а-а-а-а-а!!!» эхом отозвалось в стороне.

Все вскочили с насиженных мест.

– Аня?! – то ли спросил, то ли утвердительно сказал Митя и тут же крикнул в темноту, сложив руки ковшичком у рта: – Аня!!!

Опять ахнуло в стороне эхо, и все стихло. Было слышно, как скатились камни, потревоженные кем-то на тропе.

Митя снова крикнул, и снова вдалеке послышался шум бегущих по тропе камней. И тут же показались они сами – два подпрыгивающих кусочка белого известняка. Проскакали до костровища, стукнулись о камни и упали рядом. И в тот же миг на поляну влетела Аня, живая и невредимая, но без ведра, без посуды и в одном башмаке.

– Анька! Ну ты даешь! – Гарик выдернул из ее прически ветку с листьями. – Ты чего, а? Что случилось?

– Там... там... – Аня была не похожа сама на себя. – Он... весь в белом! Монах!

– Ну-у-у-у... Анют! Баек наслушалась? Белый Монах! Белый Монах на Херсонесе живет, а не здесь! – Саша-футболист потрогал царапину у Ани на щеке.

– Я... Если бы я сама не видела... Вы же знаете – я сама не верю ни в каких монахов-привидений! Но я его видела! – У Ани стучали зубы.

– Вот сейчас пойдем и посмотрим! – решительно сказал Гарик.

Ирка вцепилась ему в руку и замотала головой:

– Гарик! Никуда не пойдем! Давай никуда не пойдем, а?! Я боюсь! Мальчики! Давайте утром пойдем!

Саша-футболист пожевал травинку и изрек:

– Я с Иркой согласен! Не надо никуда идти сейчас. Думаю, что Анютке померещилось, но в любом случае не стоит это проверять сейчас. Темно, ноги сломать можно. И вообще, пора спать!

– Мне не померещилось! Это монах, весь в белом, – как заведенная повторяла одно и то же Аня.

Чтобы успокоить компанию, Митя с Гариком вышли за территорию лагеря и послушали. Тишина. Никаких шорохов.

– Да нету там никого, – сказал тихонько Митя.

– А привидения бесшумно ходят, если хочешь знать! – подзадорил его Гарик. – Представляешь, мы тут с тобой рассуждаем, а он, может, где-то совсем близко, слышит нас, смотрит на нас и посмеивается.

– Ты девчонкам это не брякни! Не хватает еще паники. Скажу тебе так: Анька что-то видела – это однозначно. Я ее хорошо знаю. Она трезвая девчонка. И смелая. Просто так она орать не будет. Поэтому предлагаю завтра осмотреть все у ручья. Может, какое-то подтверждение найдем. А сейчас – спать. Если кто-то сможет уснуть...

* * *

Гарик уснул первым. Ирка хоть и дрожала от страха, но желание быть поближе к любимому победило: она залезла в палатку, вырядившись в спортивный костюм, – «если что, так чтоб удобнее бежать было», и с этой мыслью уснула под боком у безмятежно дрыхнущего Светозарова.

Саша-футболист обошел палатку, вглядываясь в темноту, которая начиналась сразу за деревьями. Ничего подозрительного он не увидел и не услышал. Нельзя сказать, что успокоился, но заставил себя не думать о привидениях. Хотя не грех было бы и подумать. То, что по древнему городищу Херсонеса по ночам бродит Белый Монах, обитающий в развалинах Владимирского собора, стоящего на том самом месте, где принял крещение великий князь Владимир, слышали все. А многие, говорят, даже видели его ночами. Но где Херсонес и где Фиолент! Хотя оно же привидение, что ему такое расстояние?!

«Жаль, эта Маринка-дурочка не клюет! Ну и не надо! Завтра будет день, пойду по берегу в другой лагерь, найду другую Маринку!» – подумал без печали и обиды Саша, забираясь на четвереньках под полог палатки. Он уже засыпал, когда увидел, что в палатку забирается она, строптивая Марина. Она устроилась в уголке. В спальник укладываться не стала – не холодно было. Только прикрыла глаза и задремала, как почувствовала у себя на плече чью-то ладонь. Открыла глаза.

Саша-футболист. Палец к губам приложил, улыбается и кивает на спящих Гарика и Ирку: мол, молчи, не буди влюбленных.

Марина плечо высвободила из-под Сашиной ладони и четко сказала:

– Сашка! Не мешай спать!

– Дикая ты, как коза горная, – с сожалением сказал Саша, перекатился на свое место, сгреб рюкзак, как подушку, и через минуту храпел.

Митя с тихой Валей и очумевшей от ночного видения Аней коротали время до рассвета у костра, который поддерживали тоненькими сухими ветками. И лишь когда на траву упала утренняя роса и небо над палаткой просветлело, Митя поднялся с бревен, сделал парочку приседаний и скомандовал:

– Девочки! Ша! Время привидений кончилось! Всем спать! – Он хлопнул в ладоши и загнал Валю и Аню в палатку. – Спать всем! Упали и уснули!

* * *

Они очнулись от бестолкового тревожного сна поздно: солнце уже выкатилось из-за горы и, словно огненный шар, повисло над морем. Оно еще не начало жарить, но до пекла оставался какой-нибудь час.

Марина сбежала с горки, на которой стояла их палатка, и кинулась в море. Вода была прохладной и после жаркого ночного сна показалась даже холодной. Девушка взвизгнула. Быстро окунулась и поплыла к камню, на котором сидела сонная чайка.

Она плыла долго, не спешила, опускала в море лицо и любовалась сквозь прозрачную толщу воды стайками проплывающих мимо рыбок, похожих на балерин, танцующих на сцене. Они будто по команде брали то вправо, то влево, а то вдруг дружно разворачивались на сто восемьдесят градусов и кружились на месте. И на узких спинках сверкали тысячи солнечных зайчиков – большое крымское солнце отражалось в каждой крохотной чешуйке.

Потом Марина долго лежала на камне – отдыхала, слушала, как ветер сушит кожу, ощущала, как она стягивается тонкой и хрупкой соленой корочкой. Наконец солнце начало жарить, и Марина спустилась с камня в воду. Она гребла к берегу, лениво пошевеливая ногами. По дороге повстречалась с Митей, Валей и Сашей-футболистом. Он подмигнул: