Строгий босс - Марика Крамор Страница 18

ГЛЕБ

На лице девушки на мгновение показалась искорка удивления и тут же погасла. С каким-то больным бешеным воодушевлением наблюдаю за пухлой нижней губой, с обеих сторон ощутимо сжатой белоснежными зубками.

– Насколько личных? – с трудом подавил очередную улыбку. Хорошая реакция. Осторожная. Вдумчивая. Мне нравится.

Отвечаю откровенно. То, что действительно имею в виду.

– Максимально.

Она смотрит на меня уверенно, хоть я совершенно точно чувствую её растерянность. В любом случае, если я уже открыл рот, придётся сразу расставить все точки над и.

– Юля, я бы хотел… – допустил небольшую не свойственную мне заминку, пытаясь подобрать правильные слова и не напугать девушку, в конце концов, я желаю, чтобы она относилась ко мне как к мужчине, а не просто перспективному приложению к офису. Такого добра у меня и у самого навалом. – Чтобы наши отношения вне компании выходили за рабочие рамки.

Я не собирался спрашивать, устоит ли её это, понравится ли. Я собирался просто обозначить свою позицию. Что, собственно, и сделал.

При этом у меня даже мысли не возникло, что она ответит отказом. Их, родимых, я не слышал уже очень и очень давно. Но дальнейшие слова меня несказанно удивили.

– Глеб Викторович. Мне очень лестно Ваше мужское внимание. Но, мне кажется, это не самая здравая идея.

Как будто я и сам этого не понимаю. Тоже мне, Америку открыла. И тем не менее. Отступать от намеченных действий я не привык.

– Рассчитываю, что ты будешь обращаться ко мне по имени вне работы. Думаю, в данной обстановке это абсолютно естественно.

– Извините, Глеб Викторович, пойду, позову Гришу, а то чай остынет.

– Решила от меня сбежать, – как бы не так.

Вот взял да и позволил ей отвертеться от разговора, оставив меня в дураках с предложением, которое я не повторю второй раз.

– Твой брат тактично и намеренно оставил нас наедине. Если бы он хотел чай, прихватил бы его с собой. Ты и сама понимаешь.

Можешь не отворачиваться, девочка, спрятать от меня откровенный взгляд вряд ли получится.

– Я и сам не приемлю отношений на работе, но в наших же возможностях сделать исключение друг для друга. Чем ты обычно занимаешься вечерами, когда твой грозный сумасшедший начальник не стоит над душой?

– Я так понимаю, готовлюсь к тому, что грозный сумасшедший начальник будет стоять над моей несчастной душой у меня дома?

– Я против слова «несчастная» применительно к тебе.

Девчушка смущённо отвела взгляд в сторону, блуждая, обвела кухонную мебель и вдруг неожиданно улыбнулась, вновь посмотрев на меня.

– Глеб Викторович! Печенье будете?

Её неожиданный вопрос заставил растянуть губы в широкой искренней улыбке. Не отказался бы от чего-нибудь более пикантного. Но раз пошла такая пляска… Печенье, так печенье.

– Буду.

ЮЛЯ

Пытаясь скрыть свою жуткую растерянность и вернуть полностью утраченное чувство юмора, совершенно невпопад выдаю первое, что приходит в голову.

– Печенье будете?

Он улыбнулся так… я даже не знаю. Как будто только что услышал самую желанную новость.

– Буду.

Не раздумывая встала и достала из холодильника торт из маленьких сладких размоченных кусочков, перемазанных варёной сгущёнкой. Гришка за раз съедает половину, а я не отказываюсь его баловать любимыми вкусняшками.

– Угощайтесь, – отрезала и положила на тарелку начальнику внушительный кусок.

– Эй! Ты что, решила поначалу припрятать от меня сие великолепие? Это же тот самый торт из детства!

– Да, именно он. Братишка такой обожает, а я частенько балую пацана.

Мой солнечный посетитель абсолютно не стесняясь, зацепил вилкой четверть и отправил десерт в рот. Сидит, смакует. Даже глаза прикрыл от удовольствия. Все мужчины как дети.

– Теперь будешь баловать и меня. И порцию в два раза больше делай. Хотя нет, лучше в три!

Дверь комнаты брата громко хлопнула.

– Эй, что за пиршество без меня?! А ну расступись! Юль, дай тарелку, плиз!

Пока я возилась с порцией для брата, начальник не спеша доел свой кусок, немного поболтал с Гришкой и решительно поднялся.

– Ребята, очень рад, что вы меня снова взяли в свою весёлую дружную компанию.

– Как, уже уходите? – ой, а можно добавить в голос побольше радости, а то прям трагедия у ребёнка, честное слово!

– Да, малыш, мне на работу ещё нужно вернуться.

– Так уже времени много.

– Я ведь не отменил дела, а просто перенёс их на более поздние часы.

– Ммм, – Гриша, и правда, очень расстроился или делает вид? Я даже сама не могу определить искренность брата.

– Не переживай, я ещё заеду как-нибудь, – ну кто бы сомневался? – Юля, проводишь?

– Да, конечно.

Будь моя воля, я бы просто велела этому человеку захлопнуть дверь. Но с детства с особенным остервенением и упорством вдолблённые в голову правила приличия заставляют проследовать за гостем. Стараюсь держаться на расстоянии вытянутой руки. Сама не знаю, зачем. Но чутьё меня не подвело. Эту самую дистанцию Солнцев в два счёта преодолел, играючи до меня дотянувшись и притянув вплотную к себе.

– Расстояние и баррикады не помогут. Можешь не стараться.

Я даже опомниться не успела, как почувствовала прикосновение его губ к своим. Не просто жёсткое, бездушное, автоматическое касание, которое можно ошибочно приписать этому всегда мрачному, хмурому и отстранённому человеку. А ласковое, мягкое, изучающее скольжение, будоражащее, кружащее голову и посылающее несчитанное количество электрических импульсов куда-то в область поясницы.

Сама от себя не ожидала, что вцеплюсь в его голову уверенной хваткой и зароюсь пальцами в недлинные волосы, вкладывая в наш неожиданный откровенный поцелуй весь пыл и всю страсть, давно уже во мне копившиеся. И вот уже не он, а я являюсь инициатором наших странных, взрослых, абсолютно неуместных игр.

Солнцев самозабвенно отвечает на поцелуй, безропотно передав в мои руки свою напористую инициативу. Руки начальника нежно исследуют мою спину. Откуда в нём столько мягкости и трепетности, от которых сносит крышу? Столько нерастраченной эмоциональности, чувственности и открытости, от которых хочется прижаться к нему всем телом, чтобы стать к мужчине ещё ближе? Какое счастье, что он не может проникнуть в мои мысли, иначе я бы просто сгорела от стыда. То, что сейчас происходит, это чистый соблазн. Неконтролируемое безумие. Абсолютное пренебрежение логикой.

Я попыталась немного отстраниться и прервать поцелуй. Но не тут-то было.