Эта девочка Моя - Вероника Царева Страница 18

— Впусти его, — говорю, когда нахожусь уже на полпути к двери.

Аня распахивает дверь до конца, и Марк входит внутрь. Улыбка растягивает его губы, когда он видит, что я направляюсь прямиком к нему.

— Привет, сестренка, — он ухмыляется, подходит ближе и протягивает ко мне руки.

Я сокращаю расстояние между нами еще одним шагом и обхватываю его за плечи. Как и Кирилл, Марк возвышается надо мной. Когда он заключает меня в свои знаменитые медвежьи объятия, то на несколько мгновений я забываю о существовании всех своих проблем.

В отличие от Кира, Марк не сильно изменился, он все тот же кареглазый, ухмыляющийся мальчик, которого я помню, и если бы он не был все время погружен в работу, я бы уже пригласила его провести время со мной. Он целует меня в макушку, прежде чем отпустить.

Его руки берут меня за плечи, он изучает меня, его ореховые глаза блуждают по каждому сантиметру моего тела, как будто он ищет какую-то невидимую травму.

Я пристально смотрю на него, сходство между ним и Кириллом почти стопроцентное, настолько сильное, что их можно принять за близнецов.

— Ты выглядишь ужасно, — он хмурится. — Что он сделал? Скажи мне сейчас, чтобы я знал, как сильно ударить по его уродливой морде.

Я вздыхаю.

— А я смотрю, братья Цеповы, не меняются. Когда дело доходит до разрешения споров, вы все так же предпочитаете использовать кулаки.

Марк ухмыляется.

— А что есть другие действенные способы?

Я не могу не улыбнуться.

— Проходи, садись и ешь торт.

Я провожу его внутрь и закрываю дверь, не оставляя ему шанса сбежать. Это именно то, что мне сейчас нужно, особенно после всего, что у нас произошло с Кириллом.

— Давай не стесняйся, — он хмыкает и идет за мной к дивану, откуда Вика и Анька с любопытством смотрят на нас.

— Это Марк, старший брат Кирилла, — объясняю я. — Он совсем недавно начал работать здесь, в деканате. Марк, познакомься, это мои соседки Аня и Вика.

Он кивает, приветствуя их.

— Я лучший брат, он подмигивает, и Аня кашляет, а Вика закатывает глаза.

— Нетрудно быть лучшим братом, — говорит Аня между укусами. — Без обид, но твой брат — козел еще тот.

— Я не обижаюсь, но в его защиту могу сказать, что он немного заблудился. Недолгий разговор с моим кулаком направит его в нужное русло.

Они обе смотрят на него так, будто не верят ему, и я не виню их, потому что, честно говоря, я сама не очень-то ему верю. Кирилл слишком далеко зашел, чтобы его братья или отец могли его вернуть.

— Приятно было познакомиться с тобой, но у меня много домашней работы, так что я возьму свой торт и оставлю вас с Дианой, — говорит Вика, вставая и направляясь в свою спальню.

— Ты пришел сюда, чтобы сказать мне, что собираешься побить Кирилла? — усмехаюсь я.

— Нет, я пришел проверить, как ты, я собирался сделать это с тех пор, как ты приехала, но я работал по десять часов каждый день. А еще я пришел сообщить тебе, что мы хотим видеть тебя на ужине в воскресенье.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — говорю, качая головой. — Сейчас все не так, как было раньше. Кирилл ненавидит меня, в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Я не хочу портить вам вечер.

Марк делает невозмутимое выражение лица.

— Папа хочет тебя видеть. Он спрашивал о тебе всю неделю. Ты же знаешь, что если ты не согласишься, он приедет сюда и заберет тебя.

Я знаю, что он не преувеличивает и не лжет. Константин Цепов серьезный мужик и обязательно придет и обязательно заберет.

— Да ладно, это же семейный ужин, — воркует Марк.

— Вот именно, семейный ужин… — говорю я вслух, хотя и не хочу этого.

— Даже не думай, Ди. Ты знаешь, что всегда будешь частью нашей семьи. Это не наша вина, что Кирилл — козел. Папа любит тебя, я люблю тебя, мы все любим, и ты это знаешь.

Его слова горько-сладкие, и я знаю, что он не может даже предположить, как сильно я хотела их слышать.

Но он говорит о прошлом, о том времени, когда мы были как семья, и я больше всего на свете хочу вернуться в это прекрасное время. Но пути назад нет, только не со всеми этими шрамами, не со всей ненавистью, пульсирующей между мной и Кириллом.

Телефон Марка начинает звонить, и он закатывает глаза, как только слышит мелодию.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной, — он достает телефон из кармана брюк и смотрит на экран, хмурясь все сильнее. — Гребаная работа.

Он встает, трясет головой, гнев наполняет его черты.

— Прости, Диан, мне нужно идти. Я заеду за тобой в шесть вечера в воскресенье, так что будь готова, иначе я пришлю папу, — приказывает он, указывая на меня пальцем.

После он быстро обнимает меня и через минуту выходит за дверь. Только когда он уходит, я понимаю, что Анька все еще тихо сидит на диване рядом со мной. Она сидит, завернувшись в одеяло и облизывает вилку.

— Он холостой? — вздернув бровь, спрашивает она, а я качаю головой, из моего горла вырывается смех.

— Даже не думай об этом, — бросаю на нее предупреждающий взгляд.

— Да ладно, Ди, он такой симпатичный.

— Ань…

Она отталкивается от дивана, держа в руке пустую тарелку из-под торта.