Тройняшки для миллионера-тирана - Анна Леманн Страница 18

— Ты?.. — удивляется женщина. — Ты умеешь готовить, Алим? Я не знала… Для меня ты не готовил никогда.

Улыбка сама собой появляется на моих губах, когда я понимаю, что Розали просто ревнует меня к Алиму. И этот приём пищи сам её накажет за то, что говорила мне гадости. Ради неё Лапин ничего не делал, а чтобы извиниться передо мной, приготовил. Даже жалко сейчас, что не попробовала.

А как она пыталась меня в глазах Алима унизить, а тот её поставил на место. Ради меня. Чтобы моё имя защитить.

Приятно так.

Тихо, чтобы не привлечь внимания к себе, возвращаюсь в свою комнату и падаю на кровать с такой же довольной моськой.

Он меня защитил… Он меня сегодня поцеловал… Он сказал, что я его будущая жена и мать его ребёнка…

Может, стоит согласиться на фиктивный брак, а там, в процессе, превратить его в настоящий? Как-никак химия между нами есть. Это доказывает наш сегодняшний поцелуй. Он был таким нежным, чувственным и волшебным, что коленки подгибаются даже сейчас.

Нет! Бред! Мне просто показалось! Какое ещё согласие на фиктивный брак! Бабушка с дедушкой не так меня воспитывали.

Это был мой первый поцелуй, и я себе придумала то, чего просто нет!

Стоит забыть о своих мечтах и фантазиях. Такой, как Алим, никогда не посмотрит на меня, как на равную ему женщину. Я больше подхожу как компаньон и как инкубатор! Не больше.

Розали права… Я ему не пара. Я девушка без рода и имени.

И моё место… не с ним.

А жаль… Очень-очень жаль…

***

— Да, зайчик мой, — отвечаю на звонок брата всё ещё в упадническом настроении.

Обидно то, что в нашем дурацком мире люди ещё продолжают делиться на бедных и богатых. И если мы где-то пересекаемся, то это либо исключение из правил, как я, Катя и Алиса Лапина, либо богатым что-то надо от бедных. И наоборот.

— Привет, а ты не спишь? — ласкает своим голосом Моисей. — Мне не спится. Совсем.

— Почему? — спрашиваю, смотря в потолок. — Волнуешься перед очередной процедурой.

— Немного, — отвечает. — Мне завтра врач скажет, как у меня лечение проходит и сколько мне ещё здесь лежать. Я уже так устал… целыми днями лежу и не встаю. Врач не разрешает. Только с бабушкой и на коляске.

— И правильно! Слушайся доктора! — включаю в себе режим родителя. — Он хочет сделать тебе хорошо. Скоро будешь, как все твои одноклассники, бегать и ни о чём не переживать.

— Правда? Ты в меня веришь?

— В тебя? — не совсем понимаю, о чём он говорит.

— Ну… врач сказал, что только если я буду сильным, то обязательно выздоровею. И я сильный! Бабушка верит в меня и мою силу. И дедушка верит. И ты веришь! Значит, я выздоровею в три раза быстрее! — логически заключает.

— Конечно! — подбадриваю его.

— Только я в себя не верю, — добавляет, но уже грустно. — Я же не сильный. Я даже отжиматься не умею! И… никогда не подтягивался на турнике. Откуда у меня может быть сила?

— Мось, — тяну его имя. — Сила не всегда означает мышцы. Чаще всего сильными людьми называют тех, кто может справиться с бедой и ни разу не сломиться. Не подумать о том, чтобы сдаться и не дойти до конца пути.

— А ты сильная? Ну… доходишь до конца пути? — неожиданно спрашивает меня. — Если ты сильная, то и я сильный. Потому что я твой брат! И мы похожи!

— Конечно, зайка, — говорю, чувствуя слёзы. — И я в тебя верю! В тебя и твою силу!

— Спасибо, — благодарит и замолкает, словно хочет что-то спросить, но не решается.

— Спрашивай, Мось, — подталкиваю его. — Что случилось? Ты о бабушке хочешь спросить? Или о дедушке?

— О тебе, — шепчет. — Когда ты приедешь? Я так давно тебя не обнимал… Я так соскучился, Мириам! Или ты уже не приедешь?.. Останешься в своей Франции? С тем… дядей, который мне операцию оплатил.

— Откуда ты… знаешь? — хмурюсь и даже встаю с кровати.

— Бабушку с дедушкой подслушал, — признаётся. — Случайно! Так что? Ты останешься с ним и ко мне уже не приедешь?

— Приеду! — обещаю ему. — Только найду деньги на твою реабилитацию и приеду.

— Да? Правда-правда?!

— Правда-правда!

— Ну хорошо! А то я решил, что тот дядя дал денег мне на операцию и за это тебя себе навсегда забрал. Если это так, то не бери у него денюжку! Я с тобой хочу быть, даже если буду всегда лежать. Главное, чтобы ты была рядом! Потому что я тебя очень люблю! Сильно-сильно!

— И я тебя, — отвечаю со слезами на глазах.

Он не будет лежать! Он будет ходить! Ни за что не допущу того, чтобы ему было плохо!

В голове всплывает разговор с Алимом.

«— Я предлагаю тебе особый контракт, Мириам. Ты станешь моей женой и официальной матерью нашего ребёнка. После свадьбы мы обратимся в клинику и тебе сделают ЭКО. Ребёнок будет биологически твоим и моим. Ты его выносишь, и мы вместе будем воспитывать нашего сына. Для всех ты будешь моей супругой и будешь пользоваться всеми привилегиями этого статуса. Деньги, связи, возможности. У тебя появится собственное имя в обществе…»

Нет! Это сумасшествие!

«…— Я же на правах твоего мужа оплачу лечение твоего брата. После его реабилитации перевезу их сюда, во Францию. Твои бабушка, дедушка и брат будут жить с нами в одном доме, — обводит рукой мою комнату. — Для тебя почти ничего не изменится, не считая того, что твоя семья будет рядом с тобой и будет обеспечена. А у меня будет сын, о котором я так мечтаю!..»

Я не могу на такое согласится!

Но… Мося… если реабилитацию не провести вовремя, то смысла операции нет…

Боже! Я схожу с ума!

— Мириам, — тихо зовёт меня брат.

— Что, зайка?

— А ты меня не бросишь? — уязвимо интересуется. — Когда замуж выйдешь…

— Не брошу…

Чёрт! Это настоящий ад! Пытка, страшнее которой нет ничего!

Когда есть решение проблемы, но ты не можешь на него решиться, потому что это перечеркнёт все твои принципы… Твоё будущее… Твою жизнь…

Мне предстоит сделать выбор: будущее Моисея или моё собственное…

Выбор очевиден, но он очень тяжёлый.