Мансарда для влюбленных - Алина Кускова Страница 18

Баланчин поморщился. Вот она, двойственная женская сущность. Вымещает свою озлобленность на мир на этой бедной изможденной корове! Нужно немедленно ее остановить.

– Ольга! – закричал Баланчин, выйдя из машины. – Это вы?!

– Нет, – крикнула она, отворачиваясь от него, – это не я!

– Странно, – усмехнулся Баланчин, – вы, прекрасная пастушка, очень похожи на одну мою хорошую знакомую. Так сказать, и в фас и в профиль вылитая Ольга Муравьева. Кстати, замечательная девушка.

– Ну и что? – спросила Оля, повернувшись к нему, как избушка, передом. Чего уж тут скрываться? – Я это, я. Спросите, что я здесь делаю?

– Не спрошу, – покачал головой Баланчин, – я и так вижу.

– Ничего вы не видите! – возмутилась внезапно та. – И то, что вы видите, совсем не то, что вы подумали! Совсем не то, а как раз наоборот.

– А что я вижу наоборот? – не понял художник.

– Все! – решительно заявила Ольга и округлила и без того огромные глазищи.

– А! – из высокой травы поднялся прикорнувший, пока Оля тренировалась на коровах, Антон. – Вернулись, сволочи?!

– Ну, – поджал губы Баланчин, – если сволочь и вернулась, так только одна. – И он обратился к Оле: – Так вы, значит, здесь не одна…

– Не одна! – пафосно сказала она. – Я выгуливаю Марфушу! Марфушка, ко мне!

Одна отделившаяся от других корова медленно, но по верному направлению, пошла к Муравьевой. Какая разница, что это была не Марфуша! Главное, она сделала пару шагов в сторону Ольги.

– По-моему, – привередничал гений, не отходя от машины, – у Марфушки все рога целы, а у этой отбит.

– Ха! – ответила ему, заложив руки в боки, Ольга. – Да я всем могу рога-то пообломать!

Она настолько вошла в роль, что сонный Антон сразу же схватился за свою голову. А Баланчин вновь усмехнулся своей едкой улыбкой, сел в машину и уехал.

– Круто ты с ним, – почесал затылок философ.

– А то, – копируя голос Пелагеи, сказала Ольга, – ездят тут всякие. То мафиози, то художники. Нормальному человеку отдохнуть негде. Пошла, рогатая скотина! – накинулась совершенно серьезно на подошедшую к ней корову. – Боюсь я их, ужас просто.

– А по тебе и не скажешь, – покачал головой Антон, – ты поласковей с ней, поласковей.

Искушать судьбу они больше не стали, тем более заморосил мелкий дождь, грозивший тут же обернуться ливнем. Путаясь в траве, Оля бежала, прикрываясь большим платком, следом за Антоном, который держал ее за руку, боясь, что она поскользнется и упадет. Дрессированные коровы бежали за ними следом, предчувствуя опасность.

Пелагея укоризненно покачала головой, увидев мокрую гостью, и побежала греть воду для душа. Но Оля по какой-то неведомой ей причине чувствовала себя замечательно. Она не знала точно, что именно так подняло ее настроение: или встреча и знакомство с простым и приятным парнем Антоном, или перепалка с художником. Ругань с ним не доставляла ей особого наслаждения, так получалось само собой. И было странным, что он на все это спокойно реагировал.

– Ты чего такая довольная? – поинтересовалась Анжелка, протирая сонные глаза.

– Ха, – ответила ей Оля, переодеваясь в сухую майку с шортами, – ха и еще раз ха! Скоро ваш роман с Марио завершится далеко неблагополучным финалом.

– А еще подруга называется, – скуксилась Анжелка, – узнала, что у него есть другая пассия? Кто она? Джульетта?! Лукреция? Софи Лорен?

– Коза-ностра, – бросила Оля, но, пожалев подругу, добавила: – Искали тут его двое иностранцев. Кроме «мама миа» и «Марио Берлусконни», словами выражать свои мысли не научились.

– Искали?! – обомлела Анжела и села на стул, рядом с которым стояла.

– Ты, как пионер, должна быть ко всему готовой, – напутствовала ее подруга, отправляясь в душ.

После того как Ольга вернулась, Анжелки и след простыл. Можно было сразу догадаться, куда та побежала. Ничего подобного раньше Оля за подругой не замечала. Наоборот, та старалась сразу избегать неприятностей, лишь только те маячили на горизонте. Неужели она серьезно влюбилась в этого скрывающегося отшельника? Или с некоторых пор Анжелку стали манить авантюрные приключения? Но это уже не авантюра, а криминал. Двое типов, рыскающих по свету в поисках негодяя, и две скромные москвички, случайно попавшие в передрягу… Да, кстати, она тоже попадет под раздачу как лучшая подруга, успевшая запечатлеть злодеев. Фотоаппарат! Она забыла его в философском рюкзаке.

Ничего страшного, завтра пойдет и заберет. Или сегодня вечером. Интересно, это будет не слишком нагло, заявиться к парню в холостяцкую берлогу и остаться там с ним наедине? Что подумают местные жители? Оля хлопнула себя по лбу. С каких это пор ее интересует чужое мнение?! Она что, мимикрирует под деревенских аборигенов. Может быть, это даже к лучшему. Вернутся мафиози, а ее среди них не заметят. Она сольется с толпой, хотя всю жизнь мечтала из нее выделиться. И во всем виновата Анжелка. Это ради нее они свернули с трассы и попали в это захолустье, где живут мастера – золотые руки, пастухи-философы и гениальные художники. Хорошие, работящие девчонки тоже здесь живут. Так что не так уж в этой деревне все безнадежно. За исключением итальянца сицилийского происхождения. Так ему и надо. Пусть впредь знает, если эти двое, конечно, сохранят ему никчемную жизнь, знает, как морочить глупым девчонкам мозги. Пусть знает, как отбивать подругу у подруги, пусть знает…

– Лялька! Марио хочет знать, кто они были!

Вместе с любознательным кавалером Анжелка влетела на кухню, где Пелагея жарила свои любимые блины, а Оля раздумывала над поведением подруги. Он выглядел встревоженным, но бодрым и деятельным. Это Ольгу немного огорчило. По идее после такого сообщения он должен был строить у себя в избушке баррикады и обкладывать стены оружием.

– Да, да, – закивал тот, повторяя односложные русские слова, которым его наверняка научила Анжелка. Она всегда ценила, когда мужчины с ней во всем соглашались. Оля была уверена, что Марио не знает перевода слова «нет».

– А, – отмахнулась она из вредности, – так вы об этих трех десятках мафиози, которые рыскают по всей округе? – Анжелка перевела, показывая количество на своих пальцах рук. Естественно, своих ей не хватило, и она перешла на руки Марио. Тот побледнел, и Ольга сжалилась. – Так мне показалось сначала. Потом туман рассеялся, и их осталось меньше…

– Туман? – вскинула бровь Пелагея. – Разве сегодня был туман? Я что-то не заметила.

– Туман был, – повторила Оля с нажимом, – но он рассеялся, и я все увидела.

– Сколько их? – прошипела Анжелка, понимая, что подруга просто выпендривается.

– Двое, – сдалась та, – тонкий и толстый. Помнишь Чехова в старшем классе?

– Не помню, – покачала головой Анжелка, – видно, он учился в параллельном.

Оля махнула рукой, мозги у подруги основательно запудрены. И, раз уж она «раскололась», то хотя бы придаст истории больше красочности.