Свидание у алтаря - Кэти Максвелл Страница 17

Но тенор Уильям Милрой знал ее в лицо и подошел к ней.

— Если вы за оплатой, то можете с тем же успехом идти мимо, — сообщил он со своим милым ирландским акцентом. — Они нас кинули.

Сара застыла на месте.

— Они — что? Кто?

— Кинули нас. Сбежали. Видите доски на дверях? Хозяин театра был тут час назад и заколотил вход. Эти ублюдки и его оставили ни с чем.

— Вы говорите о Джеффе и Чарльзе? — с надеждой уточнила Сара. — Вчера они заработали целое состояние.

— Да, и наверняка забрали его с собой, — согласилась актриса по имени Ирен. — Когда к полудню они не показались в театре, один из парней пошел посмотреть на квартиру, которую они снимают. Она была пуста. Соседи сказали, что слышали ночью, как они уезжали. Они смылись.

— Нет, — не поверила Сара. Услышанное не укладывалось в ее голове. — Я знаю их много лет. Они не могли так поступить.

— Но они это сделали, — возразила Ирен.

— Чертовы подонки, — сказал человек, исполнявший прошлой ночью роль пастуха.

Он повернулся и пошел прочь. Одна из актрис, девушка с тугими черными кудрями, бросилась вслед за ним.

— Куда ты идешь? Что нам делать? — кричала она ему вдогонку.

— Найдем пивную, — ответил он на ходу, повернувшись и продолжая идти спиной вперед. — Идешь?

Она посмотрела на остальных.

— Мне надо в Ковент, — сказал один.

— Я иду, — ответил другой.

Две женщины пошли за пастухом. Уильям Милрой тоже двинулся в их сторону.

Через несколько минут вся толпа разбрелась в разные стороны. Сара осталась стоять у входа как вкопанная. Ей не хотелось уходить.

Ирен тоже еще была здесь.

— Я знала Джеффа и Чарльза с тех пор, как они впервые приехали в город, — сказала ей Сара. — Никогда бы не подумала, что они на такое способны. Они собирались пустить вчерашнюю выручку на поддержание театра.

— Так они нам сказали. Теперь мы знаем правду. Вы знали, что они были по уши в долгах?

— Они привыкли к роскоши, но артистам всегда платили.

— И, кажется, больше никому. Я здесь с половины десятого и скажу вам, что не мы одни остались ни с чем. Их портной, мясник — все они были тут с протянутой рукой.

— Я просто не могу поверить. — Сара покачала головой. — Они обещали поставить мою пьесу.

— Вашу пьесу? А-а, теперь я знаю, кто вы.

— Знаете? — с любопытством спросила Сара.

— Вы — та, на кого все время опирался Колман в театре Хеймаркет.

Сара, не в силах говорить от потрясения, молча кивнула, мысленно поблагодарив Ирен за то, что та не назвала ее Сиреной.

— Ему вас не хватает. Все это знают, — сказала Ирен.

Сара молчала, и она добавила:

— Вероятно, он возьмет вас обратно.

— Но какой ценой? — грустно возразила Сара.

— Не знаю, — сказала Ирен.

— Он будет злорадствовать. Скажет, что я в нем нуждаюсь.

— Точно, скажет. Но послушайте, — начала Ирен, на шаг приблизившись к Саре. — Может быть, вам он и вправду нужен. У вас есть проблемы посерьезнее, чем это.

— Серьезнее, чем шутка, которую сыграли со мной Джефф и Чарльз? — саркастически спросила Сара.

— Да, — сказала Ирен и, нагнувшись, подняла с земли одну из афиш, разбросанных повсюду вокруг. — Прочтите.

Сара неохотно взяла листок, и тут же внутри у нее все сжалось от тоскливого страха.

— Десять фунтов за информацию об актрисе, известной как Сирена? — прочла она вслух. — Связаться с лордом Ровингтоном.

Внизу был адрес, подтверждавший серьезность предложения.

— Что это? Цена за голову Сирены?

— Вы знаете Ровингтона?

— Я слышала о нем.

— Если это дурные слухи, им стоит верить. Он негодяй, каких мало. Любитель актрис, еще какой. Погубил не одну девушку и глазом не моргнув. Мнит себя великим любовником. Он не джентльмен. Хуже того, мало кто хочет довольствоваться его объедками, и, наверное, не без причины.

Сара нахмурилась, раздумывая, что могли означать слова Ирен, и не сомневаясь в том, что ничего хорошего они ей не сулят.

Ирен потеребила афишу.

— Говорят, он заключил по всему городу пари, что сделает Сирену своей любовницей. Это ему вы вчера врезали коленом.

Заметив, что Сара встревожилась, Ирен сказала:

— Да, я знаю, кто вы. Помню ваше выступление несколько лет назад. Я тоже тогда была на сцене. Однако благодаря тому, что Ровингтон стянул с вас парик, все в театре, включая толпу, которая только что тут была, знают, кто вы. У вас незабываемый цвет волос.

— Это просто смехотворно, — сказала Сара, поднимая афишу. — Я не знаю этого человека.

— Вам это и не нужно. Говорю вам, Ровингтон — это пес. Он совокупляется со всем, что движется, и теперь он решил переспать с вами. Вам лучше быть осторожной. Милрой сказал, что со вчерашнего вечера ставки возросли.

— Милрою это известно?

— Это известно всем мужчинам. Ровингтон — хвастун, и половина зрителей пришли посмотреть на вас и на исход дела.

— Боже, как это низко.

Ирен рассмеялась в ответ на брезгливое выражение Сары.

— Это уж точно, еще бы. Вы знаете этих модных щеголей. Они думают, что весь мир принадлежит им, а мы существуем для их развлечения.

В ее тоне послышалась горечь.

Сара понимала ее. Она снова взглянула на афишу.

— Десять фунтов.

— Неплохой заработок, — заметила Ирен. — Особенно для человека, которому не заплатили за вчерашнее выступление.

Для любого из ее собратьев, которые участвовали вчера в «Озорном ревю».

— Может, некоторые из них отправились пропустить пинту пива, но вам лучше остерегаться, Сара. Они могут пойти и дать знать его милости.

— Я поняла ваше предостережение, — ответила Сара. — Но, честно говоря, я не беспокоюсь насчет Ровингтона. Кто меня интересует, так это Джефф и Чарльз, и я их найду.

— На их месте я бы сбежала на континент, — возразила Ирен. — Можете себе представить, сколько они получили за вчерашнее шоу? Они могут годы жить на эти деньги. После первого представления, которое мы поставили, они жили на выручку несколько лет.

— Это несправедливо, — сказала Сара.

Ирен безнадежно пожала плечами.

— Что мы можем сделать? Жизнь несправедлива. Одни пользуются, других используют.

— Но они использовали меня, — ответила Сара.