Радуга до небес - Барбара Картленд Страница 17

В нем своим четким округлым почерком со слегка утолщающимися книзу буквами отец сообщал детям о своем решении. Это было короткое письмо, написанное человеком, всю жизнь презирающим сантименты и не снизошедшим до них даже в свой самый последний час.

Он даже не счел нужным попросить у своих детей прощения за то, что им придется расхлебывать все последствия его поступка. Просто сообщил им голую правду и подписался под ней.

Диана не все поняла из того, что написал отец, однако даже самому несведущему в финансовых делах человеку была ясна основная идея: сэр Роберт, не сумев выполнить своих обязательств, предпочел грозившей ему тюрьме другой, более простой, по его мнению, выход.

Прочитав письмо, Диана положила его рядом с собой на кровать и взглянула на Джимми, который стоял, сунув руки в карманы и не сводя с нее внимательного взгляда.

— Мы можем что-нибудь сделать? — спросила Диана.

— Нет, — покачал головой брат.

— В газетах уже есть сообщение о случившемся?

— Пока нет, но в дневном выпуске непременно появится, — ответил Джимми. — Внизу уже. полным-полно репортеров.

— Что будем делать? Джимми пожал плечами:

— Наверное, пожинать плоды, что же еще!

В комнате наступила тишина. Брат и сестра думали об одном и том же: недавнем самоубийстве знаменитого на весь мир финансиста. Как негодовала по этому поводу общественность, какой ущерб нанесла эта смерть целому ряду бизнесменов и как жестоко пострадали многие знакомые семейства Хедли!

Даже незадачливые друзья Дианы понесли ущерб, а нескольким приятелям Джимми пришлось оставить учебу в колледже, поскольку они теперь не в состоянии были оплачивать ее. Пересудам и кривотолкам не было конца.

Имя несчастного самоубийцы склонялось на все лады. Ну уж на них, его детях, люди отыграются с лихвой…

Все произошедшее казалось им сейчас самым настоящим кошмаром, чем-то совершенно нереальным и фантастическим.

Они ничего не знали о делах сэра Роберта, поскольку у него никогда не было привычки обсуждать их со своими детьми, да, впрочем, и ни с кем другим тоже.

В последующие дни Диана и Джимми узнали, что самоубийство отца было таким же откровением для его близких друзей, как и для них самих. Даже его секретари понятия не имели, что их шефу грозит финансовый крах.

С какой бы компанией отец ни имел дела — а их было великое множество, — он всегда настаивал на своей главенствующей роли, потом вообще брал все под личный контроль, и никто понятия не имел о тех финансовых затруднениях, которые он испытывал уже долгое время.

Как только на фондовой бирже стало известно о смерти сэра Роберта, среди держателей акций возникла настоящая паника, вполне, впрочем, объяснимая.

В прессе каждый день появлялись все новые и новые трагические подробности самоубийства. Каждая газета считала своим долгом так или иначе упомянуть фамилию сэра Роберта.

Следствие и последующие за ним похороны стали для Дианы и Джимми настоящим испытанием, и тем не менее они сумели не поддаться отчаянию и держать себя в руках.

Оба они старались не показывать, как им тяжело, однако произошедшие события позволили Диане по-новому взглянуть на своего брата. Двадцатилетний Джимми казался ей умудренным опытом взрослым мужчиной.

Он ни на шаг не отпускал ее от себя и делал все возможное, чтобы оградить сестру от особенно неприятных обязанностей, с которыми вполне мог справиться либо он сам, либо сэр Леверсон.

И только когда все закончилось и брат с сестрой встретились со своим адвокатом, перед ними со всей остротой встал вопрос: что им теперь делать?

Адвокат без обиняков поведал Диане и Джимми о невеселых перспективах, которые их ожидают. Кредиторы заберут все. Единственное, что им не удастся присвоить, так это деньги их матери, которые после ее смерти были поровну разделены между детьми.

Сумма эта всегда казалась Диане и Джимми такой незначительной, что они даже забыли о ее существовании. Дивиденды с нее просто незаметно перечислялись в банк на их имя, и все.

Теперь же брат с сестрой с облегчением вспомнили о ней и немедленно пожелали узнать, надежен ли этот единственный якорь, за который им надлежало ухватиться в бушующем урагане, обещающем смести все на своем пути.

Оказалось, что вся сумма, на которую они могли рассчитывать, — всего лишь сто двадцать пять фунтов в год на каждого.

Диана тупо смотрела на цифры, стараясь понять их практический смысл.

Сто фунтов она раньше и за деньги-то не считала. Ну что можно купить на такую смехотворную сумму? Два-три новых платья, наручные часы в модном магазине, новую лошадь. Можно съездить ненадолго за границу. И все, пожалуй…

А теперь на эту сумму ей предстояло прожить — то есть одеваться, питаться и все остальное — в течение целого года!

— Мы не проживем па эти деньги, — сказала она Джимми, и в голосе ее прозвучало отчаяние.

— Ничего не поделаешь, придется, — ответил тот.

И впервые Диана заметила, что брат поразительно похож на отца.

Тот же гордо вздернутый подбородок, решительно сжатый рот. Черты лица, правда, еще по-юношески расплывчаты, но со временем, когда Джимми станет старше, он будет вылитый отец.

И в этот момент Диана искренне восхитилась своим братом. Она понимала, какие последствия имеет для него финансовый крах отца — мальчик не сможет учиться в Кембридже. А ведь ему там так нравилось! Он наслаждался каждым прожитым в университете днем. В Кембридже его все знали и уважали, а самой заветной мечтой Джимми было выиграть университетские соревнования по гребле.

Когда прошлым вечером он писал письмо в ректорат, где сообщал, что не сможет продолжить учебу в университете, Диана заметила, как, на секунду оторвавшись от своего занятия, брат в отчаянии сжал руки в кулаки и отвернулся от письменного стола, словно боясь, что не выдержит и разорвет письмо.

Но когда он заговорил с ней, голос его был настолько спокоен, что Диана даже решила, что ей все это показалось.

— Что же мне делать? — спросила она в тот вечер Джимми.

Днем они получили уведомление о том, что должны как можно скорее покинуть свой дом, поскольку он подлежит продаже.

— У тебя есть какие-нибудь знакомые, где ты могла бы пожить какое-то время? — спросил он.

Диана покачала головой, а потом вспомнила про письмо, которое получила от Лоэлии. Прошло несколько недель после смерти отца, пока Диана наконец поняла, что лишь немногие из числа ее знакомых выразили ей свои соболезнования по поводу произошедшей трагедии.

Из великого множества людей, охотно посещавших веселые пирушки на Парк-лейн и в Мортонзе, лишь немногие написали осиротевшим Хедли, которых незадачливая судьба вовлекла в трагический хаос.