Тайная страсть леди Эстер - Энни Берроуз Страница 17

– За ужином ты почти все время молчала – и вообще в последнее время ты какая-то напряженная. У вас в семье что-то случилось?

– Нет, – задумчиво ответила Эстер, – все идет даже лучше, чем я ожидала. Тетя Валерия так захвачена величием лорда Ленсборо… – она подбоченилась одной рукой, встряхивая воображаемые фалды фрака, и надменно посмотрела на Эм, подняв одну бровь, подражая лорду Ленсборо, – что не закатила еще ни одной истерики. А мистер Фаррар, – продолжала она своим обычным тоном, – которого я вначале считала не более чем фатом, на самом деле изо всех сил старается, чтобы мои кузины чувствовали себя непринужденно… Правда, ему это не совсем удается.

– Ого! Что же натворил чудовище маркиз?

– Да ничего особенного, – беспечно ответила Эстер. – Разве что смеется над акварелями кисти Фиби и зевает над вышивками Джулии. Кроме того, он совершенно очаровал тетю Валерию и все время ездит кататься вместе с Лайонелом Снелгроувом – наверное, для того, чтобы не приходилось выезжать с моим дядей.

Эм хихикнула. На таком напряженном ужине в «Пойме» ей еще не доводилось бывать. Обычно за столом в этом доме царила непринужденная атмосфера. Джулия и Фиби, как сказала ей Эстер, все больше волновались, поскольку назначенная неделя близилась к концу, а девушки так и не знали, кому из них сделают официальное предложение.

– Он хоть раз вспоминал о том, как чуть не задавил тебя при вашей первой встрече? Извинился перед тобой?

– Ну что ты. – Эстер с томным видом обмахнулась нотами. – Похоже, он просто забыл о том происшествии. Когда он все же изволит обращать на меня внимание, что, уверяю тебя, происходит не так часто, мы говорим о политике.

– О п-политике? Не может быть! – Эм рассмеялась. – А с Джулией или Фиби он тоже говорит о политике?

– Уж я бы это заметила. – Эстер бросила взгляд на кузин, стоящих у камина: они что-то обсуждали оживленным шепотом. – Его невыносимое поведение хорошо лишь одним: дядя разрешил мне не принимать участия в развлечениях, на которых присутствует он. За исключением сегодняшнего дня… – Она тяжело вздохнула. – Поскольку вы с мистером Снелгроувом формально мои гости, я не могу уйти, пока вы не уйдете домой.

Эм выпрямилась и посмотрела Эстер в глаза. Эстер готова была провалиться сквозь землю.

– Знаешь, если бы дело было только в тебе, я бы с радостью смирилась с… то есть я бы унесла поднос с ужином к себе, и нам не нужно было бы даже… ах, ты и сама, наверное, понимаешь, что дело в Лайонеле. Не знаю, как мне быть, если он пригласит меня на танец. – Она порывисто схватила подругу за руку. Эм похлопала Эстер по руке.

– Полно, Эстер! Ты у себя дома, тебя окружают родственники. Ты без всякого страха ходишь в цыганский табор и общаешься с этим грязным бандитом Джаем, а потом дрожишь как осиновый лист при одной мысли о том, чтобы потанцевать с моим родственником.

Эстер опустила голову.

– Дело не в том, что он твой родственник. Дело в том, как он… – Она густо покраснела. Эм поджала губы.

– Эстер, я знаю, он любит пофлиртовать, но не кажется ли тебе, что ты принимаешь все слишком близко к сердцу? – Она решительно уселась на табурет перед фортепиано. – Смотри, входят джентльмены, и скоро начнутся танцы. Его светлость, несомненно, предложит руку одной из твоих кузин, а мистер Фаррар – второй. Другие мужчины будут танцевать со своими женами, так что Лайонел, скорее всего, пригласит тебя. И ты должна пойти.

Эстер побледнела.

– Не будь глупышкой. Это всего лишь танец.

Все так и произошло, только у Лайонела не оказалось партнерши для танца, он тут же направился к Эстер и склонился над ее рукой. И стоял при этом гораздо ближе, чем ей бы хотелось. Так близко, что сквозь тонкую материю своего платья она чувствовала идущий от него жар. Ее бросило в дрожь от отвращения, и она невольно попятилась к фортепиано.

– Какое милое сопротивление! – ухмыльнулся Лайонел. – Но вы не откажете мне в этом танце. Необходима еще одна пара для первой фигуры!

Внезапно Эстер озарило: когда они выйдут на середину зала, Лайонел сможет лишь ненадолго касаться ее руки, как того потребуют танцевальные па. Она отошла от фортепиано и отправилась на середину зала. Эм взяла первый аккорд, джентльмены поклонились дамам, и танец начался.

К тому времени как танец закончился, у Эстер кружилась голова от необходимости притворяться, будто на нее не действуют его язвительные замечания, которые он шептал ей на ухо всякий раз, как оказывался против нее. С огромным трудом ей удавалось делать положенные па. На самом деле ей больше всего хотелось подобрать юбки и сбежать отсюда. Единственное, что мешало ей так поступить, – это ее гордость. Нельзя, чтобы он одержал верх. Она больше не позволит ему унизить ее!

Пока танцоры аплодировали игре Эм, Лайонел бочком подошел к Эстер.

– Как мило вы покраснели! – прошептал он ей в затылок. – Давайте во время следующего танца сядем рядом. Вы сможете отдышаться. Мне нужно кое-что вам сообщить.

Эстер едва не упала; ей нужно было срочно сесть куда-нибудь и прийти в себя, но только не рядом с ним. Не успела она придумать какой-нибудь предлог, как он взял ее под локоть и повел к нише рядом с хорами.

Неожиданно путь им преградил лорд Ленсборо и поклонился. Сквозь шум в ушах Эстер услышала, как он спрашивает, не окажет ли она ему честь и не станет ли его партнершей на следующий танец.

Эстер и не мечтала, что настанет день, когда она обрадуется возможности потанцевать! Она тут же выдернула свою руку из руки Лайонела. Приличия требовали, чтобы он отпустил ее. Она протянула руку лорду Ленсборо; он молча взял ее, и Эстер, испытывая глубокое облегчение, вернулась на середину зала.

– Миледи, по-моему, танцевать вам хочется не больше, чем мне, – тихо заметил маркиз, когда они заняли свои места в новой фигуре. – Однако приличия требуют, чтобы мы выглядели довольными. Нельзя омрачать радость другим.

Интересно, почему же он пригласил ее на танец, если на самом деле заметил, что ей это совсем не нравится? Может, испытывает своего рода извращенное удовольствие, ставя ее в неловкое положение? Она посмотрела на булавку из тигрового глаза, которая пряталась в глубоких черных складках его шелкового галстука.

– Я не обижусь, если вы не предпримете попыток разговаривать со мной.

Что ж, в это она охотно поверила. Всякий раз, как они разговаривали, дело оканчивалось ссорой, а последние два дня он так же старается избегать ее, как прежде она – его.

Однако его следующие слова повергли ее в замешательство:

– Не желаю, чтобы танец стал для вас большим испытанием, чем это необходимо.

По-прежнему в подавленном молчании Эстер с трудом закончила первую фигуру.

– У вас неплохо получается, – заметил маркиз, беря ее за руку и кружа. – Я часто замечал, что выполнение скучных, монотонных обязанностей способно восстановить самообладание, когда меня жестоко оскорблял тот или иной идиот.